– Эмери! – достаточно громко воскликнул Талий. Потом, обведя взглядом всех собравшихся, сказал: – Всем приятного аппетита. За столом я запрещаю вести разговоры в таком ключе. Эмери, Михаил и ты Яр, после завтрака жду вас троих у себя в кабинете!

– Вы что устроили? – спросил Талий, глядя на нас троих. – Слуги, учителя… А вы спорите, словно на базаре.

– Простите, милорд, – поклонился Михаил.

Внезапно в сторону Михаила полетела какая-то книга.

– Миша, не беси меня! – закричал отец. – Какого хрена? Ты что слуга? Я при всех называю тебя и Георгия братом! Что за детские обиды?! – Потом посмотрел на Эмери: – Дорогая, я понимаю, что последние месяцы дались тебе нелегко, – сделал намек на беременность Талий, – но с каких пор ты стала винить Михаила в покушении на Яра? Уже прошло почти семь месяцев! Пора бы забыть об этом.

Оба стояли, опустив глаза. Я же стоял, не отсвечивая. Ведь ссора произошла из-за моих просьб. А Михаил попал, потому что пытался заступиться за меня. После покушения, он словно коршун был всегда рядом со мной. Михаил чуть ли не каждый день лично проводил тренировки по владению рапирой. Помимо артефакта от стрел, на меня надели ещё и целительский артефакт, который стоил баснословных денег.

– Талий, – первым заговорил Михаил, – всё же я считаю, что обучение Ярара в школе, это правильное решение. Это укрепит его позиции. У меня не возникает сомнений, что он будет в числе лучших учеников.

– Но чему он там будет учиться? – спросила Эмери. – Ты вместе со мной разрабатывал учебную программу. Простолюдинов ещё предстоит распределить на классы, я уверенна, что многие из них ещё даже читать и писать не умеют. С дворянами, конечно, ситуация обстоит лучше, но я не уверена, что кто-то в состоянии нанять столько личных учителей для своих детей. А если и в состоянии, то зачем им поступать в нашу школу.

– А если создать продвинутый класс? – предложил Михаил.

Но Талий возразил.

– Нельзя. Все дворянские семьи постараются попасть в этот класс. И в итоге получим класс именитых, вместо продвинутого. Учителей просто-напросто или подкупят, или запугают. – Наконец-то отец обратил на меня внимание: – Сын, ты заварил эту кашу, а теперь стоишь и отмалчиваешься?!

– Отец, я слушал ваши, несомненно, мудрые слова, – ответил я. Талий сузил глаза и теперь уже я, как недавно Михаил, уворачиваюсь от запущенного в мою сторону карандаша.

– Яр, а если серьёзно? – спросил отец.

Я несколько секунд подумал и мне пришла мысль как сделать так, чтобы все оставались довольными.

– А если я буду посещать школу по понедельникам и пятницам? У Элентара и Владимира будут в эти дни выходные. А воскресение станет также учебным днём.

– Нет, – возразила мама, – отдыхать тоже нужно. В целом мне нравится твоё предложение. Но с некоторыми оговорками. Ты покидаешь наш замок только вместе с охраной и в укрепленной карете. Также, в понедельник ты находишься в школе до обеда, а в пятницу до ужина. – Немного задумавшись она продолжила: – Мы немного поменяем учебную программу. Но всё-таки я не понимаю зачем тебе это, Ярар?

– Мам, как правильно сказал Михаил, я сильно опережаю своих сверстников. Они должны видеть на кого равняться.

– И ты думаешь, что равняться на тебя хорошая идея? – спросил серьезным голосом отец.

Снова каверзный вопрос.

– Я пока не решил, стоит ли мне и дальше стараться доказать, что я смогу стать главой рода, если ты об этом. Ты сказал, что у меня есть время до моего совершеннолетия.

– Да, но это выглядит так, будто ты уже формируешь сторонников, – не отводя от меня взгляда сказал Талий.

– Отец, что помешает близнецам и остальным вашим детям формировать свой круг общения как я? Если они будут учиться в школе, у них будут такие же шансы, что и у меня.

– Значит, я не ошибся? – спросил Талий.

– До этого я не думал в таком ключе, – ответил я. – Но, вероятнее всего, со временем так и получилось бы.

Отец и остальные смотрели на меня. У Михаила на лице читалось одобрение. А у родителей сомнение. Вероятно, они подсознательно уже сделали ставку, что Тимофей станет следующим главой рода. А тут я не вовремя собираюсь набирать сторонников. Немного подумав Талий сказал.

– Хорошо, ты получаешь моё разрешение на посещение школы. Но если это скажется на твоей учебе, то я отзову своё разрешение назад, – сказал Талий. Потом сказал, чтобы я спешил на уроки к барону Корфу. То есть мягко намекнул, чтобы я ставил взрослых одних.

***

– Я впервые увидела Ярара таким серьёзным, – сказала Эмери. – Когда ты рассказал про ваш разговор во время путешествия, – посмотрела она на мужа, – не придала этому серьёзного значения. Я решила, что это просто детский каприз.

– Ты слишком мало общаешься с нашим старшим сыном, – ответил ей Талий. – Ты всё свободное время проводишь с близнецами. Я не стану больше продолжать эту тему, но Эмери, – строго посмотрел он на жену, – это нужно исправлять. Я не хочу, чтобы Яр чувствовал, что ты его меньше любишь, чем остальных детей. – Она кивнула. – Так, с этим разобрались. Михаил, скажи, как продвигаются его успехи в учебном плане?

– Талий, всё, как всегда. Он очень способный ребенок. Эх, если бы он обладал боевой стихией… – мечтательно произнёс Михаил.

– Да, это было бы оптимальным вариантом. – поддержал его Талий. – Что показала проверка? Нам стоит опасаться за детей?

– Однозначного ответа никто не дал. Слишком ранний возраст у Ярара. Хотя кто-то сказал, что ваш сын порой ведёт себя, как взрослый мужчина. И если понимает, что за ним наблюдают, то надевает на себя маску ребенка.

– О чём вы говорите? – спросила Эмери.

Талий кивнул Михаилу, чтобы тот ответил на вопрос его супруги.

– Я и Талий попросили специалистов одного очень узкого профиля проверить Ярара. Они сделали прогноз по формируемому характеру.

– И что же в итоге они сказали? Есть хоть какая-то конкретика? – спросил Талий.

– Хорошо, я постараюсь объяснить. Ярар в принципе неплохо относится к детям в целом. Когда его специально оставляли с близнецами, почти все сказали, что он возится с ними не потому что ему так хочется, а будто его кто-то заставляет, – и увидев задумчивые лица родителей, продолжил, – но также они сказали, что никаких признаков агрессии или зависти по отношению к ним нет. Он не жаден, но это неудивительно, потому что всё что нужно, у него есть. Очень ценит дружбу с Артёмом, но душу перед ним не изливает. Чаще слушает, чем говорит. Усерден, ответственен, дисциплинирован, справедливый и трудолюбивый.

– Не понимаю, – с сомнением в голосе, сказал Талий, – почему тогда аналитики не смогли дать определенного ответа.

– Талий, потому что ребенок восьми лет не может быть настолько идеальным. Посмотри на других детей! Они играют, мараются капризничают разбрасывают вещи направо и налево. А что делает Ярар? – достаточно эмоционально выразил свою мысль Михаил.

Эмери спросила.

– Михаил, какой ты можешь сделать вывод? Думаешь это всё игра? И …

– Нет, леди. Я учу вашего сына с самого детства. Он не жесток. Думаю, он просто очень умный. И вам с ним повезло.

– То есть, ты хочешь сказать, что он гений? – спросил Талий

– Нее, – не задумываясь сказал Михаил. – Он просто умный. А где не может взять умом берёт усидчивостью. Но, если вы спросите моего мнения, – сказал он глядя на обоих родителей, – вам бы и впрямь нужно быть помягче с Яраром. А также уделять ему побольше времени.

Эмери тут же спросила.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Он тянется к вам. Все его достижения в учебе вы воспринимаете, как нечто само собой разумеющееся. А то, что он постоянно учится, даже в свободное время, вы не замечаете. Как вы считаете, ребенок восьми лет хочет доказать что-то себе? Или может всё-таки родителям?

– О, стихии! – воскликнула Эмери прикрыв рот. – Мы ужасные родители!

– Дорогая, что ты такое говоришь?! – стал успокаивать Талий, подходя к плачущей жене и укоризненно смотря на Михаила. – Вот видишь, а ты на Мишу сердилась, а он вон как вовремя указал нам на наш прокол. Дорогая, Ярару всего восемь, у нас есть время всё исправить.