«Я прочитала мысли ее матери, чтобы узнать, что происходит». Она не оставила ему времени, чтобы прокомментировать это, и продолжила. «В прошлый четверг, после последнего урока, на Алисию напали, когда она возвращалась в общежитие. Ее изнасиловали и избили… сильно. Она сопротивлялась и ей сломали руку, сломали ребра, и было столько вагинальных разрывов, что им пришлось ее зашивать, и были сомнения, сможет ли один глаз снова видеть».

«Христос», Джи Джи выдохнул, слегка присев рядом с ней и поставив свой недоеденный второй бургер обратно на тарелку. — Они поймали ублюдка?

Ильдария покачала головой. — Пока нет и, вероятно, не найдут. Свидетелей не было, а память Алисии травмирована, поэтому она не смогла дать подробного описания… Если бы она хотя бы хорошенько разглядела этого парня, прежде чем он наполовину ослепил ее своим избиением.

«Ужасно» Джи Джи сказал недовольно. «Значит, она не будет чувствовать себя в безопасности в кампусе, пока он все еще там».

— Нет, — мрачно согласилась Ильдария, а затем добавила, — хотя я подозреваю, что она никогда больше не будет чувствовать себя в безопасности, найдут они этого парня или нет.

«Поэтому она бросила занятия и уехала домой», — пробормотал Джи Джи, звуча грустно.

«Нет. Алисия вышла из больницы только в то утро, когда я пришла ее навестить. Это ее мать и отец собрали ее вещи из общежития и аннулировали ее занятия, — поправила его Ильдария, а затем добавила: — Хотя, наверное, по ее просьбе.

Когда он хмыкнул на это, она продолжила: «В любом случае, ей предстоит долгий путь выздоровления, и хотя ее мать знала, что Алисия выздоровеет физически, она боялась, что она не выздоровеет умственно и эмоционально. Алисия замкнулась и закрывалась от всех. Ее мать очень боялась за нее».

Ильдария сделала еще один глоток «Tahitian Treat», вспомнив беспокойство и страх матери Алисии, а также собственную ярость и боль, когда узнала о случившемся.

— Ты ее подлатала? тихо спросил Джи Джи.

Она подняла голову и настороженно посмотрела на него. «Что ты имеешь в виду?»

Он фыркнул на вопрос. «Я знаю про бессмертных. Я знаю их способности. Ты стерла память Алисии? Помогла ей справиться с этим?»

Ильдария выдохнула от порыва раздражения, а затем пожала плечами. «Я сделала то, что могла». Когда он приподнял брови, она призналась: «Я недостаточно взрослая или, может быть, недостаточно обучена, чтобы стереть ей память».

«Недостаточно обучена?» — спросил он с интересом.

«Я не читаю мысли, если в этом нет необходимости», — объяснила она. «Это кажется… навязчивым. Кроме того, некоторые вещи, которые ты слышишь, читая мысли других, могут быть… — Она сделала паузу и с отвращением покачала головой, а затем объяснила: — В основном я читала только мысли потенциальных доноров.

«Доноров?» — спросил Джи Джи, сузив глаза. «Бессмертным не разрешалось питаться смертными вскоре после появления банков крови. Во всяком случае, не в Северной Америке. После паузы он задумчиво добавил: «А Пунта-Кана находится в Доминикане, части Карибского моря, которая относится также к Северной Америке».

«

Si

, но Южноамериканский совет также охватывает Карибский бассейн, Центральную Америку и Южную Америку. В основном все, что ниже Соединенных Штатов. Он просто называется Южноамериканским советом, чтобы упростить дело, — объяснила она, а когда он лишь приподнял брови, добавила: — Но и там это запрещено… если только ты не выйдешь в международные воды. Ни североамериканские, ни южноамериканские правила не действуют, если ты находишься в международных водах».

— Верно, — мрачно сказал он. «И ты делала это? Вывозила людей на лодках и питалась ими вместо того, чтобы использовать банки крови?

На самом деле это был не вопрос, и он не выглядел очень довольный этой мыслью. На самом деле, он начал смотреть на нее так, как будто теперь он находил ее неприятной. Ильдария не знала, почему это ее беспокоило, но это беспокоило, и она быстро объяснила: «Не по своей воле. В Доминикане процветает коррупция, как среди смертных, так и среди бессмертных. Она сделала короткую паузу, а затем добавила: «Я полагаю, что и здесь есть коррупция, но разница в том, что Люциан Аржено не коррумпирован. Но там, глава Совета Хуан Вильяверде очень коррумпирован. И жадный. Ему принадлежит значительная часть прибрежной недвижимости, но он хочет больше, а также собственность на суше, если она находится в прибыльном районе. Конечно, у него нет проблем с покупкой желаемой собственности у смертных. Он просто контролирует их и заставляет их продать все, что ему нужно. Но он не может сделать это с бессмертными, которые веками владели лачугами или хижинами на этой земле. Другие бессмертные будут протестовать. Кроме того, некоторые из них достаточно стары, чтобы противостоять ему, и владеют собственностью по сто лет или даже дольше. Задолго до того, как они стали ловушками для туристов. Поэтому Хуан прибегает к другим уловкам, чтобы получить то, что он хочет».

— Уловки? сказал мрачно Джи Джи.

«Да. Что-то работает, что-то нет, но последняя уловка заключается в том, что он скупил там все банки крови и взвинтил цены на кровь до такой степени, что менее богатые бессмертные вынуждены выбирать между покупкой крови, в которой они нуждаются, или оплатой ипотеки, или налогов, или арендной платы, или гидроэнергией, если она у них есть. Он выгоняет людей из их домов, захватывает их и… — Она замолчала, с отвращением качая головой при воспоминании о том, что этот человек делал с ее соседями и людьми, которые ей были небезразличны.

Ильдария глубоко вздохнула, выдохнула и продолжила. «Один из его сыновей, Васко Вильяверде, не согласен с тем, что делает его отец, и хотел помочь тем из нас, кто больше всего пострадал от действий своего отца. Поэтому, пытаясь добыть нам кровь, в которой мы нуждались, он снаряжал свой старый пиратский корабль и…

«Подожди, подожди, подожди», — прервал Джи Джи. — Его старый пиратский корабль?

— Васко пятьсот лет плюс минус, и когда-то он был пиратом, — сказала она ему с кривой улыбкой, а затем добавила: — Ну, капер… может быть.

Джи Джи помолчал с минуту, глаза его заплясали от интереса при этой новости, но потом крякнул и махнул ей рукой, чтобы она продолжала.

«Итак, он снаряжал свой старый пиратский корабль, приветствовал любого бессмертного, у которого были проблемы с кровью, чтобы присоединиться к его команде, и…» Она заколебалась, а затем вздохнула и сказала: «Это своего рода туристическая приманка. Есть программа, в которой люди плавают с акулами и скатами. Их высаживают на остров, они смотрят что-то вроде пиратского танца/драки, и им предлагают купить в киосках местные товары», — объяснила она. «Пока они смотрят шоу, наша команда, одетая как сексуальные пираты, двигается…»

«Сексуальные пираты?» — прервал он. Голос у него был серьезный, но в глазах мелькнула явная искорка.

Ильдария поморщилась. «Я носила черные кожаные сапоги до бедра, черный кожаный бюстгальтер и короткие шорты или юбку, а также пиратскую шляпу или головной платок… и, конечно же, меч».

— Конечно, — пробормотал он, его взгляд скользнул по ней, как будто он представил ее в костюме, который она только что описала, и ему нравилось то, что он видел своих мыслях.

Ильдария не краснела, она была слишком стара для этого, но она была совершенно уверена, что сейчас краснеет под его взглядом. Она также чувствовала себя странно теплой и немного задыхавшейся. Откашлявшись, она постаралась не обращать на него внимания и быстро добавила: — Парни обычно ходили раздетые до пояса, или в распахнутом жилете, или в открытой футболке с длинными рукавами, в узких кожаных штанах, в сапогах, в пиратской шапке или платке на голове, и меч.»

— Верно, — сказал он медленно, но в его голосе не было особого интереса к одежде парней. Она была совершенно уверена, что он все еще застрял на ее костюме.

Прочистив горло, она продолжила: «В любом случае, команда пробиралась сквозь толпу, выбирая доноров и приглашая их на пиратский корабль на экскурсию, чтобы покормить акул».