— Что ты делаешь с моей женщиной?

— Ничего. Она мне помогает.

— Но я ей не велел!

— Тебя никто не спрашивает, Кром.

— Но она сама не хочет! Ты заставил ее!

Позади меня прозвучал хрипловатый тихий голос Бриги. Она была совершенно спокойна.

— Никто никогда не заставит меня делать то, чего я не хочу, Кром. И тебе это известно лучше всех остальных.

Она прошла мимо меня и встала на колени возле Крома.

— Отпустите его, — приказала она Териону.

Кузнец взглянул на меня. Я пожал плечами.

Кром с трудом поднялся на ноги. Я подумал, что он напрасно надеется, что Брига сможет ему помочь.

— Они хотели меня убить, — пожаловался он Бриге. — Идем домой. Ты мне очень нужна. — В свете лампы он напоминал обиженного ребенка с выпяченной губой, едва прикрытой свисающими усами.

— Там женщина, Кром, — Брига кивнула на дверь дома. — Я ей нужна.

— Да чем ты можешь ей помочь? — с раздражением выкрикнул он.

Упреждая ответ Бриги, я спокойно сказал:

— Она просто спасла ей жизнь.

Кром посмотрел на меня, потом на мужчин, и опять на Бригу.

— Что ты выдумываешь? Она не могла это сделать!

— Однако сделала, — быстро сказал я. — Только она и могла это сделать.

— Она же не целитель! — взвизгнул Кром. Он повернулся к Бриге. — Как ты могла что-то сделать?

Брига устало покачала головой и беспомощно развела руками.

— Я не могу сказать. Я просто... просто знала, что надо делать.

Я удивился, как ей без помощи удавалось держаться на ногах. Усталость расходилась от нее волнами, я чувствовал их, я их даже слышал. Она пошатнулась. Кром и я одновременно попытались ей помочь. Наши взгляды скрестились, словно два меча.

— Это моя женщина, Айнвар, — почти зарычал Кром, хватая Бригу за руку.

Я быстро взял ее за другую. Брига дрожала.

— Эта женщина владеет драгоценным даром, — торжественно объявил я, обращаясь к ним обоим. Затем понизил голос и обратился уже только к Бриге. — Теперь ты знаешь, как силен твой дар. Приходи к нам, Сулис готова тебя учить.

— А как же я? — простонал Кром.

Брига глубоко вздохнула и расправила поникшие плечи.

— Бедный Кром, — опять повторила она, и как бы мне не хотелось это признавать, в голосе ее слышалось не только сочувствие.

Наверное, я неправильно понял их отношения, с грустью подумалось мне. Похоже, если я начинаю спасать женщин, это плохо кончается. Я не стал удерживать Бригу. Она бросила на меня один очень короткий взгляд и повернулась к Крому Даралу. Он тут же обнял ее, прижимая голову женщины к плечу с такой нежностью, которую я никак не ожидал в нем встретить.

— Пойдем домой. Пора уже, — сказал он.

Мы, трое мужчин, смотрели им вслед. Рассвет только занимался, небо укрывали плотные облака, и я не уверен, посмотрела на меня Брига на прощание, или мне это только показалось в неверном утреннем свете.

Оказывается, ночь прошла. Время перестало сжиматься и растягиваться и вернулось к своему нормальному ритму. На свежем воздухе, после пропитанного отвратительными запахами дома, я немножко ожил. Несколько раз глубоко вздохнул и начал гимн солнцу. Теринон и Гобан Саор присоединились. У Териона оказался приятный голос, а мастер пел глубоким басом. Захлопали двери в домах форта. Сначала один голос, потом другой сливались с нашими, гимн ширился, как река, вбирающая в себя притоки. Вместе мы пели свет и жизнь.

Когда я вернулся в дом, Лакуту спала. Дамона отослала дочь домой и осталась прибраться в доме, настаивая на том, что ничуть не устала. Конечно, это было не так.

— Мужчины не умеют ухаживать за больными, Айнвар. Просто посиди вон там, на лавке, пока я немножко помою ее и переменю белье на постели. Так ей будет лучше отдыхать.

Я послушно сел и по обыкновению друидов начать наблюдать.

Жена кузнеца была простой женщиной с волосами пепельного цвета и лицом, изборожденным морщинами. Ее мозолистые руки прекрасно знали, как сделать так, чтобы больному стало удобно. Подоткнуть здесь, расправить там, убрать волосы со лба, дать глоток воды еще до того, как Лакуту попросит пить... Я долго и многому учился, но тут я не сделал бы и вполовину так здорово!

Наблюдая за Дамоной, я вспоминал о бабушке и о самой Лакуту, о тех маленьких добрых ежедневных заботах ради меня, на которые я почти не обращал внимания. Они научили меня правильно относиться к бытовым мелочам, поскольку из них складывается большая часть жизни каждого человека. Моим долгом было служение племени, обучение людей жизни в согласии с природой, а их долгом была просто забота. Я начинал подозревать, что их каждодневные действия нужнее, чем мои. Люди вполне могут быть счастливы, даже оставаясь невежественными. Но они зачахнут, если о них перестанут заботиться. Наконец Дамона собрала грязные вещи и собралась домой.

В конце дня пришел Кром Дарал. Не входя в дом, он угрюмо сказал:

— Она послала меня спросить, как та женщина...

— Жива. Спасибо за заботу, Кром, — добавил я, понимая, чего ему стоило прийти сюда.

— Ха! — тихо ответил он и ушел.

На следующее утро вернулась Сулис. С нескрываемым беспокойством она осмотрела Лакуту и согласилась со мной — это был яд.

— Брига сделала для нее все, что могла, а может быть, и больше, — сказала она. — Женщина будет жить. Но ей здорово досталось. В кишечнике много крови. Не знаю, сможет ли она окончательно поправиться. Надо спросить Керит.

— Уже спросил. Предзнаменования неоднозначны.

— Да, так часто бывает, — кивнула Сулис. — Это просто означает, что результат будет определяться выбором, который еще предстоит сделать людям.

— Не стоит объяснять главному друиду таких простых вещей, — холодно сказал я. Временами мне казалось, что Сулис все еще видит во мне того долговязого мальчишку, которого ей пришлось учить магии пола. Давно это было. Но иногда Сулис так посматривала на меня, словно не прочь была повторить те свои уроки... Зачем? Я считал, что единственной причиной было желание упрочить связь с человеком, ставшим главным друидом. Ох, и амбициозной женщиной оказалась наша целительница! Но где-то глубоко во мне еще жива была любовь к Сулис. И Крома Дарала я все еще любил, хотя и понимал, что он убьет меня, как только представится возможность. Что поделаешь? Чувства, сложившиеся много лет назад, менять не просто.

— Брига заботится об этой... женщине, — сказала Сулис. — Мне кажется, лучше бы оно и дальше так было. Незачем мне вставать между ними.

— Но ты попросишь ее ухаживать за ней и дальше?

— Попросить-то я могу, Айнвар. Но она упрямая.

— Знаю, — ответил я с сожалением.

Я вызвал друидов, живущих менее чем в дне пути от Рощи, и рассказал им о попытке отравить меня. Когда люди осознали ужас содеянного, деревья вокруг грозно зашумели. Они общаются между собой, как и все прочие живые существа. Их речь не слышна человеческим ушам, но тренированные чувства друидов уловили холод, пахнувший от дубов, их угрюмый гнев. Я попросил целительницу и Керит подробно описать обстоятельства, сопутствовавшие смерти Менуа и выборам нового короля. В Роще отчетливо похолодало, причем настолько, что даже Аберт нервно поежился и взглянул на деревья. Казалось, ветви передавали друг другу тень убийства и внимательно изучали ее.

— Что ты собираешься делать? — спросили меня сразу несколько членов Ордена.

Диан Кет откашлялся.

— Мы одобрим любые действия главного друида, — официальным голосом объявил он.

— Я много думал об этом, — начал я. — В мире должно сохраняться равновесие. Злые дела Тасгеция должны вернуться к нему. Но мы не вправе лишать племя короля, пока ему не найдена достойная замена. Поверьте, я больше всех жалею о том, что придется выждать. А пока скажу только, чтобы люди знали: месть не минует никого.

Женщины кормили все еще беспомощную Лакуту, а я продолжал обдумывать свой следующий шаг. Вскоре с несколькими друидами и парой воинов я отправился в Ценабум, чтобы ответить на официальный визит Тасгеция.