- Пожалуйста.

В маленькой, три на два, комнате было чисто. Не просто чисто, а очень чисто. И прибра-но - практически идеальный порядок. Ни тебе сваленных кучей тетрадок, ни тебе разбросан-ных изгрызенных на кончиках карандашей и засохших шариковых ручек, ни тебе пластинок в заляпанных кофеем конвертах, ни тебе старых потёртых кассет, ни тебе полуразобранного в окружении деталей магнитофона, ни тебе плакатов с волосатыми и неопрятными рок-кумирами - ничего даже подобного здесь не было. Чистый коврик на полу, убранный диван, письменный отцовский стол с совершенно пустой столешницей, маленький с тщательно протёртым экраном чёрно-белый телевизор, пустая книжная полка. Кстати, почему книжная полка пуста?.. Хотя нет, одна книга там всё-таки лежала - в чёрном и строгом твёрдом переплёте, но без надписей на корешке.

Вид этой комнаты окончательно утвердил Зака в его крепнущих подозрениях.

- Ты, говорят, у нас отличник, - обратился он к вскочившему ему навстречу Володе.

Володя опустил глаза и пожал плечами.

- Значит, кончишь школу с золотой медалью? А на кого дальше учиться будешь, ещё не решил?

- Нет пока...

- Изменился ты сильно, Володька, - отметил Зак, пристально Володю разглядывая. - Раньше общительнее был. Соловьём заливался. А теперь чего скрытничаешь?

- Почему? Я не скрытничаю...

- Скрытничаешь, скрытничаешь, я же вижу... Какая у тебя рок-группа любимая?

- Я не слушаю рок-музыку.

- Отчего же? Все в твоём возрасте слушают.

- Я - не все, - ответил Володя очень тихо.

- А читаешь что? - и, отставив бутылку в сторону, Зак быстрым движением ухватил с полки одинокую чёрную книгу.

На обложке Сергей Фёдорович увидел крест - золотое тиснение. Раскрыл. "БИБЛИЯ. Книги Священного Писания ВЕТХОГО И НОВОГО ЗАВЕТА. Канонические. В Русском Переводе. С Параллельными Местами."

- Отдайте! - с надрывом закричал Володя.

Выхватил книгу из рук Зака, захлопнул и спрятал за спину. Сергей Фёдорович даже вздрогнул от неожиданности.

- Ну что ты, Володька, право...

- Не смейте! - захлёбываясь, выкрикнул Володя ему в лицо. - Не смейте прикасаться к Ней!.. Вы нечистый, ваши руки черны!..

- Да что ты говоришь-то такое?! - возмутилась Анастасия Фёдоровна. Ты что, с ума сошёл? Это же дядя Серёжа.

- Он - нечистый, - настойчиво повторил Володя. - Прикосновение нечистого осквер-няет Книгу.

- Это дядя Серёжа-то - нечистый?! Да он сегодня Шнырёва с компанией разогнал! Для тебя, дуралея, старался.

- Я его об этом не просил, - отчётливо выговорил Володя и выскочил вон из комнаты.

- Та-ак, - подытожил Зак, взял бутылку и сделал большой глоток.

Сестра, стоя рядом, растерянно моргала.

Через полминуты, одетый в джинсы и джемпер, с Библией в руке Володя выскочил в при-хожую.

- Куда ты? - слабым голосом окликнула его мать.

- А со Шнырёвым, - сказал Володя невпопад, - я разберусь без вашей помощи!

И хлопнул дверью.

- Та-ак, - продолжил начатую мысль Сергей Фёдорович. - Значит, говоришь, одни пя-тёрки из школы носит?

Глава четвёртая

Сыщик

1.

В курилке областного управления Министерства Внутренних Дел города Ветрогорска бы-ло не продохнуть. Хоть топор вешай. Капитан МВД Кирилл Артемьев недовольно поморщился, однако отступать было поздно, и он перешагнул порог.

- О-о! Какие люди! И без охраны! - закричал немедленно Николай Пирогов, баламут от уголовного розыска.

- Приветствую, - сказал Артемьев без улыбки, подавая руку. - Всё куришь?

- Курить - здоровью вредить, - старинным, как мир, шаблоном отвечал Пирогов. - На оперативное идёшь?

- Иду. Но у меня к тебе дело.

- Серьёзное? Или как?

- Серьёзное.

- Но несекретное?

Артемьев оглянулся на присутствующих здесь же курящих сотрудников Управления и пожал плечами:

- Нет, несекретное.

- Излагай! - затягиваясь, легкомысленно разрешил Пирогов.

- Тебе такое имя, Герасим Стрельцов, чего-нибудь говорит?

- Что?.. - теперь на сотрудников оглянулся уже Николай: быстро и с опаской.

После чего одним движением руки затушил окурок, подхватил Артемьева под локоток и повлёк за собой, прочь из курилки.

- Пошли, пошли, в кабинете поговорим...

- А что, собственно, тебя беспокоит? - поинтересовался Артемьев уже в коридоре.

- Погодь, погодь, - отвечал Пирогов неопределённо.

Он привёл Артемьева в кабинет номер сто четырнадцать, который делил с другим опера-тивником, лейтенантом Улитиным. Усадил за свой стол во вращающееся кресло, а сам присел на краешке столешницы, одной ногой упираясь в пол, а другую - покачивая навесу. Артемьев по его примеру тоже немедленно занял весьма вольную позу, повернувшись боком и закинув руку на спинку кресла.

- Начнём? - предложил Кирилл.

- Начнём... - Пирогов сделал паузу, потом спросил очень серьёзно: Тебя кто-то при-слал, Кирилл?

- С чего ты решил?

- Хорошо, сформулирую вопрос по-другому: с какого рожна капитан Артемьев суётся в чужую разработку?

- Где сказано, что Стрельцов - твоя разработка?

- Некрасиво отвечать вопросом на вопрос, - заметил Пирогов, всем своим видом давая понять, что будь ситуация несколько иной, он выдал бы сакраментальную фразу типа: "Здесь вопросы задаю я!!!".

- Согласен, некрасиво, - сказал Артемьев, - но, видишь ли, Николай, у меня нет дру-гого выхода.

- Это ещё почему? - насторожился Пирогов.

- Две недели назад на меня повесили дело академика Абрамянца...

- Абрамянц? - встрепенулся Пирогов. - Это который вскрыл себе вены?

- Именно он, - подтвердил догадку сослуживца Артемьев.

- Но это же чистейшей воды самоубийство...

- Ага, - снова кивнул Артемьев, - так везде и записано. Только, Николай, есть ещё и такой вид преступления - доведение до самоубийства называется. Статьёй сто десятой кара-ется, между прочим.

Пирогов поморщился.

- Да знаю я! Значит, пошло на доследование?.. - сказал он раздумчиво. - А при чём здесь Стрельцов?

- Один из свидетелей, проходящих по делу, - сказал Артемьев, очень внимательно на-блюдая за Пироговым, - утверждает, что именно Стрельцов своими действиями довёл Абра-мянца до самоубийства.

- Имя свидетеля? - быстро спросил Пирогов.

Артемьев сдвинул руку и откинулся в кресле: