Маленькая и тесная сторожка Старичины Твидла давным-давно превратилась в жилище сторожа, который работал на его правнуков. А сами они жили в большом и красивом доме в глубине сада, трёхэтажном, с квадратной четырёхэтажной башней, с множеством хозяйственных построек. Дорога к этому дому, лежавшая среди ровных рядов яблонь, самых старых, ухоженных, была вымощена плитняком и заканчивалась широким мощёным двором, на котором двое мальчишек и одна девочка играли в снежки. Мальчуган поменьше под присмотром молоденькой девушки бил по снегу лопаткой с таким сосредоточенным видом, словно работал на благо семьи. Услышав всадников, все они, включая девушку, замерли, чтобы посмотреть, кто едет…
– Ба-буш-ка-а-а-а!!! – Закричала старшая девочка, – Хлоринги еду-у-ут!!!
Не успел Гарет спешиться и отдать поводья коня подоспевшему слуге, как из дома на широкое крыльцо вылетела Глэдис Твидл, едва успевшая накинуть на домашнее платье тёплую накидку, всплеснула руками:
– Гарет! – И бросилась к нему, широко улыбающемуся и раскинувшему руки для объятий.
– Какой же ты стал… – Сияя от счастья и глядя на него увлажнившимися от слёз большими серо-голубыми глазами, твердила Глэдис, высокая ладная женщина с правильными чертами красивого лица и нежной кожей. – Какой высоченный, и красивый, и модный! А конь у тебя какой! Это тот самый подарок его высочества?.. Мне Тиберий рассказывал… Пойдём в дом, мальчик ты мой, я тебя угощу, как раз всё готово… Я как узнала, что ты вернулся, так и готовилась тебя встретить… – Она говорила, и утирала слёзы, и знакомила его с домочадцами, и вела его в дом, и помогала снять тёплую одежду, и давала слугам распоряжения, и всё одновременно, и всё – обнимая Гарета снова и снова. Гарета тут же напичкали такими восхитительными сладостями и выпечкой, что он только мычал и жмурился, а потом налили расточающий божественный аромат напиток тёмно-вишнёвого цвета:
– Попробуй наш новый сидр! Ганс Христиан сварил его из вишни!
– Вишнёвый сидр?.. – Гарет понюхал напиток, – ум-м-м! Запах просто… божественный… – Он пригубил. – И вкус тоже! Марчелло, как тебе?
Итальянец, которого тоже усадили за стол и накормили, выразил восхищение ещё более эмоционально, мешая нордландские и итальянские слова и междометия. Ганс Христиан, не смевший сесть за стол с принцем крови, стоял подле и краснел от счастья.
– Мы отправили десятину, как и положено, к столу его высочества. – Глэдис погрустнела. – Никто уже больше двух лет его не видел. Он не покидает свои покои, живёт затворником. Как он? Слухи ходят самые ужасные. Что он-де не встаёт с постели, парализован, за него правят Тиберий и рыцари, даже какие-то якобы эльфы, которые скрываются в Хефлинуэлле и полностью подчинили своим колдовством там всех… Я часто встречаюсь с Тиберием, он и сюда к нам приезжает, говорит, что всё вздор, но ты же людей знаешь.
– Мы поссорились. – Признался Гарет. – Отец не такой, как прежде, но всё чушь, он не парализован. Правая рука только почти не работает, и правая сторона лица слегка перекошена, но он разговаривает, ходит, ясно мыслит. Если бы не его тоска и апатия, он бы даже, я думаю, поправился бы.
– А поссорились вы из-за…
– Да.
– Милый ты мой. – Глэдис погладила его по руке. – Как бы я хотела тебе помочь! И в поисках этих…
– Только не говори мне, что я не должен…
– Да как же не должен?! – Возразила живо Глэдис. – Как же ты не должен, когда он твой брат?! Мои Марта и Герда одной жизнью живут! Одна пальчик поранит, вторая из другой комнаты кричит и бежит к ней! Они сны одинаковые видят, и даже сейчас, Марта порой вышивание отложит и говорит: «У Герды стряслось что-то, мама!». И как в воду глядит… И если ты говоришь, что мой маленький Гэри жив, значит, он жив, значит, его нужно найти!
– Глэдис! – От всей души вырвалось у Гарета, который устал от неверия, от осуждения и неприятия своего упорства. – Спасибо тебе… Ты одна мне веришь!
– Ты же мне сыночек. – Ласково произнесла Глэдис, погладив его снова. – И Гэри тоже, бедный мой малыш. Мне никогда не забыть, – она быстро утёрла слёзы, – как тогда, когда это случилось, ему так больно, бедному малышу, а он твердит: «Не наказывайте Гари, он не нарочно!». И как ты, мой хороший, бежал и кричал, когда его увозили, за повозкой, у меня чуть сердце не разорвалось… Он так и стоит у меня перед глазами, маленький, хорошенький, как ангел, глазки эти его чудесные, веснушки…
– У него были веснушки? – Преодолевая смятение, сквозь ком в горле спросил Гарет. Глэдис закивала, утирая слёзы:
– Ага. И прехорошенькие! У тебя не было, а у него были… Госпожа Лара говорила: «Маленький мой человечек!». Как она вас любила! Ты был разбойник, непоседа, капризный и упрямый, она называла тебя «Мой дерзкий рыцарь», а Гэри был тихоня и умница, доверчивый такой, и очень ласковый… Она говорила: «Мой отважный паладин»… Поёт вам по-эльфийски, песенку про божью коровку: «А ну ап коэн, а ну ап…» – У Глэдис сорвался голос, и она заплакала, уткнувшись в грудь Гарету. Ганс Христиан, человек немногословный, но душевный, отвернулся, тоже утирая глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
