– Раптолаки! – прокричал кто-то в трактире. Прежде, чем ящер успел что-то сделать, один из гостей сгенерировал из воздуха ледяные колья и мгновенно пригвоздил оборотня к стене по рукам и ногам. Истошные от боли завывания и рев раздавались по всему трактиру до тех пор, пока его голову не пробил насквозь широкий ледяной шип.

Осознав произошедшее, толпа ринулась к двери, расталкивая друг друга и переворачивая мебель. Кто-то прыгал из окна, не думая о предстоящей боли, кому-то удалось выбежать первым, а кому-то повезло меньше. Не успев среагировать, в хаосе событий, Адама скинули со стула. Топот тяжелых сапогов оставлял синяки на его руках и ногах. Обезумевшая толпа не обращала внимание на то, что было у нее под ногами. Лишь рука дяди Абрама, схватив за тиски, оттащила подальше в сторону.

– Адам, ты как? – отряхивая его одежду от грязных следов по рукам и ногам, дядя внимательно осматривал его ссади и кровоподтеки.

– Я…я вроде цел, – уставившись на растерзанные тела пар и ящера, промямлил Адам.

– Так, Адам! Нечего смотреть, нам пора уходить – развернул к себе своего племянника Абрам, но тот опешил от страха и не слышал – Адам! Соберись и слушай меня внимательно! Нам надо выбираться отсюда и поскорее. Мне надо чтобы ты делал так, как я тебе скажу. Ты меня понял?

– Дядя…Он ведь… – испуганным и совершенно оцепеневшим голосом бормотал Адам, смотря куда-то вдаль. Сцены ужаса повторялись в голове раз за разом до тех пор, пока по его щеке не прилетела крепкая оплеуха.

– Еще раз, ты меня понял?

– Да, дядя. Понял.

– Извини за этот скромный жест, но у нас совершенно нет времени на вдохновляющую мотивационную речь, – сказал Абрам, схватив Адама за руку и резким движением двинулся в сторону двери.

Последний луч солнца покинул этот некогда спокойный и уютный город, отдав его во власть сумрака и наступившей жатвы. Силуэты на крышах, рычали, поблескивая глазами и наслаждались видом паникующих, пока еще живых, блюд на своем пиру. Самые смелые из оборотней мгновенно прыгали на землю, распугивая свою добычу и выискивая ильнийцев, самых уязвимых существ на свете.

– Всем держаться в центре города! Гвардейцы Терры вас защитят! – прокричал во весь голос стражник, метнув изо всех сил факел в узкий переулок.

Силуэты чудовищных ящеров вышли на свет, облизывая длинными языками свои огромные вытянутые пасти. Игривый настрой одного из них прервал каменный шпиль, появившийся из-под земли и располосовавший назойливую ухмылку раптолака. Его собратья мгновенно настигли дерзкого защитника, прежде чем тот успел нанести следующий удар. Их клыки и когти разрывали оливковую ткань кожаных доспехов вместе с плотью, окрашивая щебень улицы в багровые тона.

Хаос царил повсюду. Оборотни нападали резко и неожиданно. Вспышки сверхсил пар озаряли мрак улиц. Повсюду были слышны звуки сражений, крики и боль. На одной из улиц, ведущих из центра к окраинам города, небольшая группа пар отбивалась от очередной атаки оборотней. Зигзагообразное построение зданий позволяло парам легко прикрываться за стенами и сражаться на расстоянии. К одной из таких групп присоединились Абрам со своим племянником Адамом.

– Мы ведь в безопасности? Да, дядя? – спросил Адам, наблюдая как очередного оборотня сожгла заживо пара.

– Пока еще нет, – осматриваясь по сторонам, ответил он, – вроде это был последний из ящеров, – Абрам уважительно кивнул паре, расправившейся с раптолаком. В ответ они не повели и взглядом. Гордо выпрямившись, пара рассеяла языки пламени и двинулась вперед держась в стороне от остальных. Молодняк, – подумал про себя Абрам, но его мысли прервал голос племянника.

– А куда мы идем?

– Мы ищем, где спрятаться, – сухо ответил Абрам, держась поближе к стене.

– Прятаться? Разве ты не будешь сражаться? – возмутился Адам.

– Я приберегу свои силы на крайний случай, – вполголоса ответил его дядя, – здесь есть кому проявлять свою сверхсилу, – кивнул Абрам в сторону нескольких пар впереди.

– Но как же помочь остальным? Нас ведь оберегают. Хотя мы их даже не знаем! – рассердился Адам.

– Спокойнее и тише говори! Это их выбор. Я никого не заставляю себя охранять.

– Так нельзя, дядя.

– Но так надо. Это называется выживание. Много мужества умереть не надо, а вот выжить, когда страх – единственный твой спутник. Это совсем другое дело.

– Я тебя не понимаю. Мне стыдно за тебя.

– Со временем сам поймешь. А по поводу нравоучений оставь их при себе. Не самое подходящее место для них ты выбрал.

– Но дядя…

– Слушайся меня! – прикрикнул Абрам, но тут же притих, – слушайся меня и тогда увидишь рассвет.

Адам хотел многое сказать ему касательно его цинизма, но решил отложить диалог на потом. На время на улице наступила тишина. Небольшая группа пар наконец-то смогла перевести дыхание, давая восстановиться своим силам и зажить ранам. Эхо бойни осталось далеко позади в центре города. Но Абрама это затишье волновало еще больше. Его не покидало ощущение, что за ними следят и всего лишь ждут подходящего момента для атаки.

Пока пары пытались выбраться из города, оборотни вовсю лакомились своей добычей. Центр города был заполнен трупами и залит кровью. От некогда ароматной рыночной площади и аллей милигридий не осталось и следа.

В одном из полуразрушенных домов ящеры смаковали плоть тех, кто пытался спрятаться, но не преуспел. Оборотни рвали свою добычу, огрызаясь друг на друга, подобно диким зверям. Застывшая гримаса боли и страха была привычным зрелищем на искалеченных телах пар. Вся мебель в доме была перевернута и сломана. На стенах были следы от когтей и использованной парасилы.

Через зияющую дыру в крыше запрыгнул белый раптолак. Он был в разы крупнее и выше своих сородичей, а лицо имело пароподобный вид. Его острое зрение легко фокусировалось на мелких деталях, недоступных обычному глазу. Мир для ящера был окрашен в исключительно оранжево-желтых тонах. Среди разрушений оборотень заметил нечеткие следы, как пар, так и своих сородичей. По их расположению, он с легкостью воспроизвел всю картину случившегося. От момента, как оборотни проникли в дом через окно, как нескольких из них вышибли парасилой обратно, и до момента, как паре пришлось резко отступить дальше по коридору. Это оборотня удивило, так как по следам к ним никто так и не приблизился. Вдохнув через щелевые ноздри, он уловил знакомые запахи чабреца, различные виды специй, несколько ящеров, запах хозяев и ребенка. Зрачки в этот момент сузились и ящер стремительно пошел на своих длинных ногах в сторону коридора. Проходя мимо выбитых дверей, оборотень приблизился к той, откуда раздавалось жадное чавкание. Вероломно войдя в комнату, он мгновенно пришел в ярость. Схватив одного из ящеров за шею, раптолак пригвоздил его окровавленную морду рядом с телом маленькой девочки. Все остальные оборотни прижались к земле, боясь пошевелиться. Белый ящер бил беспощадно своей громадной лапой до тех пор, пока раздвоенный длинный язык сородича не перестал трепыхаться и обхватывать его ногу. В доме нависла тишина и не было слышно даже легкого рычания. Лишь вой ветра проносился по коридору. Самым длинным когтей белый оборотень пронзил чешую, окропив кровью шею мертвого раптолака. Оскалив острые, как бритва зубы, он повернулся к остальным.

– Почему я так с-с-сделал? – свирепо спросил белый ящер, постукивая большим когтем по расцарапанным половым доскам, – отвечайте же!

– Вы запретили нам убивать детей, – смотря в пол, тихо ответил один из оборотней.

– Неужели? А это тогда что? – рассвирепел раптолак, указывая на обглоданное тело девочки.

– Это вышло с-с-случайно, – виновато произнес один из оборотней.

– Наш с-с-собрат пыталс-с-ся забрать девочку, но когда он ее с-с-схватил на него напала ее мать. Она выбила его с-с-своей с-с-силой в другую комнату через с-с-стену. Шея девочки не выдержала такого удара и с-с-сломалас-с-сь.

– И вы решили, что раз она мертва, то можно и с-с-сожрать? Из-за таких жадных выродков, как он, мы для пар главные враги, – пнув труп оборотня, рассвирепел белый ящер.