Общее строение фильма не удовлетворяет: не дан враг, не дан трагизм осенних дней… Нет масштаба страны, мира. Вклейки самолетиков раздражают. Музыка не удовлетворяет.
Что даст в сумме эта война? И не только нам? Что дадут в сумме все эти циклы войн нашей эпохи?
22 февраля 1942 года.
В 3 часа 20 минут дня поехал в Смольный на слет истребителей-снайперов Ленинградского фронта. Я так устал, что не могу подробно записать здесь об этом слете, но дал уже о нем очерк в «Красную звезду» и отчет для Пубалта (для передачи шифровкой в Москву). На слете было шестьдесят пять снайперов. Движение важное. За двадцать один день февраля снайперы[27] выбили 10 784 вражеских солдата, то есть дивизию. Усиление этого движения подымает армию…
В Смольном чисто, приятно… Старые, стертые тысячами ног, лестницы. Свет. Все дышит уверенностью, покоем и делом… Бойцы с фронта — крепкие…
23 февраля 1942 года.
Двадцать четыре года Красной Армии! Двадцать четыре года моей военно-морской службы в Красном Флоте…
В сводке ничего особого… Идет размол немецких резервов. Каждый день у Гитлера тысячи и тысячи убитых. В Германии к потерям относятся обостреннее, нервнее, чем у нас…
В этом разница национально-культурных типов — у нас все крепче, атеистически спокойнее, по-русски и по-большевистски стоически: «Не плакать над трупами павших бойцов…»
Вызов: все начальники отделов направляются днем по поручению Политуправления к раненым в разные госпитали.
Я иду в госпиталь начсостава. Побеседовал, все обследовал… Наши люди скромны, терпеливы. Вывод: в госпитале недостаточное питание (вторая категория) и мал срок отдыха и лечения. Для начсостава — людей первой линии в осажденном боевом Ленинграде — можно было бы организовать дело лучше.
…Доклад я вел обычно, в темпе; рассказывал, как считаю нужным. Люди жадны, требуют информации, газет им мало. Это так понятно…
Праздничный обед: чашка портвейна, кусок селедки, немного красной икры, хлеб, масло, гороховый суп, кусочек жареного мяса, мед (!) и чай… (Доплата 6 рублей.) Шутим: нельзя ли доплачивать каждый день?
Чокнулись: «За победу, за наш Ленинград!»
Был с С. К. на Каляевой… Немного отдохнул…
Шли обратно пешком по Неве на Васильевский остров…
В газетах — мои очерки (в «КБФ» и др.).
Получили приказ народного комиссара обороны Сталина от 23 февраля…
25 февраля 1942 года.
В сводке. Окружение 16-й немецкой армии. Ввиду отказа сдаться полностью (у Старой Руссы) уничтожены три фашистские дивизии. Это даст ускорение дел и на Ленинградском фронте. Операция продолжается…
Днем обстрел города.
Готовлюсь к беседе на активе Кировского завода.
Пришла посылка из ССП и письма! Краткое дружеское, вежливое письмо Фадеева и записка от Володи Ставского. Он хворает: «Нога, горло, сердце сдают…» Жаль… Надо действовать еще весь 1942 год.
Читаю Стендаля, — просто необходимо некоторое интеллектуальное переключение.
В 5 часов едем всей группой на Кировский завод. Обстрел города в эти дни усилился. Сейчас — шквал по центру, разорвался снаряд во дворе лектория на Литейном… Немцы еще кусаются.
Приведенная мною выше статистика обстрела города лишь частичка: только по Кировскому району было выпущено 12 тысяч снарядов. Из них по Кировскому заводу — 1850 снарядов. По другим районам — по 9—10 тысяч снарядов. Но по некоторым меньше.
Едем по таким знакомым местам. Вот мой детский путь в гимназию по Загородному, вот казармы гвардии, Технологический институт, Варшавский вокзал, с которого я 24 декабря 1914 года уехал на фронт, Балтийский вокзал, откуда мы шли в октябрьские дни против войск Керенского — Краснова.
День хмуроватый, погода мягкая. Проезжаем заставу, поворот вправо, и мы во дворе Кировского завода. Зашли в парткабинет — чисто, светло. А рядом — разбитые стены здания… Во дворе — траншеи, ход на командный пункт. На заводе осталось до двенадцати тысяч человек; остальные наладили работу на северо-востоке нашей страны…
В убежище — столовая… Уютно. По стаканчику малаги, какая-то закуска, суп, по куску языка и даже соленые огурцы. Поели… Товарищи рассказывают о работе: сейчас идет выпуск моторов, и как раз сегодня прошел актив о развертывании завода ввиду близости прорыва блокады. Сегодня же и выдача орденов и медалей на заводе, и встреча с писателями…
Дружно беседуем. От завода передовая линия находится в шести километрах, — товарищи работают под обстрелом, привыкли, тушат пожары и повышают выпуск нужных фронту изделий.
Тут же — у станков — инициаторов награждали медалями. Бывало, они падали от усталости, но дело делали…
Делаю путиловцам доклад о ходе войны, о военных традициях России. Зал реагирует: и аплодисменты, и смех, и движение. Говорил с подъемом.
Г. Мирошниченко прочел «Налет на Хельсинки», Вс. Азаров — свои стихи.
Мне душевно хорошо: здесь цвет рабочего класса, боевые питерцы, кировцы… Они под выстрелами и плясать умеют.
23-го у них был концерт (артисты как раз у ворот попали под снаряды).
Какая все-таки духовная силища у нашего народа! Да, мы закаленнее Европы… Она это поймет… Ей это уже доказано.
26 февраля 1942 года.
Принесли телеграмму от «Красной звезды»: просят слать материалы; темы по моему выбору; большой привет…
Свежие номера «Красной звезды» — есть очень существенные статьи… Это ответ на гитлеровские крики о весне, о «реванше». Наши сдержанно говорят о том, что размол гитлеровских дивизий будет продолжен. Мы продвинемся на запад, мы сами-де с усами. Гитлер орет, грозится… Нас на крик не возьмешь…
Наши резервные армии усиленно готовятся, оборонная промышленность развивает темпы, — танковое производство возросло на 250 процентов с августа месяца…
Материалы в «Красной звезде» боевые, крепкие. Хороший очерк Емельяна Ярославского, статьи Ильи Эренбурга. Приятно видеть и мой очерк «Балтийцы»; его несколько сократили (?).
О теме весны. Решающий элемент — люди, бойцы. Народ у нас прочный. В техническом отношении, вероятно, Гитлер кое-что бросит в дело, но и мы сумеем не отстать…
27 февраля 1942 года.
Направил письмо академику Орбели с предложением развернуть в Ленинграде выставку «Восемь веков борьбы с немцами». Музейные фонды Ленинграда ведь так богаты: тут и трофейные знамена, и ключи Берлина, и шляпа Фридриха Великого.
Такая выставка в дни нашей весенней активизации сыграла бы большую военно-политическую роль…
Написал письмо Эренбургу: мой привет и кратко о ленинградской обороне…
В городе продолжается известный подъем — выдают каждую неделю продукты: крупу, мясо и т. д. (от двухсот пятидесяти до пятисот граммов). Идет очистка города от грязи… На спекулятивном рынке хлеб подешевел — до двухсот пятидесяти рублей за килограмм.
28 февраля 1942 года.
6 часов утра. Во тьме — утренняя сводка. Разгром двух фашистских дивизий, продвижение на ряде участков.
Россия продолжает свое дело. Здесь центр тяжести войны. Прочие «партнеры», видимо, отстают.
Подготовлял разные материалы.
В час дня — на командирской учебе высшего и старшего комсостава. Краткая беседа с боевыми друзьями.
В этой войне необходимы хитрые комбинации, подготовки и удары.
Англичане должны, обязаны показать себя. Мы привлекли на себя более 90 процентов армий Гитлера, пусть и союзные армии Европы и экспедиционные дивизии США сделают свое дело.
