— Первый этап — бой без оружия, — объявил он.

Макс встал в любимую стойку, позволявшую как успешно защищаться, так и контратаковать.

Робот напал первым. Он двигался быстро и изящно, нанося несильные удары, больше демонстрируя технику, чем силу. Хотя, разумеется, мог запросто переломать противнику кости. Макс сосредоточенно отражал атаки. Он концентрировался, используя духовные практики. В этом была суть тренировки — совместить сознание и физиологию. Заставить их работать в тандеме.

Тонг наступал, отражал контратаки и снова атаковал. Постепенно его приёмы становились разнообразнее, усложнялись. Максу приходилось прикладывать больше усилий, чтобы не получить тумаков. В отличие от противника, он боль чувствовал, даже если робот бил не слишком сильно. Вот, наконец, парню удалось улучить момент, когда Тонг открылся. Случилось это благодаря тому, что Макс удачно отступил не вправо, а влево, пропуская мимо головы ногу оппонента. Парень нанёс стремительный удар в грудь робота, и тот, потеряв равновесие, опрокинулся на спину. Макс прыгнул на него, но в последний момент перегруппировался и вместо того, чтобы приземлиться Тонгу коленями на живот, встал на пол по сторонам от противника, лишь обозначив, таким образом, удар.

— Ну, что, как тебе… — начал он, но не договорил, потому что робот врезал ему ногой по внутренней стороне бедра, заставив повалиться на бок, а затем ловко провёл захват с удержанием.

— Хватит! — крикнул Макс, чувствуя, как локтевой сустав пронзает резкая боль.

Выпустив противника, Тонг легко поднялся на ноги. Макс тоже встал. Подвигал рукой, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке.

— Что за дела?! — спросил он мрачно. — Я же не стал тебя добивать. Какого чёрта ты так сделал?

— Проявляйте милосердие и благородство, когда победите, — ответил Тонг. — Во время же схватки думать следует лишь о победе.

Макс усмехнулся.

— Ещё один твой урок?

— Так точно, Всадник.

— Ладно, ты прав. Продолжим.

После тренировки Макс отправился к себе. У него осталось немного времени, чтобы отдохнуть. В каюте парень принял душ, разделся и лёг. Хотелось многое обдумать, но Макс сделал над собой усилие и сосредоточился на медитации, которая должна была помочь заснуть.

Глава 9

Флегматичный мужчина в белом мундире военной охраны перебирал гриву своего коня, одновременно наблюдая за тем, как на горизонте копятся тёмно-розовые облака. Но, конечно, его интересовала не красота заката.

Четыре глайдера вынырнули из подлеска примерно в полумиле к юго-востоку и полетели на северо-запад, маневрируя среди кремниевых менгиров, в беспорядке разбросанных по равнине. Когда-то эти вертикально поставленные камни огораживали первые космодромы колонистов, служа визуальными ориентирами для кораблей, но потом в ходе «малого ядерного конфликта» часть из них была уничтожена, а другую, уже после урегулирования конфликта, перетащили члены религиозной секты, отчасти наследовавшей кельтскому язычеству. Они пытались построить свои стоунхенджи, но не успели — космические мародёры напали на них и перебили.

Потом Федерация приняла решение устроить на Мимасе колонию строгого режима. На небольшой части поверхности спутника Сатурна восстановили почвенный слой, а на горном плато под названием Черри Маунтин построили одну из тюрем, куда Федерация ссылала взятых в плен повстанцев, серийных убийц и злостных рецидивистов, отказавшихся пройти курс изменения личности. Очевидно, эти люди в глазах правительства Содружества стояли на одной ступени криминалистики, представляя собой угрозу тому обществу, которое Федерация пыталась создать.

Глайдеры обогнули очередную колоннаду выстроившихся полумесяцем менгиров и устремились к берегу искусственного водоёма, издали походившего на сверкающее розовое блюдце.

Всадник протянул левую руку к поясу, отстегнул полевой бинокль и поднёс к глазам. Колёсики прибора с едва слышным жужжанием автоматически настроили приближение. Через несколько секунд на спокойном лице всадника появилось выражение удовлетворения. Он опустил бинокль и тронул поводья, понуждая лошадь сойти с небольшого каменного возвышения. Мелкой рысью он направился к дожидавшейся его группе мужчин, одетых, как и он, в белые мундиры военной охраны.

— Возвращаемся, — сказал всадник. — Их обнаружили.

— Отличная новость, полковник, — проговорил один из мужчин с облегчением. — Будут брать живыми?

Полковник безразлично пожал плечами.

— Вас это действительно интересует, Батлер? — спросил он, глядя мимо спросившего.

— Да… в общем-то, нет, — смутился тот. — Просто хотел знать.

— У них нет оружия, и я отдал приказ доставить их живыми, — проговорил полковник, трогая поводья. — Предлагаю выдвигаться, — он взглянул на часы. — Ужин через сорок минут.

Маленький отряд поскакал на юг, где примерно в пяти милях находилась тюрьма «Тихие небеса», начальником которой и был полковник Фрэнк Соммерс, прозванный заключёнными «Лорд». Так же его называли за глаза и охранники. Только офицеры не любили прозвище своего начальника. Оно и понятно: кому охота служить у человека, которого считают кем-то вроде аристократа? «Знать» в Федерации считалась чем-то позорным. Пережитком прошлого. Наследники древних промышленных и торговых империй, высокомерные настолько, чтобы создали на различных космических объектах Солнечной системы так называемые «Дома», были затворниками, сосредоточившими в руках родовых кланов главные финансовые средства Содружества. Фактически, аристократы являлись банкирами Федерации. Банкирами человечества. Так что к ним относились с подозрением, опаской, страхом и завистью. Некоторые — даже с ненавистью. Дома знати были загадкой едва ли меньшей, чем ксены.

Сам мистер Лорд относился к своему прозвищу с циничным равнодушием, присущим его флегматичной натуре. Он был полновластным хозяином на Мимасе и, в общем-то, такое прозвище могло ему только льстить.

Когда кавалькада прибыла к воротам «Тихих небес», из-за бетонной стены вылетел тюремный транспорт с жёлтыми буквами ВВО (Ведомство Военной Охраны) на борту и эмблемой: голова овчарки на фоне белого треугольника.

— Взяли, — проговорил один из офицеров, провожая взглядом неуклюжую махину. — Минут через пятнадцать привезут.

— Вы уделяете этому событию слишком много внимания, — бросил мистер Лорд, въезжая в раскрывшиеся ворота. — В принципе, побега как такового не было.

— Как это? — оторопело спросил офицер, уставившись в спину начальника.

— Мимас — одна большая тюрьма, — пояснил мистер Лорд, отдавая поводья подоспевшему конюху и спешиваясь. — Отсюда некуда бежать. Не знаю, на что рассчитывали эти парни.

— Но юридически побег состоялся, — возразил офицер. — Они самовольно покинули территорию колонии, а значит…

— Здесь нет юристов, мистер Локхар, — перебил его полковник.

— Но наказание их ждёт по всей строгости закона, — заметил другой офицер.

— Разумеется, — отозвался мистер Год, доставая из нагрудного кармана передатчик. — Мы здесь именно для того, чтобы следовать ему. Я всего лишь имел в виду, что результат поисков был очевиден. Поэтому я не вижу повода давать волю эмоциям, — он нажал кнопку передатчика и заговорил в микрофон: — Воздух, говорит Первый. Доложите обстановку.

— Полковник, засранцев взяли. Грузим.

— Вас понял, воздух. Их состояние?

— Тёпленькие, сэр. Как вы приказывали.

— Медицинская помощь требуется?

— Ну… думаю, не помешает.

— Отличная работа, Джонсон. Передай ребятам, что вы все заслужили премиальные.

— Спасибо, сэр.

— Отбой, — полковник выключил и убрал передатчик. — Всё, господа, — сказал он, обведя взглядом офицеров. — Проблема решена. А нам пора ужинать, — он ободряюще улыбнулся. Так мог бы оскалиться арктический волк. — Побег пары заключённых — не повод расстраивать Метсона своим опозданием. Он может обидеться и целую неделю кормить нас гадостью. Вы же знаете, какие у него чувствительные микросхемы, — разродившись этой шуткой в адрес киберповара, примитивного автомата, в принципе не способного испытывать никаких эмоций, полковник направился в сопровождении офицеров в сторону корпуса, где находилась столовая.