Сержант помолчал.

– Нет вопросов? Молодцы. Держать язык за зубами полезно. А теперь разойдись! Чтоб я вас до обеда не видел!

* * *

– Осмотрелся. Встал. Бегом. Бегом, бегом! Лечь!

Сильвестр нырнул в вонючую лужу.

– Встать!

Сержант недовольно задергал головой. Макарони уже хорошо узнал его и понимал, что когда щека дергается влево, это означает недовольство, а когда вправо – удовлетворение. Он знал, что глаза у сержанта смотрят в разные стороны после того, как он попал в ловушку вьетконговцев на тропе. Ловушка сработала плохо, и сержант не потерял голову, а только получил по ней изрядный удар. Он знал, что во взводе уже погибли двое, и именно после первой гибели рядового сержант Дойли завел себе нож. И все знали, что этот нож действительно перерезал горло троим вьетконговцам.

На этот раз щека дергалась влево. Сержант был крайне недоволен.

– Я научу вас дерьмо жрать! – кричал он. – Вы двигаетесь как улитки. А вьетконговцы любоваться на вас не будут. Они будут стрелять. Поэтому действовать надо стремительно. Быстро высунулся, огляделся, наметил следующее укрытие. Вскочил – и бегом, бегом к этому укрытию. Бегом! И сразу лег возле укрытия и перекатился под него. Почему перекатился? Чтобы снайпер места вашего падения не засек! Поняли? Повторяем.

Место для занятий сержант выбрал интересное. На нем было много укрытий, но возле каждого из них располагалась большая вонючая лужа. И прежде чем залечь на свое место, новичок должен был нырнуть в эту лужу.

Сильвестра возмущало такое поведение сержанта. Другие взводы уже побывали в бою, а их взвод каким-то образом вместо боя нырял в вонючие лужи. Как удавалось сержанту отсрочить их выступление, оставалось загадкой.

Последний сюрприз от сержанта Дойла ожидал их в столовой.

– Второй взвод! – скомандовал сержант. – Ваш обед задерживается. У вас сегодня особое блюдо.

Сержант достал котелок, снял крышку и захохотал.

Сильвестр заглянул в котелок. Там плавали три толстые зеленые лягушки с желтой полосой на боку. Одна из них высунула морду из воды, посмотрела на Макарони и квакнула.

– Что это, сэр? – не выдержал один из солдат.

– Это ваш сегодняшний обед.

– Сэр?

– Есть их будете. Привыкать к местным условиям. А пока что каждый должен взять их в руки и подержать.

С чувством омерзения Сильвестр сунул руку в котелок и потрогал холодное скользкое тело.

– Э нет, толстячок, не так. Не пальчиками. Руками. Достань ее оттуда руками.

Содрогаясь от омерзения, Сильвестр вытащил лягушку из котелка.

– А теперь дави ее. Руками.

Сильвестр взглянул на лицо сержанта, пытаясь понять, шутит тот или нет.

– Ну?

Сильвестр с содроганием сдавил скользкую голову. Спазмы охватили его желудок. Он выронил лягушку в котелок и согнулся в приступе рвоты.

– Слабак! – сержант усмехнулся. – Как же ты косоглазых давить будешь?

– Я, сэр…

– Дурак ты. Где твой нож?

Сильвестр охлопал себя и развел руками.

– Чем же ты глотки резать будешь? Слушайте вы все, ублюдки! – Сержант обвел новичков взглядом. – Если завтра хоть у кого-нибудь не будет ножа, я заставлю его эту лягушку живьем сожрать. Поняли? Живьем жрать будете!

Сержант закрыл котелок.

– Я на кухню. Сварю их, и через пятнадцать минут будете есть.

Лапша в тарелке, которую они взяли через пятнадцать минут, казалась нормальной. И пахла вполне прилично. И если бы не суставчатая конструкция из тонких косточек, которая плавала в бульоне, Макарони с большим аппетитом съел бы ее.

Сильвестр побултыхал ложкой в лапше и постарался отодвинуть мясо и косточки.

– Куда!

Сержант незаметно подошел сзади.

– А ну, жри!

Макарони икнул.

– Жри при мне!

Макарони выловил кусочек мяса, пожевал и проглотил.

– Еще жри!

Сильвестр сунул в рот косточку и попытался ее обсосать.

– Вот представь, урод, – сержант сел рядом, – загонят косоглазые вас всех в болото. И жрать там нечего. Только пиявки и лягушки. И все сдохнут, кроме тебя. А ты не сдохнешь. Я, сержант Дуглас Дойли, обязан научить тебя выживать в таких условиях. И я научу. Жри, иначе я вобью это тебе в глотку!

Сержант прошелся вдоль столов, заглядывая в каждую тарелку.

– Пожрали? Выходи строиться!

Недовольные рейнджеры молча встали и вышли на плац.

– Ну, что притихли? – Сержант криво усмехнулся. Щека дернулась вправо. Сержант был доволен.

– Понравилось? Так вот, лягушек я не варил.

С этими словами он поднял с земли котелок и вылил из него воду. Вместе с ней выпал три толстых лягушки и шустро поскакали в кусты.

– Это цыплята были. Пока. Но вы у меня и лягушек жрать научитесь. И глотки резать научитесь. И вам еще нравиться это будет. Я, когда сюда попал, тоже добрый был и брезгливый. А потом как ребят у меня на глазах положили, злой стал. Поняли? Больше у меня никто не погибнет. Мы их как крыс давить будем, как крыс!

Глаз у сержанта по-хамелеоньи провернулся, шея дернулась.

– Завтра на задание пойдем. Кто хочет дожить до второго задания, будет сегодня все лужи мордой пахать. Поняли? Жаль, собаку не смог достать, чтобы вы в живое тело нож воткнуть попробовали. А то в бою испугаетесь. Думаете, с ума сошел сержант Дойли? Как бы не так! Сержант всю эту войну без единой царапины пройдет. А пока на полигон, вороны вы щипаные. И в грязь мордой, в грязь!

Глава 11. Глава, в которой герои романа собираются вместе

Вот уже который месяц и уже который год

Прилетает "черный мессер" – спать спокойно не дает.

Он в окно мое влетает, он по комнате кружит.

Он как старый шмель рыдает,

Он как старый шмель рыдает -

Мухой пойманной жужжит.

Б.Окуджава

«Черный мессер»

– Ну, здравствуйте, лейтенант Кашечкин! Вот и увиделись!

Рузаев подошел и крепко пожал Кашечкину руку.

– Здравствуйте, товарищ полковник! Ваше задание выполнено!

– Которое задание? – Рузаев внимательно посмотрел на него.

– Тягач водить научился.

– Добро, – Рузаев усмехнулся, – а стрелять не разучился?

Рузаев и Кашечкин впервые после учений встретились уже в международном аэропорту «Внуково» в Москве.

– Отличник боевой и политической!

– Рад за тебя. Растешь! Будем теперь служить вместе.

– Товарищ полковник, а вы про место службы все знаете?

– Не все, но многое.

– Расскажете?

– Конечно, в самолете.

Летели они долго. Магистральный четырехмоторный ИЛ-18 сначала нес их над родными русскими и казахскими просторами, над горами в Тегеран. В Тегеране заправились и полетели снова, на этот раз в Индию, в Бомбей. На этом перелете Кашечкин впервые увидел океан и джунгли. Он прилип к иллюминатору и отрывался от него только для того чтобы поесть. Рузаев в душе смеялся над его мальчишеством, но вслух ничего не говорил. Он был мудрый командир.

В Бомбее немного прогулялись и вдохнули тропического воздуха. После холодного самолета жара показалась чудовищной, Кашечкин сразу вспотел и нырнул обратно в самолет. Когда взлетели, он уже сладко спал, откинув кресло.

До столицы Лаоса, Вьентьяна, летели еще восемь часов. И, наконец, последний перелет до Ханоя занял всего час.

***

То, что американская армия завязла в джунглях, полковник Хантер понял довольно быстро. Даже привлечение его полка и зачистки на тропе Хо Ши Мина пока не давали результатов. Вьетконговцы, как тараканы, разбегались по лесу и тут же скапливались в новом месте.

– Я пригласил вас, господа, – начал полковник свою речь перед командирами экипажей, – чтобы довести до вашего сведения новую тактику ведения войны. Вот здесь, – он положил руку на папку, – новые директивы командования. И чтобы они не казались странными, начну с положения на театре военных действий.