Итак, когда Гуайнакапа находился в Кито с большими числом своих людей, и остальными правителями своей земли, будучи столь могущественным, поскольку он властвовал от реки Ангасмайо и до реки Мауле [Maule], что составляет более тысячи двухсот лиг, и столь увеличив свои богатства, до того, что утверждают, будто он приказал принести в Кито более пятисот грузов золота и более тысячи – серебра, и множества драгоценных камней, и изысканной одежды, и при этом все испытывали перед ним страх, ибо не осмеливались нарушать его приказ, ведь потом он совершал правосудие [над такими]; сказывают, что пришла [в их землю] чума - оспа, столь заразная, что умерло более двухсот тысяч душ во всех районах, ибо она была повсеместной; и заразившись болезнью, все вышесказанное не помогло ему спастись от смерти, ибо он не служил великому Богу. И как только он почувствовал приступ болезни, он приказал совершить крупные жертвоприношения за здравие его по всему краю, и по всем гаукам и храмам Солнца; но когда ему стало хуже, он призвал своих полководцев и родственников, и сказал им о некоторых вещах, в числе которых поведал им как утверждают некоторые, [будто] он знал, что люди, которых видели на корабле, вернуться с большими силами, и что они завоюют [их] землю. Возможно, это басня, и если он и сказал это, то его устами говорил Дьявол, знавшего, что испанцы ушли, чтобы попытаться вновь завоевать [эту землю]. Среди этих же [жителей] другие говорят, что, зная о величине земли, которою владели кильясинги и попаянцы [los quillacingas y popayaneses], и для управления одним человеком этого было много, и что он сказал, что от Кито до тех мест они должны были принадлежать Атабалипе, его сыну, которого он очень любил, ибо он всегда ходил с ним на войну; и он повелел, дабы над прочим властвовал и правил Гуаскара [Guascara ^[600]], единственный наследник империи. Другие индейцы говорят, что он не разделил королевства, но утверждают, будто он сказал присутствующим, что они хорошо знали, как обрадуются, чтобы Правителем был, после его дней [правления], его сын Гуаскар, и [дней правления?] Чимбо Окльо [de Chimbo Ocllo ^[601]], его сестры, которым[и?] весь Куско выказывал удовлетворение; а так как кроме этого у него было много других весьма доблестных сыновей, среди которых: были Науке Юпанге, Топа Инга, Гуанка Ауке, Топа Гуальпа, Тито, Гуаман Гуальпа, Манго Инга, Гуаскар, Куси Гуальпа, Пауло, Тилька Юпанге, Кононо, Атабалипа [Nauque Yupangue, Topa Inga, Guanca Auque, Topa Gualpa, Tito, Guaman Gualpa, Mango Inga, Guascar, Cuxi Gualpa, Paulo, Tilca Yupangue, Conono, Atabalipa ^[602]], он не захотел им ничего дать из того многого, что оставлял, но так, чтобы всё наследовал [Гуаскар], как он [сам] получил все в наследство от своего отца, и он очень надеялся, что его слово будет соблюдено, и исполнится то, чего желало его сердце, хотя тот был [ещё] мальчишкой; и что он попросил их, чтобы они любили его и следили, чтобы [он] был справедлив, и до тех пор, пока он не станет совершеннолетним и не начнет править, чтобы его наставником был Колья Топа ^[603], его дядя. И сказав это, он умер ^[604].

И после смерти Гуайнакапа, столь великий стоял плач, что разносились жалобные вопли, достигавшие облаков, отчего из самых высот на землю падали оглушенные птицы. И весть об этом разнеслась по всем краям ^[605] и не было такого места, где это бы не произвело большого огорчения. В Кито они оплакивали его, как они говорят, десять дней подряд; и оттуда они перенесли его к [народу] каньяри, где его оплакивали целый месяц; и сопровождали тело многие знатные правители до самого Куско, а по пути, плача и завывая, выходили мужчины и женщины. В Куско поднялся ещё больший плач, и были совершены жертвоприношения в храмах, и они подготовились к тому, чтобы похоронить его согласно своему обычаю, думая, что душа его пребывала на небе. Они убили, чтобы положить в его гробницу вместе с ним, более четырех тысяч душ, среди которых были женщины и пажи, и другие слуги, [а также] сокровища, драгоценные камни и изысканная одежда. Следует полагать, что всё положенное с ним, составляло немало количество; они не говорят где и как он был похоронен, но сходятся в том, что его погрбение состоялись в Куско [mas de que concuerdan que su sepoltura se hizo en el Cuzco]. Некоторые индейцы мне рассказали, что его похоронили в реке Ангасмайо, [для чего] его извлекли из его родной земли, чтобы построить гробницу, но я этому не верю, а тому, что они говорят, будто он был похоронен в Куско, - да ^[606].

О делах этого короля индейцы говорят столько, что я [можно сказать], ничего и не написал и не поведал о нём; и определённо полагаю, что в отношении его отцов и дедов остается [ещё] столько дел, какие [стоит] описать, поскольку не полностью они ясны, что будет [необходимо ^[607]] другое, более пространное изложение, чем уже сделанное.

ГЛАВА LXX. О происхождении Гуаскара и Атабалипи, и о том какими они [были].

ИМПЕРИЯ Ингов был столь мирной, когда умер Гуайнакапа, что не нашлось в столь большой земле кого-нибудь, кто осмелился бы поднять голову, дабы начать войну, или перестать подчиняться, как из страха, который был у них перед Гуайнакапой, так и по причине того, что митимаи находились в его подчинении, и его сила была в них. И также как и после смерти Александра [Великого] в Вавилонии многие его слуги и полководцы собирались стать королями и управлять большими землями, так, и после смерти Гуайнакапы, как [!] ^[608] потом между двумя братьями, его детьми, случились разногласия и войны, и вслед за ними пришли испанцы. Многие из этих митимаев стали правителями, поскольку, из-за того, что во время войн и боёв местные жители погибали, они смогли завоевать благосклонность селений [los pueblos] для того, чтобы они вместо них их приняли.^[609]

Хорошо было бы вкратце рассказать о распрях этих столь могущественных правителей [contar menudamente las disensiones de estos tan poderosos senores ^[610]], но я не стану отходить от краткости моего изложения по причинам столь обоснованным, как я уже несколько раз говорил.

Гуаскар был сыном Гуайнакапа, и [А]Табалипа [Tabalipa] тоже. Гуаскар более юного возраста, Атабалипа – старше. Гуаскар - сын Койи, [жены и] сестры его отца, главной госпожи; Атабалипа - сын индианки Килако [Quilaco], называемой Туту Пальа [Tutu Palla ^[611]]. И тот и другой родились в Куско, но не в Кито, как некоторые говорили и даже писали по этому поводу, не разобравшись сначала в том, что [именно] является правильным. В доказательство тому то, что Гуайнакапа [Guaynacapa] занимался завоеванием [провинции] Кито и в тех краях всё же двенадцать лет, а было Атабалипе, когда тот умер, более тридцати лет; и никакой правительницы из Кито, как уже [некоторые] измышляют, будто она была его матерью, не было, потому что сами Инги были королями и правителями Кито ^[612] ; и Гуаскар родился в Куско, и Атабалипа был на четыре или пять лет старше его. И это определённо так, и я в это верю. Гуаскара любили местные жители в Куско, да и во всем королевстве по той причине, что он был законным наследником; Атабалипу любили старые полководцы его отца, а также солдаты, потому что он с детства ходил на войну, и потому что он при жизни проявил к нему столько любви, что непременно ел только то, что тот давал ему со своего блюда. Гуаскар был милосердным и благочестивым; Атабалипа - жестоким и мстительным; оба были своенравными: Атабалипа - человек большей храбрости и воли, Гуаскар – большей заносчивости и доблести. Один стремился быть единственным правителем и властвовать безраздельно; другой - решился править, и тем самым нарушить законы, установленные Ингами по их обычаю, состоявшего в том, что королём мог быть только старший сыном Правителя и его сестры, хотя бы и были другие [сыновья] старшего возраста, прижитые от других жён и любовниц. Гуаскар хотел иметь при себе войско своего отца [Guascar deseo tener consigo el ejercito de su padre ^[613]]; Атабалипа огорчился, потому что он находился не возле Куско, чтобы в том же городе исполнить пост и выйти с кисточкой, дабы всеми быть принятым в качестве короля.