У нас не было близости с того самого момента, как мы вернулись из поездки в кафе. Стефан дотрагивался до меня при любом удобном случае, все время находил повод прикоснуться, поправить какую-то деталь одежды и часто бросал на меня немигающе долгие взгляды, а ночами оплетал не только руками, что и просыпалась я как в капкане, зажатая его ногами, чувствуя попой его непроходящее возбуждение. И вместе со всем этим он не трогал меня, не торопил, не требовал. Зато всегда находился рядом. В какую бы сторону я ни пошла, все время оказывалось, что именно там случалось то, что ему нужно.

В новой заказанной шелковой пижаме я валялась на диване в гостиной, работая за ноутбуком над планом кафе. В этот раз Стефан смотрел какой-то только что начавшийся матч по кабельному и, положив мои ноги к себе на колени, щекотал мои ступни и поглаживал пальчики, но как только его рука поднималась выше, и принималась разминать икру, то я отдергивала ногу.

— Ты, работай, не отвлекайся, — недовольно проворчал он и снова переключился на пальчики.

В этот момент в дверь позвонили. Мужчина посерьезнел и направился в прихожую. В дверях стоял Руди. Присыпанный снегом, огромный, нагло ухмыляющийся, нагруженный коробками пиццы и пакетом с чипсами и пивом, он встретился с хмурым недружелюбным Стефаном.

— Что, помешал? — он попытался откровенно протиснуться или хотя бы рассмотреть гостиную, скрытую от него широкой спиной моего мужчины.

— Да! Хватит заваливаться сюда по любому поводу, — буркнул Стефан, но нехотя отступил в сторону.

— Да, матч же, — неопределенно пожал плечами парень и прошел в квартиру.

Я скинула с коленей ноутбук и побежала переодеваться. Выбрала первое попавшееся из купленного: плиссированную юбку и простую футболку. Когда я вернулась, Руди уже развалился, заняв добрую половину дивана, запустив пальцы во влажные, потемневшие от растаявшего снега волосы. Я нерешительно замялась на пороге.

— О, зеленоглазка! — парень мазнул по мне рассеянным взглядом, — бокальчики под пиво организуешь?

— Я сам, — бросил Стефан, — Посидишь с нами? — это уже было мне.

Я кивнула и прошла садиться в дальний от парня угол. Он тут же придвинулся ко мне и утупился в мои голые, с острыми коленками ноги. Я сразу же подобрала ноги, а Руди перевел взгляд на грудь. Я вспыхнула от того, что тут же вспомнила прошлую неловкую ситуацию с распахнувшимся халатом при нашем знакомстве. Руди смотрел так, как будто рукой проводил. Мне становилось все более неловко от того, с каким пронзительным вниманием он уставился на мои руки с несошедшими следами от ремня, задержался на шее, очертил губы. Изучающе, оценивающе. Я поерзала и оглянулась в сторону кухни, где хлопал ящиками Стефан. Он, поймав на себе мой взгляд, поднял найденные бокалы над головой и ободряюще подмигнул: мол, сейчас присоединится. Когда я повернулась назад, Руди в упор посмотрел мне в глаза, многозначительно и насмешливо.

— Потеряла папочку, да? — участливо спросил он.

Поняв, что не ослышалась, я от неожиданности так резко глотнула воздух, что закашлялась. Парень наклонился, чтобы еще что-то сказать, но вернувшийся Стефан, весьма напряженно и угрожающе встал вплотную к дивану. Руди поспешно сделал вид, что наклонился только для того, чтобы похлопать меня по спине. Стефан смерил друга уничтожающим взглядом, и парень сразу же убрал руку. Мужчина сел между нами и поставил мне на колени миску с чипсами. От пива я отказалась, а ребята вовсю зазвенели бутылками и начали следить за игрой.

При каждом опасном приближении к воротам парни вскакивали, размахивая ручищами, так и норовя перевернуть пиво или пиццу. Руди болел очень азартно и эмоционально, а Стефан более внимательно и сдержано.

— Ты видел это? Нет, ты это видел? — заорал Руди, как безумный, хватая Стефана за шею и тыча пальцем в экран, когда их команда забила.

— Видел-видел! — Стефан хохотал, очень открыто и по-мальчишески задорно.

Сначала я вообще ничего не понимала, но как-то незаметно и сама увлеклась зрелищем. Стефан, видя мою заинтересованность, начал смешно комментировать матч мне на ушко. Воздух дразнящими порциями ласкал розовую нежную кожу. В один момент я захотела задать мужчине вопрос, и мы одновременно повернулись друг к другу. Это было мимолетное, почти невесомое касание, внезапно пробившее меня, как удар тока. Пульс ускорился, и в комнате будто стало жарче. Стефан всего лишь еле скользнул по моим губам, а я от неожиданности засмеялась ему в рот. И мы зависли, не в силах обратиться к экрану. Его глаза расширились от удивления. Сомнение и колебание, промелькнувшие на лице мужчины, сменились твердой определенностью. Когда я прикрыла дрогнувшие веки, он чуть приподнял подбородок и жадно втянул носом воздух. Недовольный нашим притихшим видом, Руди непонимающе выглянул из-за спины друга и возмущенно посмотрел на нас.

В невыразимом смущении, я перевела взгляд на экран. Начался второй тайм, и ребята снова увлеклись матчем. При этом Стефан продолжал искоса бросать на меня голодные, хищные взгляды, от которых все внутри замирало.

Теперь я замечала все: продольные складки, залегшие у него между бровей, то, как он постоянно нырял в миску на моих коленях. Наблюдая за игрой, он всякий раз как бы случайно задевал рукой мою грудь, захватывал горстью чипсы и ссыпал себе в рот. Глотал, почти не прожевывая, и тянулся снова. Когда миска опустела, он, сбрасывая ее с моих ног, пропустил руку между плотно сжатыми бедрами и выразительно посмотрел в глаза.

Сама ситуация, когда Руди в любой момент мог повернуть голову и застать нас за непристойностями, заставляла щеки гореть от стыда и плавиться тело.

Стефан придвинулся ближе и положил руку на спинку дивана за моей спиной. Его ладонь свесилась и пальцы коснулись чувствительно соска. Каждый раз, когда я делала вздох, то ощущала его осторожные, умелые прикосновения. Я постаралась задержать дыхание, но стало только хуже. Потому что, когда в следующий раз сделала длинный судорожный вздох, он успел ущипнуть меня за возбужденный сосок, который бесстыдно торчал из-под футболки. Я так распалилась, что непроизвольно издала какой-то глубокий гортанный звук, и тут же закрыла ладонями рот.

— Так, Руди, досмотри матч дома, — рыкнул на непонимающего друга Стефан.

— Блядь, Стеф, серьезно? — он осуждающе посмотрел на нас.

Демонстративно громко парень поставил бокал на столик и вышел, пнув лежащую на дороге диванную подушку. На его губах играла презрительная усмешка.

Не успела за Руди захлопнуться дверь, как Стефан уже стоял, возвышаясь надо мной. Захватил мои щиколотки и одним резким волнующим движением притягянул к себе. С задравшейся юбкой я проехалась попой по кожаной глади дивана и оказалась под ним. Глаза в глаза. Стефан гипнотизировал меня расширившимся донельзя зрачком. Его глаза стали темнее ночи, опаснее грозового осеннего неба. Два бездонных колодца ключевой воды. Он опустился на мои губы в зовущем, сладком, хмельном поцелуе от которого опьянел разум, а тело приобрело вес.

— А Руди? — наивно попробовала переключить Стефана.

Я разрывалась между неуверенностью и желанием раствориться в любимом мужчине. Любимом? И пульс шпарил за сотню.

— Черт с ним, — отмахнулся мужчина.

V

Утром я долго нежилась в кровати. Между ног тянуло после жарких ночных ласк Стефана. Я почему-то думала, что уже достаточно осведомлена о постельной стороне жизни, но то, что творил с моим телом этот мужчина, заставило меня подняться к небесам и парить в невесомости. Когда он вчера подмял меня под себя, задрал юбку и отодвинул полоску трусиков, то я чуть с ума не сошла, из-за того, что вдруг осознала, что мы все еще находились на том самом диване в гостиной, на котором недавно сидел его друг. И резкий уход Руди и то, что парень, весьма прямолинейно намекнул, что понял наши намерения и что, возможно, представил, подстегивало еще сильнее. А когда Стефан опалил горячим дыханием низ живота, лизнул мой лобок, припал к половым губкам в диком, разнузданном, влажным поцелуе, таком же откровенном, как до этого впивался в мой рот, то я ощутила, что потеряла себя, умерла и родилась заново в его сильных надежных руках. Я выгибалась, хрипела и кричала его имя. А когда все закончилось и он положил голову мне на живот, шептала его имя, перебирая пальцами непокорные жесткие пряди его волос.