– Обычному наемнику, говоришь? – усмехнулся Чингиль, поднимая кружку. – Такой бы лежал до сих пор возле стога сена с переломанными костями, а не сидел здесь с мечом убитого нильдхейма. Ну давай уже, Пятиликий. За знакомство!

Экипаж двигался по южному тракту, давно миновав величественный мост, через реку Април. Вскоре предстояло взять еще восточнее, съехав с мощеной дороги, и продолжить путь до Закатных Кряжей по проторенной караванами колее.

Пользуясь свободным временем и отсутствием необходимости трястись в седле, я листал книгу, подаренную Львом вместе с таинственным БПЛА, с каждой страницей все больше удивляясь обилию непонятных слов. Кроме меня на мягких креслах расположилась миловидная девица по имени Айни да бритоголовый мордоворот, что назвался Плугом. Девушка вела себя скованно, хотя род ее занятий и цель путешествия заставляли ожидать совершенно иного, а вот мой напарник, напротив, поражал словоохотливостью.

– И часто тебя так возят? Хозяина каменоломни ублажать, – спрашивал Плуг.

Айни покачала головой и отвернулась к окну, стараясь всем своим видом продемонстрировать нежелание вести разговор. Она была хорошенькой. Многие местные девушки могли похвастать темными волосами, смуглой чистой кожей да стройной фигуркой, однако нашей юной спутнице досталось к тому же нежное личико, каким-то чудом лишенное отпечатка цинизма и равнодушия ко всему на свете, что появляется у большинства представительниц ее ремесла в первые месяцы работы.

– Я просто чего подумал, – продолжал расспросы Плуг. – Ежели ты шлюха, то все равно перед кем-то ноги раздвигаешь. Так? А пан Глыхарь, значит, важный человек. То есть для тебя это вроде как повышение?

Айни молчала.

– Хотя здесь еще зависит от того, сколько платят. На кой хер нужно повышение, когда в карманах серебро не звенит, верно? Вот я когда в городской страже службу нес, ни на что не хватало. В пору лошадиное дерьмо было жрать и гордостью за Суурмаран великий прихлебывать. А как-то раз взял от одного человека монет, чтобы в нужный час смотреть в другую сторону и совсем другое дело.

Он придвинулся к девушке вплотную, а та в свою очередь буквально вжалась в стену и раздраженно вздохнула.

– Раз, значит, посмотрел, два. А потом подумал, – он почесал затылок покрытой татуировками ладонью, на которой не хватало мизинца и безымянного пальца. – Была не была, рискну! Поговорил с тем человеком, он меня с гильдией воров свел, а уж оттуда попал на службу к пану Барке. Очень уважаемый в Льхоне, да и всей стране, человек. Так что теперь ни в чем не знаю нужды.

Одной рукой Плуг приобнял девушку за плечи, а вторую положил ей на ножку, значительно выше колена. Вся одежда нашей спутницы состояла из пары малинового цвета тряпочек, едва прикрывающих грудь и бедра, да обилия тонких медных цепочек, искусно замаскированных под золото. Все это, само собой, вызывало по отношению к Айни весьма однозначные желания.

– Порадуешь меня, милая? Заплачу.

– Отстань.

– Человеку пана Барки отказывать не следует, – проговорил Плуг, после чего взял девушку за бедра и легко, словно тряпичную куклу, усадил к себе на колени.

– Прекрати, я не на работе! – возмутилась Айни, но тут же взвизгнула и заливисто рассмеялась, когда ладони мужчины оказались под ее набедренной повязкой. – Ну хватит, что ты делаешь?! – добавила она совсем уже другим, игривым голоском.

Я улыбнулся, покачал головой и снова опустил взгляд на страницы книги, пытаясь продолжить чтение.

Воздушные потоки движутся по разным направлениям в горизонтальной плоскости, им встречаются также вертикальные ветры разной силы и направленности. Все это особенно заметно при ведении беглого наблюдения в городской застройке. Способность БПЛА преодолевать динамическое сопротивление воздуха называется устойчивостью и характеризуется…

Страстные постанывания и перешептывания оказались не лучшим аккомпанементом для обучения. Я поднял взгляд и обнаружил, что Айни уже сидит на Плуге верхом, обхватив его стройными ножками, да томно двигает бедрами. Невольно засмотрелся на спинку с золотистым загаром, решив пока заменить получение новых знаний, впечатлениями.

Тут же кольнула неприятная мысль о низких и грязных желаниях.

Спасибо тебе Бернанс за напоминание. Как бы я без него?

Быстро достал из рюкзака бутылку заряженного Истоком вина и сделал глоток. Успел уже заметить, что после этого все мои пассажиры сразу занимают отведенное им место – оставляя от себя лишь навыки и знания. Помогло и сейчас, тут же выветрив из головы все лишнее.

Плуг тем временем задрал набедренную повязку девушки, оголив упругие ягодицы, и принялся стягивать собственные штаны.

– Подожди, я еще не готова, – прошептала Айни, однако моего напарника это не остановило. Он крепко ухватил ее за бедра и сделал резкое движение собственными.

Айни болезненно закричала да забарабанила ладошками по крепким плечам, стремясь вырваться. А я вдруг понял с досадой, что разогреться она уже не сумеет.

– Плуг, перестань, – произнес я негромко, но властно. – Нам платят не за это.

– Чего?!

– Уймись говорю. Или хочешь запороть все дело?

Он ослабил хватку, позволив девушке выскользнуть из объятий. Воспользовавшись ситуацией, Айни тут же поднялась, отворила боковую дверцу экипажа и выбралась наружу, на ходу поправляя повязку.

– Чем это я дело запорю? – раздраженно бросил напарник.

– Вспомни, зачем мы едем к каменоломне. Только сперва оденься, а то я начинаю думать, что слишком тебе нравлюсь.

Тяжело вздохнув, Плуг нехотя привстал, натянул штаны и проворчал:

– Письмо везем пану Глыхарю, вместе с бабой да медком всяким. И чего?

– Хочешь испортить главное блюдо?

– Да что ей станется, шлюхе-то? Ей это поди, как нам с тобой человека грохнуть! Работа такая, значит.

– Ты, дружище, в морском деле хорошо разбираешься?

– Нет, – недоуменно ответил Плуг. – Но при чем здесь…

– А в том, как мужика надо ублажать?

– Чего?

– Того. Не лезь в чужое ремесло со своим советом. Сказала «нет», значит –нет.

– Да если б я каждый раз, как баба «нет» говорит, хер держал в штанах, до сих пор бы только руками себя и радовал, – пробубнил он, впрочем, уже смирившись с неожиданным одиночеством.

– Расскажи лучше, зачем твоему хозяину понадобилось к Чингилю обращаться? Полагаю, ты бы и сам без особых проблем справился с доставкой.

Плуг скорчил физиономию, мол да кто ж его знает, но ответил вполне конкретно:

– Чингиль в городе человек уважаемый. Если с его стороны наблюдатель будет, так оно надежнее. А в остальном наше дело маленькое – представиться, передать письмо да медку всякого, дождаться ответа и назад.

– Есть соображения, о чем там речь? – кивнул я в сторону сундучка под лавкой, где и хранилось послание.

– Ясное дело, насчет поставок мрамора. О чем еще с паном Глыхарем толковать? Он, как десять лет назад со своей бандой занял каменоломню, так с тех пор, говорят, и сидит там безвылазно. Всю добычу под себя подмял, а это знаешь какие деньги?! Нам таких даже и не представить, – Плуг завистливо вздохнул, глядя в окно, где уже виднелись пики Закатных Кряжей. – Сам же пан Глыхарь с Каганата и когда у Суурмарана проблемы с северным соседом начались, значит, обернулся к стране жопой. Возит товар до реки и отправляет в Април. Не весь, конечно, небольшая часть идет до Льхона, иначе уважаемые люди его давно бы скинули. А так, грызутся, значит, кому мрамор достанется.

– Ничего не понимаю, – тряхнул я головой, в которую лезли противоречивые знания от разных пассажиров. – Так ведь Април – Суурмаранский город.

– Спасибо! – просиял Плуг, уважительно кивнув, словно услышал от меня похвалу. – Сразу видать, что ты имперский. Верно рассуждаешь. Только не всякий так думает, даже у нас. Некоторые говорят, мол сами жители решили подданство сменить, – он пренебрежительно сплюнул на пол. – Как же! Идиотом надо быть, чтоб не увидеть за этим лапу Каганата. Вечно он нас разорить пытался. Все богатства Суурмарана высосать.