Глава XXXVII. О селениях и провинциях, что [лежат на пути] от городка Пасто до города Кито.
Так как я уже написал об основании изобильного городка Пасто, будет лучше вернуться к нему [и] проследовать дорогой, сообщая о том, что лежит [на пути] в город Кито.
Я сказал, что городок Пасто основан в долине Атрис [Atris], попадающую в земли кильясингов, людей бесстыдных. Они и Пастос очень неопрятные [грязные] и соседями мало уважаемы. Выйдя из городка Пасто, идешь, пока не прибудешь к касику или селению племени пастос, называемое Фунес [Funes]. А двигаясь дальше, добираешься к другому, отстоящему [от него на расстоянии] чуть более трех лиг, называемого Гуальматан [Gualmatan]. А следуя дорогой до Кито увидишь селение Ипиалес [Ipiales], расположенное от Гуальматана в 3 лигах.
Во всех этих селениях родится мало маиса, или почти не родится, по причине сильных холодов края, а [ведь] семена маиса очень слабые [требовательные к теплу], но в изобилии растут клубни [картофеля], и хинного дерева, и других корней, - засеваемых местными жителями. От Ипиалес идешь до маленькой провинции, под названием Гуака [Guaca]. И до того, как достигнешь ее [границ] видится дорога Инков, настолько же хорошо известную в этих краях, как и та, что проложена через Альпы [Г]анибалом, когда он спускался в Италию. Но эта заслуживает большего уважения: из-за больших постоялых дворов и складов, на всем ее пути имевшихся, и из-за того, что проложена очень непросто через густые заросли и непроходимые скалы, так что вызывает восхищение видеть ее. Также добираешься к одной реке, у которой видна крепость, в прошлом сооруженную королями Инков, откуда они вели войну с Пастос, и выходили на их завоевание. И лежит на этой реке мост, природой сотворенный, так, что кажется искусственным [рукотворным]: он являет собой высокий и очень толстый утес, и посредине его образовано отверстие, через которое протекает бурное течение реки, а поверху идут себе путники, [кто бы не пожелал]. На языке Инков этот мост называется Лумичака [Lumichaca], что на нашем языке значит «каменный мост». Около этого моста находится горячий источник, в него совершенно невозможно опустить руку надолго, из-за высокой температуры выходящей наружу воды. И есть другие родники, [есть] и воды реки, и земля расположена среди таких холодов, что их невозможно вынести, кроме как с большим трудом. Рядом с этим мостом короли Инки намеревались соорудить еще одну крепость, и расставили надежные сторожевые посты, тщательно наблюдавшие за собственными народами, не возвращались ли они в Куско или в Кито, поскольку завоевание в районе Пастос проходило безуспешно. В большинстве названных селений, растет ягода [плод] называемая ими Мортуньос [Mortunos], размером меньше, чем плоды терновника, и они черного цвета, и у них есть еще ягоды, очень на них похожие, и если их немного съесть, то опьянеешь, и они вызывают сильную рвоту, и целый день будешь сильно мучиться и потеряешь чувства. Я знаю это, потому что собираясь дать сражение Гонсало Писарро, мы шли вместе с Родриго де лас Пеньас [Rodrigo de las Penas], моим другом, и c Тарасона Альфересом [Torazona Alferez] от капитана дона Педро де Кабрера [Pedro de Cabrera], и другие солдаты [c нами], и прибыв в это селение Гуака [Guaca], когда съел эти ягодки, что я назвал, Родриго де лас Пеньес, ему стало так [плохо], что мы думали, он умрет от них. От маленькой провинции Гуака идешь к Тусе [Tuza], являющимся последним селением Пастос, у которого по правую руку поросшие лесом горы, расположенные над пресным морем, а по левую - склонны расположенные над Южным морем. Далее: прибываешь к небольшому холму, на котором виднеется крепость, была она в прошлом у Инков вместе со рвом, дабы у индейцев существовало прочное оборонительное сооружение. От селения Туса и этой крепости идешь до реки Мира [Mira], довольно горячей, и на ней [выращивается] много плодов, изумительных дынь, и хороших кроликов, горлинок, фазановых, и собирают много пшеницы и ячменя, и столько же маиса и много других [плодов], поскольку [место] очень плодородное. От этой реки Мира спускаешься до больших и роскошных селений Каранке [Carangue], но до того, как до них доберешься, увидишь озерцо, называемое Яваркоча [Yaguarcocha], что на нашем языке значит – «море крови», где до того, как пришли испанцы в Перу, король Вайна Капак [Guaynacapa] из-за оскорбления, нанесенного ему местными жителями Каранке и других народов, соседствующих с ними, как сами индейцы сообщают, он приказал убить более 20 тысяч людей и бросить их в это озерцо. И так как мертвых было столь много, появилось кровавое озеро, вот поэтому ему дали такое имя или обозначение, как я сказал.
Дальше находятся постоялые дворы Каранке, где, как кое-кто считает, родился Атавальпа [Атавальпа] [22], сын Вайна Капака, и еще, что его мать была жительницей этого селения [народа]. Но это точно не так, ибо я досконально изучил [этот вопрос], и Атавальпа родился в Куско, а все остальное обман.
Находятся эти постоялые дворы Каранке на маленькой площади, а внутри них имеется пруд, построенный из отличнейшего камня, и дворцы и жилища Инков также сооружены из больших отборных камней, очень аккуратно положенных без известкового раствора, и это вызывает немалое удивление. В прошлом тут был храм солнца и находились в нем, для его обслуживания, приданные и отведенные для этого более двухсот очень красивых девственниц, обязанных хранить невинность, а если свои тела они подвергали порче, то их очень жестоко карали. А тех, что совершали прелюбодеяние (считавшееся у них великим святотатством [кощунством]), вешали [23] или закапывали живьем. За этими девственницами внимательно следили и существовало несколько жрецов для совершения жертвоприношений, согласно их религии. Этот дом Солнца во времена Инков был в большом почете, уважении и сохранности, полный огромных золотых и серебряных кувшинов, и других богатств неописуемых, [да] столько, что стены были облицованы золотыми и серебряными пластинами. И хотя все это сильно разрушено, еще видно, что в прошлом оно было значительным. Инки имели в этих постоялых дворах Каранке свои обычные гарнизоны с военачальниками, находившихся там, как во время войны, так и во время мира. И раз уж разговор зашел об этих сеньорах Инках, чтобы понять великое значение они приобрели и то, как они правили в этом королевстве, сообщу немного о них, прежде чем идти дальше.
Глава XXXVIII. В которой сообщается о том, кто такие были эти короли Инки, и как они правили в Перу.
Поскольку в этой первой части я часто сообщаю об Инках, привожу сведения о многих ихних постоялых дворах и других знаменательных вещах, мне кажется справедливо будет, если я расскажу немного о них в этом месте, дабы читатели знали, кем эти сеньоры были, и не оставались в неведении об их доблести [значении], и не считали одно за другое [т.е. не ошибались], несмотря на то, что я отвёл отдельную книгу как о них, так и об их многочисленных делах.
Из сведений, которые предоставляют нам индейцы из Куско, следует, что в старину во всех провинциях этого королевства, которое мы называем Перу, существовал сплошной беспорядок. И что местные жители были настолько неразумными и несведущими, что невозможно поверить, поскольку они говорят, что они были очень дикими, и что многие ели человеческое мясо, а у других женами были собственные дочери и матери, не считая других больших грехов и более серьезных, общаясь с дьяволом, которому они все служили и которого глубоко почитали.
Кроме того, по этим горам и высоким холмам у них имелись замки и крепости, откуда по незначительным причинам они выходили друг с другом на войну, убивали и пленяли всех, кого могли. И невзирая на то что они оставались в этих грехах и совершали эти подлости, говорят также, что некоторые из них были отданы вере [храмам], что являлось причиной, почему во многих краях этого королевства сооружались большие храмы, где они совершали свои молитвы, и был виден ими обожаемый дьявол, устраивая перед идолами крупные жертвоприношения и суеверия. Живя таким образом люди этого королевства, поднялись великие тираны в провинциях Кальяо и в долинах Юнгов [Yungas], и в других местах, устраивавших друг с другом войны, и совершалось множество убийств и грабежей. И проходили по одним и по другим сильные бедствия, да такие, что разрушались многие крепости и замки; и всегда между ними длилось соперничество, от чего немало радовался дьявол, враг природе человеческой, ибо столько душ погубило себя.