– Косов клюнул на дезинформацию, слитую Лапиным, вчера у него состоялась встреча с председателем правления «Юрен-банка», – отчитался Андрей и положил на стол флешку. – Вот запись их… переговоров, – по особому ударению на последнее слово, пришёл к выводу, что Косов с банкиром разговаривали далеко не при галстуках в офисе, а обмотавшись простынями где-нибудь сауне.

– С девочками? – поинтересовался я.

– Разумеется, – ухмыльнулся сотрудник и, предугадывая мой следующий вопрос, сразу пояснил. – Всех до одной пробили, малолеток среди них нет. Либо Косов осторожничает, либо сведения о его предпочтениях неверны.

– А как там крысёныш Лапин, не трясётся перед Косовым, поведением себя не выдаёт?

– Держится естественно. Подозрений не вызывает. Единственное, он постоянно спрашивает о сестре. Просит её отпустить. Уверяет, что будет сотрудничать и без давления. Если вас интересует моё мнение, я бы отпус…

– Не интересует, – обрубил я. – Пока Лапин не доведёт дело до конца, его сестра останется здесь в качестве гарантии. Кстати, что-то я о ней давно не слышал. На волю не рвётся?

– С Вероникой проблем нет, – заверил Андрей и, несмотря на то, что раньше он не давал повода сомневаться в его ответах, в данном вопросе я ему не доверяю. Ника явно ему приглянулась, и как бы его можно понять – молодая, смазливая, дерзкая, но где гарантия, что он объективен или вообще не покрывает её косяки.

– Говори как есть, – рявкнул я.

– Проблем нет, – повторил сотрудник первоначальный ответ, глаза не забегали, взгляда не отвёл, страха не чувствую.

– Ладно, свободен, – отпустил я Андрея, но тут же спросил. – Ника сейчас чем занята?

– Шесть тридцать утра, она ещё спит. Разбудить и пригласить к вам?

– На кой … она мне тут сдалась?!

«Нет проблем» вертелась в голове фраза. Парадокс какой-то, чтобы баба дала слово и целую неделю его не нарушала?

Да ну на…, сам проверю.

Спустился на второй этаж и толкнул дверь комнаты видеонаблюдения. Парень с заспанной рожей, которого понятия не имею, как величать, побледнел, выпрыгнул из кресла на ноги и отрапортовал:

– Ренат Матвеевич, в доме всё тихо.

– Не суетись. Присядь и ткни пальцем в экран, на котором видно Веронику.

Теперь парень покраснел и выпучил глаза. Тужится он, что ли?

– Ренат Матвеевич, я не могу. Вернее, могу, но ничего не будет видно. Вы же сами приказали, чтобы в её спальне камера снимала только окно. Поэтому показать девушку не получится. Из комнаты завтракать она ещё не выходила.

– А в каком часу обычно выходит?

– В десять минут девятого, – выпалил парень.

– Даже так, – усмехнулся я. – Именно в десять минут. Точное время. Что специально каждый раз с часами сверялся?

Молодой человек смущённо потупил в пол взгляд и как последний идиот заулыбался.

– Просто девушка красивая…, – на этом моменте парень, видимо, сообразил, что несёт лишнее и осёкся – …. и велено было следить за ней в оба глаза, вот я и смотрю…

– Поэтому я и приказал камеру отвернуть к окну, чтобы такие как ты только смотрели. Всё, погуляй где-нибудь полчаса.

Вывел на главный экран коридор возле спальни Вероники, устроился в кресле и начал ждать. Если верить озабоченному придурку, Ника выйдет через пятнадцать минут.

Девушка действительно появилась на экране как по звонку в восемь с небольшим и судя по направлению поскакала на кухню.

Какую-то бракованную мне подсунули барышню, её силой в чужом доме держат, ей как бы положено быть грустной, несчастной и слёзы лить, а она лыбится, что аж глаз слепит. Видимо, как и братец не от мира сего. Но красивая зараза – этого не отнять.

Ничего мои парни уже за столом собрались, сейчас они ей настроение мигом откорректируют. Сволочи ещё те.

Ника залетает на кухню и игриво машет рукой мужикам. Как бы со всеми одновременно здоровается.

Костян встаёт и отодвигает для неё стул. Пока барыня усаживается, Серый подрывается и бежит с кружкой к кофемашине.

Да, ну нафиг! Серёга не может бабе прислуживать. Он же для себя кофе варит?

Хрен-то там, для неё….

Всё интереснее и интереснее.

С грехом пополам, но нашёл, как включить звук, чтобы слышать, о чём говорят.

– Ты посмотрела фильм, который вчера посоветовал? – преданно заглядывая Веронике в глаза, поинтересовался Андрей.

– Ага, включила и выключила. Муть полная. Либо непотребство, либо кровища, либо и то и другое одновременно, – засмеялась Вероника и, показав пальчиком на кастрюлю, тоненько пропищала. – А кто мне каши наложит?

Сука! Они когда к ней в пажи записаться успели? Все до одного подскочили на ноги, ещё чуть-чуть и морды друг другу начнут чистить, завоёвывая право, принести королевишне кашу.

Достаю мобильный и набираю номер Андрея.

– Да, Ренат Матвеевич, – отзывается он.

– Скажи Веронике, чтобы тащила свой вертлявый зад ко мне в кабинет. Немедленно!

Андрей, осторожно подняв взгляд к потолку, посмотрел на камеру. Это ему «Вертлявый зад» подсказал, что я за ними наблюдаю? Значит не все мои работники идиоты, один точно с мозгами.

– Да, сейчас ей передам, – отзывается Андрей, и я сбрасываю вызов.

– Ника, поднимись к Ренату Матвеевичу в кабинет.

Вместо того, чтобы немедленно встать и пойти куда велено, Ника с многострадальным выражением на лице морщит нос.

– Сейчас? – с явным нежеланием тянет она, как будто её в кабинет проктолога на осмотр заднего прохода приглашают.

– Нет, после дождичка в четверг ко мне заявишься, а я посижу, подожду, – рявкнул я.

– Да, – в отличие от меня Андрей ответил Веронике цацкаясь с её нежными девичьими чувствами. Вместо того, чтобы за шкирку поднять и на пинковозе прокатить до моего кабинета.

– Прямо сейчас никак не получится, я в ванной душ принимаю, – тянет зараза, – Вот съем кашу…, то есть помоюсь, вытрусь, высушусь вот тогда и пойду.

До этого момента считал, что до темноты в глазах меня может взбесить исключительно бывшая, но Ника только что переплюнула эту тварь на целое футбольное поле.

Представляя, что держу в руках сразу две шеи Вероники, до хруста костей сжал кулаки. Она совсем, что ли, бесстрашная….

– Ника, ноги в руки и бегом! – скомандовал криком Андрей, если бы ещё ей и подзатыльник в воспитательных целях отвесил, хоть наполовину, но передо мной реабилитировался.

Будущий до смерти истерзанный женский труп обиженно поджал губы и изволил высказать недовольство:

– Ты почему повышаешь на меня голос?

– Дюха, в самом деле, орать-то зачем? – поддержал Костян Веронику, а в моём понимании просто отдал ей свои яйца в вечное пользование.

– Ну да, поест и пойдёт, – брякнул Сергей, следом за Костей переходя на тёмную сторону.

Как?! Каким образом она за неделю умудрилась из своры бойцовских псов вылепить выводок пекинесов?!

Это мне на будущее урок, привёл в дом бабу, убедись, что она не ведьма.

– Вы что оба несёте! – рыкнул Андрей, а следом отвернулся от камеры, маячит, так понимаю, товарищам, что на кухне присутствующих на одного человека больше, чем они предполагают.

Как пить дать предупредил. Костя и Серый, покосившись на камеру, как по команде уткнулись рылами в тарелки и активно гребут ложками, как будто они тут вообще ни при чём.

– А кто знает, зачем я гамадрилу понадобилась?

Ты ж моя прелесть, в гамадрилы меня какие-то записала…. Андрюха, да засунь ты ей уже в рот батон, а то она себе сейчас на смертный приговор наговорит.

Пока Костян откашливался, забрызгивая соседей кашей, а Серёга, вжимая котелок в плечи, изображал из себя всадника без головы, отключил звук. Если Ника ещё что-нибудь ляпнет, и в самом деле ведь зашибу.

Вероника

М-да, поднимаясь по лестнице, в очередной раз вздохнула. Ничего не поняла, это что сейчас такое было? Сидели, завтракали, нормально общались, позвонил Ренат… бац! и ерунда какая-то началась. Сперва Андрей превратился в человека прямоходящего, но не разумного, а затем к нему и парни присоединились. В прямом смысле вытолкали из кухни, да ещё так чудно. Выпроваживали и как светофор глазами мигали, причём все. Не знала, что нервный тик воздушно-капельным путём передаётся. А ещё шептали, тихо-тихо и разом, ни одного слова не разобрала. А когда в лоб спросила, какая чумная муха их укусила, почему они себя так ведут, за головы схватились, вышвырнули за порог и захлопнули дверь.