На той стороне: Между светом и тьмой

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Константин.

Он наблюдал за Юлией через зеркало, в которое изучал свое новое лицо, девушка сидела на краешке кровати в их шикарной каюте и массировала виски. Слияние с магом, который командовал резервом, поджидающим их на границе вотчины, прошло, как надо. Вот только Юлия теперь ощущала чужие эмоции, и хорошего настроения ей это не прибавило.

Боярышня зло зыркнула Воронцову в спину, за последние одиннадцать часов она была не слишком приятным собеседником, ведуном Тавр был хорошим, а вот человеком сложным. Если бы не обстоятельства, Константин бы никогда не дал провести слияние с этим человеком.

– Держусь, – процедила Юлия сквозь зубы. – Но чем быстрее эта связь будет разорвана, тем лучше. Тяжелый он человек. Например, сейчас его обуревает гнев. Не знаю, что там произошло, может, в дерг проигрался, может, что плохое про себя услышал, но он в ярости. А ведь я просила его ближайшие сутки сидеть тихо. Я вот на тебя смотрю, и мне хочется тебе скандал закатить, причем все равно по какому поводу.

– Держи себя в руках, милая, – стараясь не улыбаться, с нежностью произнес Воронцов, – как все кончится, обещаю Тавру морду начистить, до кровавых соплей.

Юлия вместо улыбки зло оскалилась, и от нее плеснуло довольством.

– Начистишь, – разрешила она, – если я его сама не отделаю. И мне очень не нравится твоя новая рожа, нет в ней ничего привлекательного.

– Рожа, как рожа, – заметил Константин, бросив взгляд на свое новое лицо.

Ну да, мрачная, хмурая, с несколькими шрамами, короткая борода на квадратном подбородке. Злые карие глаза. Волосы средней длины прикрывают уши, так тут носят наемники. За основу был взят погибший стрелок из отряда Даяны, что сопровождала их в вотчину Рысевых, вроде его кличка была Крен, а может, и не Крен. Правда, Константин добавил пару черт от себя – убрал большие уши, которые были как у Чебурашки, поменял форму губ и носа, веда «личина» это позволяла. Последние два дня тренировался накладывать быстро и качественно. Больше всего ему не нравилось, что она нехило так жрет энергию из его запасов. Вот тут выручила Лада. Оказалось, она принесла с собой из Беловодья несколько образцов, над которыми работала там. Пара колечек как раз были довольно сильными артефактами – хранилищами энергии. Перстень-печатка на мизинец увеличил его резерв больше, чем вдвое. И если раньше он ровнялся трем, то теперь примерно семи, и это было сильно. Второе кольцо получила Юлия.

– Зря ты так, – продолжил он, – обычная наемничья рожа, среди них каждый второй такой, не буду выбиваться из стада.

– Просто мне она не нравится.

– А и не нужно, – покачал он головой и, поднявшись, подошел к девушке, – это просто маска, маскировка, необходимая для нашего дела. Собирайся, пора выдвигаться. Скоро ворота Воронграда закроются, а нам нужно попасть внутрь.

– Не сердись, – поднимаясь, неожиданно попросила она, – это не мои эмоции. И мне очень сложно держать их под контролем. Вот сейчас он немного успокоился, и стало легче.

– Я понимаю, хотя мне тоже не нравится твое поведение.

– Ваши сиятельства, пора, – раздался из-за двери голос Дрозда, – если мы хотим успеть попасть в город сегодня.

– Идем, – крикнул в ответ Воронцов.

Он застегнул пуговицы на сюртуке, затем поверх надел пояс с кобурой, в которой дремал выручивший его три дня назад в безымянном поселке «Медведь». За спиной привычно разместился нож из Беловодья, на левом боку жезл, который Лада за пару часов улучшила, и теперь он мог вместить столько вед, сколько недорогой посох – около двадцати семи, против дежурных пятнадцати. Вот только у Константина столько не было. Подмышечная кобура с «Монархом» осталась висеть в шкафу, слишком приметная вещь для этих мест. Последним штрихом была водруженная на голову с седеющими волосами широкая треуголка.

Юлия одета почти идентично, правда, ее наряд был более женственным.

Константин сделал шаг к двери, но тут хлопнул себя по лицу и вытащил из пирамиды на стене КД (карабин Долгова), тот самый, доставший от Авии. Теперь он был покрыт рунами. Лада сделала невозможное, невозможное в Яви, не зря она убила столько времени на нанесение сложнейших рун. Теперь любая пуля с соответствующей руной, выпущенная из этого карабина, была заряжена частичкой света. Артефакторша довела до ума идею создателя «кары Сварога». Тот нуждался в артефактных патронах, а карабин в обычных, превращая их в артефактные.

Юлия с завистью посмотрела на оружие Константина, ее еще было в работе, так что на ее боку висела обыкновенная «Северная звезда». Хотя Воронцов считал, что тяжелый полуавтоматический восьмизарядный пистолет с серьезной отдачей был слишком массивным и брыкучим для ведуньи. Когда он подверг сомнению выбор девушки, предложив взять «Монарха», она ухватила его за руку и отволокла на семейное стрельбище, где довольно бодро выпустила за три секунды весь магазин. Промазала только раз в самую дальнею из мишеней на сорока метрах, и ствол не так уж и сильно подбрасывало. В общем. Константин кивнул, и даже повторил результат, попал все восемь раз, но у него ушло на пару секунд дольше, все же брыкалась «Северная звезда» нешуточно, и каждый раз приходилось возвращать его на линию прицеливания.

Воронцов толкнул дверь и вышел в общую комнату. Мал и Дрозд уже ожидали их во всеоружии. Ведун стрельнул взглядом на карабин и завистливо вздохнул. Его игрушка тоже еще в работе, Лада оценила свое уникальное умение в пять тысяч. Повздыхав и немного поторговавшись, правда, ничего не добившись, Мал выписал артефакторше чек. Вот только попал в самый конец короткой очереди, следом за Юлией, Дроздом и Радимом, который винтовок не любил, поэтому Калинина должна была расписать его «Северную звезду».

– Все собрались в общей комнате, которая теперь, с вашей легкой руки, Ваше сиятельство, превратилась в кают-компанию, – доложил Дрозд.

Воронцов кивнул и первым вышел в коридор. Да, Дрозд оказался прав, все были в сборе, одноглазый капитан «Прекрасной Анны», Горд и Лада. Итого их отряд насчитывал шесть человек. Стандартная численность для наемников.

– Ну и рожа у вас, Ваше сиятельство, – рассмеялась артефакторша. – Ничего поприличней не могли выдумать?

Юлия, которая сейчас была не в своей тарелке, мерзко хихикнула. Мал закатил глаза, он уже бросил испепелять нахалку взглядом, признав таланты Лады, таким людям многое позволялось. Горд только улыбнулся. Радим старался сохранить лицо, но, наконец, не выдержал.

– Друг, ты не мог создать что-то менее зверское?

– Мог, но решил, что говорящее лицо, учитывая мое прозвище, послужит для создания необходимой репутации, – пояснил Константин. – У меня ведь на роже написано – не взлезай, убьет?

– Правда твоя, Костя, – как всегда фамильярно согласилась Лада. – Ладно, сиятельства, готовы?

– Забыли про сиятельств, – состроив зверскую рожу, заявил Воронцов, – кто вспомнит, дам в глаз. А теперь пошли, посмотрим мое наследство.

– Тут до города с километр, – заявил Радим, – не успеем пешком, у трапа грузовик ждет, на нем доберемся. Нас будут ждать в гостевом дворе «Сытый пес», место так себе, но там селятся все наемники, прибывающие в эти земли в поисках работы. Искра, давай, не как в прошлый раз, без вед обойдемся, позволь, мужчинам решать возникшие вопросы, ну или бей в морду пивной кружкой.

– Как выйдет, – огрызнулась боярышня, похоже, у ведуна, с которым она провела слияние, снова испортилось настроение, что не замедлило сказаться на девушке. – Кто ко мне сунется, будет разбитую рожу лечить у ведуна, сама не заживет.

Константин тяжело вздохнул, принимая, что эти дни будут для него непростыми.

– Вперед, – скомандовал он, и вся шайка потянулась к выходу.