Александр и вовсе от сына без ума. И очень гордится им, ведь мальчик получился у нас разноцветным. И своей магией управляет уже очень даже ловко. Да и вообще развит не по годам. Это отметили и моя матушка, и детские врачи, которым удалось понаблюдать за моим крохой. В то же время Эригона не нашла ничего слишком необычного в его развитии: ведь этруски и нибирийцы растут гораздо быстрее современных детей. А Майкл всё-таки лишь наполовину относится к людям моего времени.

В общем, жизнью своей я вполне довольна и другого исхода событий не желаю. Глупость скажу, но в глубине души я даже благодарна мацтиконам за то что они переместили меня во времени, ведь иначе я не встретила бы Александра. И не было бы у меня того огромного счастья, что сейчас имеется.

А сам муж за всё время, проведённое в двадцать первом веке, значительно повзрослел. Но тем не менее остался моим любимым Сашкой. Только теперь он был более сдержанным, спокойным. От юности двигался к зрелости и всё больше напоминал мне Гектора в его же исполнении. Впрочем, тут уже и возраст к тому располагал. А вот до Астериона моему мужу расти и расти. Несмотря на то, что он был и им тоже.

Вообще на тему Сашиного участия в моих похождениях мы разговариваем редко. С улыбкой можем вспомнить о том, как дурачились Астер и Алекс – это был настоящий цирк. Жалко, что пока что Иксион не помнит того же. Ему до возраста, в котором он отправился в будущее ещё сорок с лишним лет жить. Хотя, конечно мы рассказали мальчику, а также Антею и Эригоне обо всех моих приключениях в далёком будущем и об уничтожении мацтиконов.

Но всё же Александр предпочитает сам разговор на эту тему не заводить. Боится наверное, что я снова обижусь на него за то что он скрыл правду. Зря боится. Я давно уже поняла, что была тогда неправа. Ведь парень не ради собственного развлечения скакал за мной по времени. Хотя, конечно, нервы он мне потрепал… Особенно маяча своей физиономией рядом, когда я так по нему скучала.

– А знаешь, если бы ты ответила Гектору взаимностью, я бы не ревновал. – заявил как-то Александр.

Я сделала вид, будто поверила и больше к этой теме мы не возвращались. Да и вообще в последнее время мы жили здесь и сейчас. Ведь именно в настоящем случается всё самое хорошее. А тёплые воспоминания можно приберечь и для ненастных дней. Которые, я очень сильно надеюсь, не слишком скоро наступят. В идеале – не наступят вовсе.

– Мама? – раздался удивлённый голосок.

Я вынырнула из мыслей и улыбнулась сыну. Потом вручила ему разноцветные карандаши и листы бумаги.

– Милый, мама сейчас приготовит тебе покушать и вернётся. А ты порисуй пока что. Хорошо?

– Ага! – охотно согласился сын, деловито выбирая нужный цвет.

Я улыбнулась и отправилась на кухню.

Жизнь прекрасна. Мир прекрасен. И всё хорошо. Так, как и должно быть.

Размышляя о том, какую большую роль в моём существовании сыграли Даниил и Дания, я начала готовить кашу для сына. А ведь всемогущие оказались своеобразными волшебниками: изменили привычный уклад моей жизни практически полностью. В сущности, это ведь из-за пристального интереса Хроноса к моей персоне, мацтиконы и переполошились. И в итоге сами же себе и создали врага.

Даниил этого не предвидел. Он просто, как и полагается заботливому старшему родственнику, присматривал за своими потомками. Поначалу я даже недоумевала: как ему это удаётся? Ведь нас, наверное расплодилось немало. Однако впоследствии Даниил объяснил мне, как у него получалось всегда быть в курсе дел всех своих "младшеньких".

Когда-то Нестор, один из атлантов, рассказывал мне об изменении генетики нибирийцев таким образом, чтобы те не могли рожать больше двух детей. Вакцина, позволяющая ограничить рождаемость, но в более упрощённом варианте существовала и на планете Даниила. И они с Данией стали одними из первых добровольцев, испытавших на себе её действие. Вот только до конца довести эксперимент они не смогли: из-за несчастного случая, произошедшего с мужчиной, на рождение второго ребёнка они просто не отважились.

Первый же был отправлен на Нибиру, к новым родителям. Мальчику так и не раскрыли правду о его происхождении. Наверное, оно и к лучшему. Но всемогущие о сыне не забывали и пристально следили за ним, а также за его потомками. И поняли, что вакцина, которую они когда-то на себе опробовали, не позволяет появляться в последующих семьях больше чем одному ребёнку.

– Вообще мы были не в праве решать за будущие поколения, сколько детей им иметь. – вздохнув, заметил как-то Даниил. – Каждый сам должен делать свой выбор.

Мы все с ним дружно не согласились. В конце концов, ради того чтобы избежать перенаселения, можно и принять такие меры. Да и в конце концов, никто не знал, что вакцина окажется столь сурова…

Хотя иногда у потомков всемогущих появлялось и по два ребёнка в семье – сбой в генетике. Случалось это не слишком часто, однако Даниил и Дания подметили одну странность: второй ребёнок не обзаводился своим потомством. Так должно было случиться и во времени Александра: для того чтобы стать счастливым семьянином, ему пришлось отправиться на две с половиной тысячи лет вперёд. Впрочем, сам он об этом не жалеет ни капли. Теперь же получается, что у моего собственного брата не будет детей… Хотя Женька, вроде бы, к этому и сам не слишком сильно стремится.

Возвращаясь же к вопросу наблюдения всемогущих за своими потомками, стоит сказать, что на протяжении всех тысячелетий им не слишком пришлось напрягаться по этому поводу: линия была одна и следить за сменой поколений оказалось не слишком тяжело. Как-то Даниил признался мне, что такой вневременной брак, как у меня с Алексом, не первый на их памяти. В далёком прошлом, ещё на Нибиру, Хроносы уже сводили между собой людей из нашего рода, для всеобщего блага и счастья, конечно же. Это позволяло также и сохранять чистоту крови на должном уровне.

– Вообще я не сноб, и особенно о чистоте крови не пекусь. – заявил мужчина, когда рассказывал мне всё то, о чём я сейчас вспоминаю. – Но пойми, Александра… Мы всё-таки отличаемся от всех остальных людей. Другой вид – даже не тот, что живёт на Нибиру. Было бы просто обидно его окончательно потерять. Тем более, что все мы особо ценные экземпляры.

В чём ценность, он объяснять не стал, как всегда улыбнувшись и загадочно отмолчавшись. Я же не настаивала: уже успела понять, что у моего дорогого ангела-хранителя всему своё время. Да, я действительно считала Даниила и Данию своими ангелами-хранителями… А кем ещё можно называть их после всего того, что они для нас сделали?

Правда, отношения с Данией у нас, стоит признать, поначалу не заладились. Да, они и до того были не совсем гладкими: всемогущую я поначалу боялась, а потом просто не слишком любила – и было за что! Её отношение ко мне совершенно обескураживало. Особенно на фоне того, как со мной обращался Даниил.

Ну а после того, как женщина мне открылась, я и вовсе впала в самый настоящий когнитивный диссонанс. С одной стороны я понимала, что это милая Дания, которую я учила готовить и которая так отважно сражалась с мацтиконами в Атлантиде. С другой, тоже понимала, но не могла поверить в то что она и всемогущая – одно лицо. Хотя мне бы догадаться об этом раньше… Ведь подсказок была уйма.

И ночная отлучка Дании во времена Атлантиды. И кольцо её – кольцо Хроносов. И поведение во время повторения ситуации с драконом… Но даже то, что она слышит Даниила, когда тот разговаривал со мной, глаза на личность девушки не открыло. Впрочем, в остальном она мне подсказок не давала, так что наверное не стоит себя корить за невнимательность.

Сначала я решила на всемогущую обидеться. В конце концов, зачем было ломать комедию до самого конца? Я же действительно оплакивала Данию вместе с Поттером, как погибших. Уж перед тем, как я отправилась к мацтиконам, можно было всё объяснить. Но женщина этого не сделала, поэтому я на неё дулась примерно с месяц. Пока, во время очередного визита к Хроносам (а мы с Александром частенько бывали во вневременности – ведь там Даниил мог общаться с нами, не беспокоясь о времени), Дания не прижала меня к стенке и не потребовала объяснений по поводу моего поведения. Конечно же, я выложила ей всё как на духу. Всемогущая меня весьма удивила: услышав мои слова, она рассмеялась тем самым своим неповторимым серебристым смехом, а потом сказала такое, чего я от неё вовсе не ожидала.