Присев на корточки рядом с диваном, я начал ее разглядывать поближе – светло-каштановые волосы отдают рыжиной, маленький нос и такие притягательные губы – верхняя губа немного больше нижней, что делает выражение лица капризным. Хотя может не они делают ее лицо капризным, наверняка она такая и есть на самом деле. На носу и щеках небольшая россыпь веснушек. Я наклонился и понюхал ее волосы. Фетишист хренов! Но как она замечательно пахнет. От моих движений девушка зашевелилась, а я как завороженный не мог от нее отлипнуть.

Лина

Я проснулась от легкого дуновения по волосам, сладко потянувшись, открыла глаза. Рядом с диваном на корточках сидел Сэм и так ласково на меня смотрел. Улыбнувшись, я не держалась, и провела пальцами по его щеке. Надо же, первый раз во сне смогла до него дотронуться. И он оказался таким теплым и сразу не растворился. На его лице расплылась наглая улыбка, и наваждение начало таить. Я быстро убрала руку и резко села на диване.

– Что вы себе позволяете?! – передо мной на корточках сидел Капитан.

– Ну, ничего себе! Баба сама меня отлапала и еще обвиняет меня в своем же изнасиловании.

Я поморщилась от слова «баба»:

– Ни в чем я вас не обвиняю. Отойдите от меня на метр.

Мужчина хмыкнул, но все же без спора встал и отошел.

– Боишься не устоять? – Он лукаво на меня посмотрел, а я опять поморщилась, – Ваши документы и штраф, можете ехать.

– И это все? – удивилась я, – почему сразу не могли отпустить?

– Мне так захотелось.

Я стиснула зубы, чтобы не ответить ему очередной колкостью. Выдернув у него из рук документы, я быстро пошла к двери и посильнее хлопнула ей, в надежде, что лампа отвалится и прямиком упадет на голову этому идиоту.

Меня всю трясло, ни то от холода, ни то от невысказанных эмоций. И до сих пор перед глазами стояло видение с Сэмом и тепло его щеки. Ну почему так несправедливо?!

Я села в машину и с визгом покрышек рванула с места. Опять накатила боль, и я начала лихорадочно кусать губы, превращая их в месиво.

В рекордные минуты добравшись до дома, быстро припарковала машину и бегом понеслась к подъезду. Кое-как с третьей попытки набрала код домофона и влетела на третий этаж в съемную квартиру, как будто за мной неслись бесы. Хотя то, что было – это не бесовство? Не бывает так. ТАК НЕ БЫВАЕТ! Я читала, что у многих на земле есть двойники, но не может ведь быть так что двойники живут… точнее жили… в 1600 км друг от друга, в 2-х часах полёта на самолете, в 2х сутках езды на машине. У меня пальцы до сих пор покалывали от прикосновения к его коже.

Я забежала в квартиру и закрылась на все замки, еще бы ключ проглотить, но боюсь, что он встанет у меня поперек горла. Мне до боли в ногах хотелось рвануть обратно к посту ДПС и еще раз дотронуться до того … чужого … мужчины. Я схожу с ума. Ведь 10 лет прошло… когда же станет легче? Когда?!!

Скидывая на ходу балетки и кофту, я вбежала на кухню и выдернула табурет из-под стола. Взобравшись на него, дотянулась до самого верхнего шкафчика кухонной гарнитуры – там у меня была припрятана бутылка Метаксы. Достав ее, быстро спрыгнула и открыла крышку. Отхлебнув глоток, вскрикнула от обжигающей боли в горле. Ох, как же давно я не пила алкоголь. Сев на пол, подтянула к себе колени и сделала еще глоток Метаксы. Положив голову на колени, почувствовала, как по телу разливается тепло, а мозг заволакивает дымкой. Перед глазами опять возник образ капитана. И я начала биться головой о колени.

– Уходи! Уходи из моей головы! – его образ начал замещать последние крохи воспоминаний о Самсоне. – Пожалуйста, Сэм, не бросай меня.

К горлу подкатил ком. Ну почему я не могу заплакать? Может, стало бы легче. Как сказала Людмила Петровна – это психологическая проблема. Что когда-нибудь я снова научусь плакать…

Сделав еще пару глотков обжигающей жидкости, я на нетвердых ногах отправилась в комнату. Поставив бутылку на тумбочку, открыла шкаф и выкинув из него все вещи, наконец добралась до коробки, которую искала. В этой маленькой коробке из-под обуви хранилось то, что осталось мне от Сэма.

Несколько набросков его лица. Я учиться рисованию пошла только из-за этого. У меня ведь не осталось ни одной его фотографии, даже в моем телефоне родители все стерли, поэтому я начала рисовать, чтобы по памяти восстановить лицо Самсона, но наброски получились отдаленно похожие.

Крестик на серебряной цепочке. Мы как-то с Сэмом обменялась крестиками, он мне тогда сказал, что его ангел хранитель сильнее и будет меня всегда защищать. Может, в той аварии я должна была погибнуть? А мы с Сэмом вот так взяли и обманули судьбу. Этот крестик я всегда носила при себе, и в день аварии он был со мной, поэтому мне удалось его сохранить. Родители до сих пор про него ничего не знают.

Ворох небольших записок и несколько писем. Когда мне нестерпимо хочется пообщаться с Самсоном, я ему пишу записки. А потом письма и записки закапываю в землю на его могиле. Я каждый год в день его смерти и по совместительству день его рождения езжу в Сочи и почти весь день провожу у него на могиле. Да, Сэм погиб на свой день рождения по совершенно нелепой случайности. Мы праздновали его День рождение на берегу моря с нашими друзьями, и ближе к ночи Сэму позвонили, я не слышала, о чем разговор, но видела, как Сэм бросал на меня взгляды и с кем-то спорил. Через несколько минут он сказал, что нужно ехать, что у него для меня сюрприз. Мы сели на его байк и поехали в направлении «Красной поляны». Я была просто переполнена счастьем и чувствовала себя чертовски везучей девчонкой. На повороте на нашу полосу выехала полицейская машина и понеслась нам на встречу в лобовую. Все произошло так быстро, я даже не успела понять, что случилось. Сэм каким-то образом спихнул меня в кусты в кювет, а сам попал под колеса машины. Сам момент столкновения я не видела, так как после удара потеряла сознание. Когда очнулась попыталась встать, но правая нога совсем не слушалась, кое как выползя из кювета я увидела перевернутый байк и вдалеке тело. Тут же понаехали машины, родители Сэма. Я так до сих пор и не поняла откуда они так быстро узнали об аварии. Они загрузили своего сына в свой джип и уехали, а меня забрала скорая. Как оказалось у меня была серьезная рваная травма бедра, даже шрам до сих пор остался, несколько сломанных ребер и сотрясение мозга. Я всех умоляла узнать, что с Сэмом, мне было так страшно, что трясло в лихорадке. И только в больнице мне сообщили, что Сэм погиб. Теперь на его могильной плите красуется дата 06.06.1991 – 06.06.2009. Последние 7 лет я каждый год 06.06 летаю в Сочи, чтобы почтить память своего любимого человека. Может быть из-за того, что я не присутствовала на похоронах Сэма, я до сих пор не могу смириться и поверить, что он умер. Если бы своими глазами увидела его мертвым, все было бы по-другому? Хотя Артем как-то признался, что хоронили Сэма в закрытом гробу. Опять же, почему? У меня накопилось столько вопросов, которые я хотела бы задать родителям Сэма. Но вот где их искать? Да и станут ли они разговаривать со мной?

Я сделала еще глоток Метаксы и достала из тумбочки альбом с карандашами. Сев на пол и облокотившись спиной к кровати, начала рисовать. Я уже осушила пол бутылки спиртного и мой разум летал в соседней реальности. Когда на меня с бумаги начало ухмыляться лицо капитана, я вырвала лист из альбома и, скомкав его, бросила в угол. Нет. Нет! Нет!! Я должна вспомнить лицо Сэма! Когда еще несколько скомканных листов полетели в угол и на бумаге опять выступили черты лица капитана, я начала со злостью зачеркивать его лицо карандашом, да с такой силой что карандаш переломился пополам. С рыком откинув в сторону альбом и туда же отправив обломок карандаша, я сделала еще пару глотков алкоголя. Встав с пола, рухнула на кровать и свернулась в позу эмбриона, укрывшись пледом, провалилась в глубокий сон без сновидений.

Лина