И все же отступать я не собирался. Желание отомстить, должок Асхара перед старым лекарем да банальное чувство справедливости гнали меня вперед. Что удивительно, ни один из пассажиров, даже корыстный Гурн, не возражал. Впрочем, частичка последнего лукаво намекала, что среди хранилища припасов может обнаружиться не просто бутылка, но даже бочонок заряженного Истоком вина и с таким предположением оставалось только согласиться.

Определившись с планом действий, я подобрался ближе к платформе, скрываясь среди грубых валунов. Достал из рюкзака управляющий дисплей и подлетел БПЛА к дежурившим бойцам.

– Смотри-ка, чего это? – удивленно бросил один, указывая на висящего в воздухе орла с расставленными крыльями.

– Чертовщина какая-то, – ответил другой и потянулся за камнем.

БПЛА взмыл вверх, ровно по вертикали, чем еще сильнее удивил наблюдателей. Часовые принялись наперебой обсуждать увиденное, а я высунулся из-за укрытия и взмахнул мечом. Дистанции метров в десять не хватило чтобы погасить обе масляные лампы, установленные на стене возле платформы – огонь потух лишь в одной из них, однако этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь внимание. Стражники обернулись, дав мне возможность приблизиться на несколько шагов, чтобы завершить начатое.

– Магия! – рявкнул самый высокий, опомнившись первым.

Первым же он и лишился жизни.

Двое других успели вытащить оружие, но не привыкшие к темноте глаза помешали им защититься.

Последний мешкался дольше всех, приняв в итоге самое неудобное мне решение – вместо попытки дать бой, кинулся к тросу, что тянулся к колокольчику на вершине. Я рубанул его по спине, однако неудобная позиция да добротный кожаный доспех не позволили даже оставить ранения.

Он ухватился за трос и протараторил:

– Не убивай! Или подниму тревогу!

Я демонстративно отвел меч в сторону. Несмотря на темноту кругом, лунная ночь позволяла разглядеть мой силуэт.

– Уходи.

Он размышлял всего секунду.

– Дай фору!

Я отступил на несколько шагов, после чего стражник рванулся с места и сломя голову понесся по каменистому перевалу. Искать его не хотелось. Однако кто знает, какие у них здесь припасены секреты, для поднятия тревоги?

Благодаря БПЛА и магии меча, позволявшей видеть все как днем, догнал беглеца через пару минут. Он начал просить пощады, чем едва меня не разжалобил. Прижатые к стенке подонки лучше всех прочих умудряются выглядеть несчастными жертвами. Вот только я помнил, как он прокомментировал падение со скалы девушки, посетовав лишь на то, что не смог ее до этого отыметь. Постарался сделать так, чтобы умирал он тихо, но не быстро.

Вернувшись на платформу, прежде всего переоделся в снаряжение одного из часовых, наименее запачканное кровью. Затем оттащил тела за камни, да зажег лампы на стене. Не хватало еще привлечь внимание банальным отсутствием света.

После четырежды дернул за нужный трос и стал дожидаться пока меня доставят на вершину.

Чтобы не терять времени, поднял БПЛА над горой и еще раз осмотрел окрестности. Ничего не изменилось, разве что часовых возле высокого здания уже не было, что сейчас играло только на руку.

Когда платформа остановилась, первым делом прикончил стражника, сидевшего у колокольчика, а затем направился к рабам возле колеса. Восемь пар глаз смотрели на меня с леденящей душу отрешенностью, словно бы заранее смирившись с любой, даже самой страшной, участью.

– Что бы ни случилось, не опускать платформу вниз. Ясно?

Ответом было молчание.

Покачав головой, двинулся к зданию, что окрестил мысленно бараком. Благо дверьми здесь пренебрегали, рассчитывая должно быть на неприступность горного убежища. Вот вам и наглядный пример, что безопасности много не бывает.

На восьми двухъярусных койках мирно спали люди. Вгляделся в их лица. Загорелые и обветренные, но без малейших признаков недоедания, стало быть, рабами они не являлись. Кто-то из бойцов в дальнем углу то и дело громко всхрапывал, и я решил воспользоваться этим в качестве дополнительной маскировки. Дожидаясь гортанных хрипов, сокращал под них дружину пана Глыхаря отточенными ударами в горло, в который раз удивляясь собственной сноровке. Отчего-то мне не верилось, что Гурн при жизни способен был на подобное. Его удел – незаметно пырнуть человека ножом в таверне или плеснуть в вино яду, но такие операции требовали совершенно иной выучки. Тем не менее уверенное спокойствие и выверенность движений рождали ощущение, будто кого-то из моих пассажиров готовили к диверсионной работе специально.

Очередь храпящего подошла лишь через полчаса, когда я разделался со всем бараком, не встретив ни малейшего сопротивления.

Прежде чем выйти наружу, посмотрел через управляющий дисплей на окрестности. Возле высокого здания снова стояли двое часовых. Стало быть, есть место, где они сменялись.

Трюк с вертикально взлетающим орлом и гаснущими следом лампами и в этот раз сработал на отлично – двое бойцов конвульсивно бились у входа, держась за распоротое горло, а я уже заглядывал внутрь здания, намереваясь выяснить, что именно они сторожили.

Место оказалось арсеналом, буквально ломившимся от обилия оружия, доспехов, стрел и всевозможных средств починки снаряжения. Массивные мраморные плиты делили его на два этажа, да несколько комнат с запертыми решетчатыми дверьми. Возле одной обнаружил дремлющего старика. Несмотря на надетый кожаный доспех, выглядел он совсем неважно и не походил на воина, потому просто оглушил его, да связал найденными здесь же ремнями.

Еще четыре здания подряд отводились под бараки, вроде того, где побывал в начале, только коек там было значительно больше. Благо, все они пустовали.

Возле склада располагалась кухня со столовой, а из следующего здания доносились приглушенные голоса. Осторожно заглянув внутрь, увидел шестерых человек, играющих в карты. Крупный валун заменял им стол, на котором стояли свечи да несколько пивных кружек. Чуть задержался у окна, прислушиваясь к словам.

– В Ормадар надо ехать. Вот где вся жизнь. Табак дешевый и гашиш на каждом углу. А здесь чего? Только скалы эти сраные да жара.

– Так тебя там и заждались в Ормадаре.

– С деньгами везде дорога.

– То с деньгами, а не с навозом нашим. Будь Глыхарь поумнее, давно бы уже отчалил.

– Опять за свое. Здесь жратва бесплатная, крыша над головой и бабы. Мне все нравится.

– А как же еще? У тебя-то денег совсем нет.

– Как?

– Хером за кушак. Я снова выиграл!

Раздался громкий смех, перемежающийся с крепкой бранью, и я решил, что момент самый подходящий. Запрыгнув через окно, рубанул мечом воздух, погружая помещение в кромешную темноту и пронесся кровавым вихрем сквозь беспечных картежников. Все были безоружны, так что оказать сопротивление не сумел никто и вскоре я уже подходил к последней неизвестной мне постройке.

Окон здесь не имелось, а вместо двери использовался тяжелый валун в форме колеса, подпертый с двух сторон камнями. Я сел рядом и услышал чей-то тихий кашель. Видимо внутри находилась обслуга, которую таким образом запирали на ночь.

Не посещенным оставалось только одно место – то самое, где нас принял хозяин каменоломни.

Вся вершина горы к этому моменту уже покоилась во мраке, лишившись иных источников света, кроме лунного. Я подошел к дверному проему и осторожно заглянул внутрь.

Фельшам все так же сидел на камне, только облокотившись теперь плечом о стену. Заметив меня, он поднял брови, но никак более не выказал удивления. Я кивнул в сторону комнаты откуда появлялся Глыхарь, и лекарь ответил мне тем же. Затем он показал два пальца вверх и один вниз.

Ну надо же, разбирается в сигнальных жестах, похоже, что старик не так уж прост. Значение кверху пальцами сообщало об обычных бойцах, а книзу о магах. Если же способности противников были неизвестны, пальцы полагалось держать параллельно земле.

Прежде всего погасил в комнате свет, а затем осторожно приоткрыл дверь.