"Что?" спросил Ривер.

"Понятия не имею", - ответила я.

"У меня к тебе вопрос", - начал Кастил, отпустив мое запястье.

"Отлично", - пробормотал Ривер.

Кастил был обескуражен таким не слишком охотным ответом. "Есть ли у Перворожденных клыки?"

Мои глаза расширились.

Ривер нахмурился. "Если отвечать на этот случайный вопрос, то да. Как, по-твоему, они питаются?"

Другая ямочка осчастливила нас своим появлением, когда Кастил наклонил подбородок вниз. "Вот почему я думаю, что у тебя болит челюсть".

Целую минуту я не могла ничего сказать. " Ты... ты думаешь, что у меня есть клыки?" спросила я.

Кастил кивнул. "Мы не получаем клыки, пока не завершим Куллинг. Наши рты будут болеть и кровоточить. Это похоже на прорезывание зубов".

"Почему я не удивлен, что вы до сих пор этого не поняли?" пробормотал Ривер, отступая назад.

У меня будут... клыки?

Вот дерьмо.

Я тут же подняла руку, и Кастил с усмешкой снова поймал мое запястье. "Не разевай рот, Поппи".

Как я могла? У меня росли клыки! Я провела языком по деснам, не почувствовав там ничего странного. От Кастила исходило сладковатое веселье, но это было не единственное, что я почувствовала, когда он присоединился к Киерану. Пряный, дымный аромат собрался у меня в горле.

Моя шея выгнулась назад, когда я перевела взгляд на него. "Ты в восторге от этого, не так ли?"

"Да, черт возьми, очень". Он опустил свою голову к моей, его голос был низким, когда он сказал: "Я не могу дождаться, когда почувствую твои клыки на своей коже".

По моему лицу поползло тепло. "Кас..."

"На многих местах", - добавил он.

"Гребаные боги", - пробормотал Киеран.

Кастил рассмеялся, проведя губами по моим губам. Затем он объяснил, чего, по его мнению, я могу ожидать, сменив тему на более подходящую. Клыки появятся, вытеснив остальные зубы, о чем было очень неприятно думать. Но он сказал, что они опустятся, как только прорвутся. Все это звучало не очень весело.

"Это действительно не так", - сказал Киеран, когда я озвучила именно это. "В тот день Кас был чертовски плаксивым ребенком".

"Да, ну, когда у тебя будут выталкивать два зуба, дай мне знать, каково это", - ответил Кастил.

Мысли о зубах занимали мой разум до конца путешествия, и была большая вероятность, что эти мысли будут преследовать меня и во сне. Не то чтобы меня беспокоила мысль о клыках. Они действительно облегчили бы кормление, но это было бы совсем другое.

Еще одно доказательство того, как сильно я изменилась.

И все еще меняюсь.

ГЛАВА 43

По возвращении в Падонию Малек был помещен в конюшню, что было, ну, как-то неправильно, но где еще мы могли бы его поместить? Никто не захочет, чтобы гроб с богом стоял в Большом зале.

Я положила кольцо Исбет обратно в мешочек, вместе с деревянной лошадкой. Мне действительно нужно было вернуть ее Кастилу, но пока я сидела на краю кровати после ванны, одетая лишь в марлевую сорочку длиной до колен, которую нашла в шкафу, я не думала ни о Малеке, ни о кольце, ни о лошади. Я решила, что нет смысла одеваться дальше, поскольку... Ну, поскольку мне придется только раздеться.

Мой желудок слегка подрагивал. Слабая боль вернулась в челюсть и висок, пока я провела время с Тони, но во время купания она почти исчезла. Я не знала, связана ли головная боль с Куллингом и тем, что у меня появились клыки, как сказал Ривер, или с тем, что должно произойти.

Присоединение.

Я не могла позволить своим мыслям забрести слишком далеко по этому пути. Не потому, что я не была уверена или боялась. Но потому что я знала, что если буду думать об этом слишком много, то только накручу себя до состояния тревоги.

А это никому не нужно.

Мне удалось задремать, пока Кастил принимал ванну, и было странно проснуться без Киерана, прижавшегося к моему бедру.

Кастил вышел из купальни, одетый в свои бриджи. "Опять ты с этими дурацкими ремнями", - сказал он и заметил ямочку на одном из тонких ремешков. "Как ты себя чувствуешь?"

"Хорошо".

Он изогнул бровь.

Я тихонько засмеялась. "Я чувствую себя хорошо. Только потому, что я пытаюсь не думать о том, что у нас в конюшне есть замурованный бог".

"Да, я думаю, все стараются не думать об этом". Он сел рядом со мной.

Дыхание, которое я сделала, было неглубоким. "Где Киеран?"

Легкая ухмылка снова появилась. "Он ждет нас".

Мой желудок сделал еще одно падение. "Хорошо."

Густые ресницы поднялись, и золотые глаза встретились с моими. "Ты уверена, что хочешь пройти через это?"

"Да", - сказала я без колебаний. "Да. А ты?"

"Конечно". Он потянул лямку на мое плечо.

"А Киеран?" спросила я. "Он все еще хочет сделать это?"

"Да". Улыбка играла на его губах. "Вот почему он ждет нас".

Мой желудок снова скрутило. "Тогда чего мы ждем?"

Кастил усмехнулся. "Тебя".

Я начала вставать, но он схватил меня за щеку. "Что?"

"Ничего". Его левая ладонь нашла мою, сжимая наши отпечатки. "Ничего, кроме того, что я влюблен в тебя. Что я всегда буду любить тебя, с этого момента и до последнего вздоха".

Мое сердце забилось, когда я прижалась к нему, наполняясь такими сильными и глубокими эмоциями, что слова даже не могли передать то, что я чувствовала. "Я люблю тебя".

Кастил поцеловал меня, нежно взяв мой рот в свой. Это был один из его сладких поцелуев. Нежный, который согревал каждую частичку меня - даже холодные, полые части. "Готова, моя королева?" - прошептал он мне в губы.

"Готова".

В плаще, под которым было немного одежды, Кастил вывел меня из комнаты и повел по заднему коридору. Мы незаметно покинули поместье через двери, ведущие в заросший сад, который понравился бы Кирхе.

Это заставило меня вспомнить о Джаспере. "Где Джаспер?"

"С моим отцом и Хисой".

"Не с Вонеттой?"

"Я думаю, она с Эмилем". Он приподнял бровь, ведя меня по дорожке. "Между ними что-то происходит, не так ли?"

"Ты только сейчас это понял?"

Он фыркнул. "Лучше спросить, понял ли это Киеран?"

"Думаю, он только начал, когда мы покинули Дубовый Амблер".

Его ухмылка стала еще шире. "Мысли и молитвы за Эмиля".

"Скорее, мысли и молитвы за Киерана, если он попытается вмешаться. Вонетте нравится Эмиль. Не думаю, что она так уж хорошо отнесется к тому, что Киеран лезет не в свое дело".

"Правда."

С рукой Каса, крепко обхватившей мою, мы вошли в Вистерийский лес и вышли за внутреннюю крепостную стену, углубившись в лес. Звук журчащей воды становился все ближе, пока мы пробирались сквозь сплетение лиан, казавшихся в лунном свете серебристо-фиолетовыми. Пока мы шли, Кастил рассказывал, как они с Киераном следили за тем, чтобы не заблудиться в туннелях, которые они исследовали в молодости. Они помечали каменные стены своими инициалами, и мне стало интересно, сделали ли они это сейчас. Если Киеран вырезал свое имя на стволах деревьев, то Кастил точно знал, где его найти в лабиринте деревьев.

Слова Кастила, его голос - весь он - успокоили мои нервы к тому моменту, когда он раздвинул еще один тяжелый занавес из ветвей. За ним я увидела, что мы достигли берега реки Рейн. И тут я увидела Киерана.

Он сидел на берегу реки и, когда мы вышли на узкую поляну, встал лицом к нам. Под плащом на нем были только бриджи, как у Кастила. Я сотни раз видела его без рубашки, иногда даже без одежды, но сейчас все выглядело иначе. "Я уже начал сомневаться, не собираешься ли ты проспать всю ночь".