Оказалось, что уже больше полугода у мужа были серьёзные проблемы в бизнесе. За всё это время он не обмолвился об этом ни разу. Я была в шоке. Попыталась выяснить, насколько всё серьёзно, но получила лишь скандал. Саша орал, чтобы я не вмешивалась в его дела. Вроде как моё дело – командовать на кухне, а с делами фирмы он разберётся сам. Это окончательно добило меня. Я даже забыла сказать ему о беременности.

К сожалению, со временем дела лучше не стали. Более того, Саша стал срываться на мне. Обвинял, что я сижу на его шее. И вообще запустила себя: растолстела и подурнела. Когда я ответила ему, что беременна, он рассмеялся.

– Очень вовремя, – произнёс он саркастично. В тот момент мне впервые захотелось уйти от него. Но из-за страха остаться одной с ребёнком на руках, я осталась.

Чтобы выбраться из кризиса, нам пришлось продать загородный дом моих родителей в подмосковье, где мы жили до этого. Моя подруга, юрист, проводившая сделку, посоветовала мне оформить передачу денег, как вложение в уставный капитал. Саша был очень недоволен, но ему на зло я согласилась, хоть и слабо понимала на тот момент, что всё это значит.

Казалось, после дела пошли в гору. Мы сумели преодолеть не только финансовые трудности, но и трудности в отношениях. Вот-вот должен был появиться на свет наш сынишка. Но… Аварию и всё, что было потом я почти не помню. Говорят, наш автомобиль перевернулся. Так я потеряла своего малыша. Несколько месяцев после выписки из больницы я сидела на седативных препаратах, потом ещё полгода работала с психологом. Это она посоветовала мне вновь заняться фотографией.

Чтобы отвлечься я стала брать любые фотосессии. Платные, бесплатные – неважно. Я встречалась с другими фотографами, спрашивала совета, училась прямо в процессе съёмки. Работала много, часто за идею. Но так или иначе, потом эта идея оборачивалась для меня либо дорогим подарком, либо выгодным предложением о сотрудничестве. Своей успешной карьерой я во многом обязана случайными знакомствами, случившимися в тот период.

Не знаю, в какой именно момент работа стала для меня важнее, чем семья. После той трагедии Саша поддерживал меня, как мог. Он изменился в лучшую сторону. Стал таким, каким был в первые годы нашей совместной жизни. Вот только я уже не могла стать прежней. Мысленное возвращение в уютный дом к семейному очагу ассоциировалось у меня с болью. Я честно предложила Саше развод. Но он сказал, что не может без меня.

– Пожалей меня, Женя. Я ведь тоже потерял сына. Я умру, если потеряю ещё и жену.

Вспоминаю эти его слова и смахиваю слезинку с щеки. Быстро выключаю компьютер, подхватываю сумку и направляюсь к выходу.

Так уж вышло, что я нечасто вспоминаю, какой у меня замечательный муж. И между нами было разное, но он оставался рядом в самые тяжелые периоды моей жизни. Думаю, я смогла добиться успеха только потому, что чувствовала Сашино твёрдое плечо рядом. Порой, как сейчас, у меня открываются глаза и я понимаю, что нужно стараться быть ближе к нему. Ведь он тоже живой человек, и ему бывает одиноко.

С этой мыслью я мчу по ночной Москве. В голове рождается картина, как я приеду домой и буду любить его до умопомрачения. Он, конечно, удивится, что я вернулась раньше полуночи (поскольку действительно знает меня довольно неплохо). Но я не хочу тащить обиды в завтрашний день. Хочу попросить прощения у него сегодня, а потом горячо помириться, как это всегда бывает.

Оставляю автомобиль на парковке и поднимаю глаза к окнам нашей квартиры. Свет не горит. Вероятно, Саша, как и обещал, лёг спать без меня. Ну, ничего. Времени прошло немного. Может, ещё не заснул, и я смогу поговорить с ним. Поднимаюсь на лифте на свой этаж и на лестничной клетке слышу из-за одной из дверей охи-вздохи и прочие неприличные звуки чьей-то горячей безудержной любви. По-доброму усмехаюсь, когда понимаю, что звуки идут от нашей соседки Маришки. По-женски становится радостно за неё.

Марина – девчонка молодая, красивая, домовитая, но с мужиками ей не везёт. Бывший муж пил и бил. А все, кто были после него, ни во что её не ставили, поскольку она, видите ли, разведёнка. Последние года полтора у неё вообще никого не было видно. Но очевидно и на её улице случился праздник.

Открываю осторожно дверь и прохожу в свою квартиру. Вокруг тихо, только из-за стенки доносится голос. Надо было всё-таки со звукоизоляцией выбирать квартиру. Оставляю сумку и ключи в прихожей и крадусь в спальню. Однако заглянув туда, обнаруживаю пустую кровать. Это приводит в лёгкую растерянность. Я проверяю телефон – ни звонков, ни сообщений от мужа больше не было. Странно. Может, у мамы остался? Но я отчетливо помню, что он сказал: «Я уже дома». Соврал? Или случилось что-то?

Меня начинает едва ощутимо трясти. Ещё эти стоны за стеной! Я впервые за очень долгое время оказалась в такой ситуации, а потому не знаю даже, что предположить. С мамой плохо? Друзья внезапно предложили напиться? Какой вариант не возьми, кажется, что прежде он бы предупредил. Задумчиво закусываю губу. Пытаюсь успокоить себя мысленно. Может, просто в круглосуточный вышел, а я извелась вся. Истеричка. Хорошо хотя бы соседка за стенкой затихает.

Достаю сигареты из кармана своей кожаной куртки и выхожу на балкон. Прикурив, наваливаюсь на подоконник. Смотрю вниз на наш район, раскинувшийся под окнами. Идеальный ночной городской пейзаж. Летом романтичный, зимой тоскливый, а сейчас, в середине осени, мистический и загадочный. Глядя на высотки, на редкие чуть подёрнувшиеся желтизной деревья, на цепочку фонарей, я постепенно успокаиваюсь. Думаю о том, что, как только докурю, сразу наберу мужу и все узнаю.

Однако момент прозрения случается раньше, чем я планировала. Я просто поворачиваю голову в сторону соседнего балкона и вижу Сашу с голым торсом, также, как и я, высунувшегося покурить. Мне одновременно и смешно и не верится в происходящее, потому что я как будто оказалась в анекдоте из девяностых. Из-за шока осознание измены и предательства приходит с большим опозданием. Мой мозг до последнего пытается иронизировать, дабы защитить хрупкую психику. С полминуты я смотрю на мужа и не понимаю, как он так в наглую может стоять на чужом балконе с голым пузом. Но до меня вдруг доходит, что заметь его не я, а кто-то другой, то, во-первых, не узнал бы, потому что на балконе темно. А во-вторых, наши балконы совершенно одинаковые, и легко перепутать. Проблема его в том, что я вернулась домой раньше, чем обычно. А так всё было бы просто идеально. Красивая, одинокая любовница прямо за соседней дверью. Даже обуваться не надо, чисто вышел и зашёл.

– Что за хрень? – выдыхаю я разочарованно с облаком дыма.

Саша испуганно поворачивается в мою сторону. Сигарета выпадает из его рук.

– Женя? – бормочет он растерянно. – Ты когда вернулась?

Мне хочется ответить что-то в духе: «Вопросы здесь задаю я!» Но получается только истерично хихикнуть. Саша трясущимися руками достаёт вторую сигарету. Ещё минуту мы просто молча смотрим друг на друга.

– Я вернулась, когда вы были ещё в процессе, – с опозданием отвечаю я. Муж с досадой морщится. А я продолжаю с иронией: – И ещё подумала: «Надо же, повезло Марине». Да уж, повезло, мать вашу…

На последней фразе я даю слабину. Голос срывается, начинает хрипеть. На глазах появляются слёзы.

– Саш, ты чего так долго? – слышится из глубины голос соседки.

– Действительно, – саркастично усмехаюсь я. – Чего это ты так долго?!

– Марин, иди… – говорит он себе через плечо, а потом оборачивается. – Жень, я сейчас приду. Только давай без истерик. Мы ведь взрослые люди.

Я на автомате тушу дотлевшую до фильтра сигарету и возвращаюсь в квартиру. Первая мысль – не пускать его. Чувствую себя сейчас настолько уязвимой и жалкой, что вряд ли смогу вынести предстоящий разговор. Как давно это началось, и как вообще так вышло? Почему я не замечала раньше? Я провожу дрожащей рукой по лицу. Слышу скрежет вращающегося ключа в замочной скважине и делаю глубокий вдох.