– Долго еще? – нетерпеливо проговорил купец в вычурном плаще, когда мы укладывали последнего павшего возле забора.

– Будем хоронить, – мрачно ответил ему бородач.

– Не будете. Нам надо до вечера прибыть в Льхон, или я потеряю пол торгового дня завтра, готовя лавки к открытию. А если Вы, уважаемый пан Цзахал собираетесь возразить, предупрежу, что делать этого не следует. Вы только что лишились большей части отряда в сражении со всего одним магом. Сражении, которого можно было избежать. Всем этим Вы изрядно подорвали мое доверие, и чтобы восстановить его, – придется потрудиться.

Бородач оскалился, однако лишь кивнул и махнул нам рукой, призывая седлать коней.

Я был рад спешке, хотя и понимал сколь тяжелая ситуация сложилась для отряда. Мало того, что они потеряли многих товарищей, так еще и не смогли проводить их как положено. Оставляя за спиной своих на поживу воронью, отчетливо понимаешь, что и сам можешь вскоре разделить их участь. Но такова уж доля наемника.

Как только мы выехали на тракт, бородач, коим оказался капитан отряда по имени Цзахал, поравнялся со мной и проговорил:

– С кем работал раньше? Кого знаешь?

– Да много с кем, – честно ответил я. – Всю Эльдму обошел, да герцогство Грондбар в придачу. В основном караваны охранял, знатных по найму, но и разбойничьи лагеря чистить доводилось. Последний раз ходил с Асхаром, до нового Истока магов провожать.

– Имперский значит, – удовлетворенно, впрочем, без тени эмоций на лице, ответил капитан и кивнул. – А то я сперва решил, что ты кагонатский выпердыш. Уж больно морда крива.

– Так с другими в наемники и не идут, – парировал я.

Капитан усмехнулся.

– И то верно. Ну раз лямку давно тянешь, порядки объяснять тебе не надо. Пойдешь замыкающим, у телеги с рабами. Только поменяй сначала снаряжение, а то выглядишь точно покойник.

– Сколько платишь?

– Вилы. Рассчитаю по приезду, а дальше, как решим.

Я задумался. Вилы на преступном жаргоне, нередко используемом в нашем ремесле, означало четыре золотых, что в моей ситуации было более чем приемлемо. Скорее всего, полная ставка одного из сложивших голову на постоялом дворе за пару недель работы.

Согласившись с предложенными условиями, я сменил свой до боли привычный кожаный доспех на тот, что выглядел поприличнее да отправился в конец каравана. Клетка с невольниками оказалась укрыта старым выцветшим на солнце сукном, а потому увидеть странного мальчишку мне не довелось. Чего, в общем-то, не слишком и хотелось. Он вызывал у меня неприятную смесь тревоги и настороженности, как бывает при надвигающейся буре.

– Спасибо за помощь, – лукаво улыбаясь, произнес кудрявый парень – тот самый наемник, что отдал мне бурдюк с водой.

– И тебе, – я достал из-за пояса его подарок.

– Оставь, – усмехнулся он. – Или выкинь. Пить из этого дерьма совсем уже невозможно.

– А я уж думал – это был жест доброй воли.

– Жестами доброй воли, дружище, в наше время даже жопу подтирать опасно.

– Как говорил Святой Маркус… – начал было я и осекся. То были совсем не мои слова. Речь Бернанса слетела с уст легко и непринужденно, и на мгновенье я даже ощутил себя старым монахом, невесть зачем бредущим по пыльным дорогам вместе с наемниками.

– Так и чего он там говорил? – вырвал меня из мыслей собеседник.

– А… Да много чего. Блаженнее давать, нежели принимать, например, – ответил я, чуть смутившись.

– Это он небось так девку уговаривал! Хотя тут как посмотреть, конечно. Ведь если она таки дает, принимать ведь ей тоже надобно, – он засмеялся и подмигнул мне.

– Нет, это он про бескорыстные поступки.

– Если начнешь раздавать все даром, это ж у самого ничего не останется и пойдешь побираться. Тоже мне наставление. Звучит красиво, а толку нет. То ли дело старая имперская вера. Все просто, понятно и к месту. Счастье – это когда стало больше власти, когда сопротивление преодолено. Вот ты… как тебя?

– Рейтан Лазар.

– Брал ли ты, Рейтан, когда-нибудь девку силой?

Я хотел было ответить отрицательно, однако частичка Гурна откликнулись во мне мерзкими уколами воспоминаний.

– Я много кого убивал, – должно быть что-то в моей интонации поохладило пыл собеседника и он, чуть помедлив, закончил примирительно:

– Ну, тоже хорошо. И пригодилось нам, за что еще раз спасибо. А меня, кстати, Веслом кличут, – он протянул руку, украшенную татуировками в виде рунной вязи. – Это я раньше моряком был. Оттуда еще приклеилось.

Кивнув, я ответил ему рукопожатием, после чего мы с полчаса ехали молча.

Караван при том шел бодро. Мы миновали пару деревушек, чуть крупнее первой, где хватало и постоялых дворов, однако куда активнее там занимались сельским хозяйством. Виноградники, персиковые да гранатовые рощи тянулись на сотни метров, разливаясь в воздухе пряными ароматами. Возле последней деревушки я не выдержал, слез с коня и приобрел у хорошенькой девицы лукошко с разнообразными фруктами, а также попросил ее сбегать мне за кувшином воды. Так я лишился всей меди, однако смог худо-бедно насытится да напиться.

– Что хотел спросить-то, – проговорил наконец Весло, буквально изнывавший все это время от желания почесать языком. – А как так вышло, что ты один из всего своего отряда уцелел?

– Повезло.

– Ну а сами-то многих положили?

– Достаточно.

– Ты не из болтливых, верно?

Я искоса глянул на него и с улыбкой кивнул.

– Это жаль, а то я уж загребся ехать молчком, точно рыба. Ты, кстати, не понял на каком это языке маг Затмения балакал, когда в нас заклятиями швырял?

– На ормадарском, – ответил я нехотя. – Он легкий, быстрый, очень просто мысли формулировать. Многие маги им пользуются.

– Разбираешься, – уважительно произнес парень.

– Не особо. Но слишком близко знаком с кем-то, кто много об этом знает.

Весло не понял моей фразы и почесал кудрявый затылок, тогда как я решил узнать у него то, что никак не давало мне покоя:

– Что у нас за люди в клетке? Откуда их понабрали?

– Да-а, – небрежно махнул он рукой. – На границе с Эльдмой взяли по дешевке. Отребье какое-то. Ни одной красивой бабы.

– А ребенок?

– Я по детям не особо, – брезгливо скривился Весло. – Тем более если пацаны.

– Да я не про это. Мальчишка тоже оттуда?

– Оттуда же. А чего он тебе сдался?

– Поговорить, – я неопределенно повел головой и ударил коня в бока, собираясь подъехать ближе к клетке. С двух ее сторон сукно оставалось забрано так, чтобы давать невольникам доступ к свежему воздуху. В аккурат у того места, возле которого я оказался, словно дожидаясь меня, сидел тот самый парень. Взгляд его остался прежним – спокойный, не по годам тяжелый и колючий.

– Ты назвал меня сегодня Пятиликим, – начал я без предисловий, от того, что рядом с этим странным ребенком мне было как-то не по себе. – Что ты обо мне знаешь?

– Все, – сухо произнес он, без тени эмоций.

– И откуда?

– Не твое дело, – он устало вздохнул и добавил, глядя в сторону. – Зато, твое дело меня отсюда вытащить.

– Зачем мне это?

– Во-первых из любопытства. А, во-вторых, чтобы узнать у меня, где можно разжиться заряженным Истоком вином еще до полуночи. Но пока мы не прибыли в город, отдыхай, приводи черепушку в порядок. Выкупишь меня уже в Льхоне. Или выкрадешь. Мне в общем-то все равно, важен только результат.

Самодовольная уверенность мальчишки раздражала, однако его осведомленность и обещание помощи, напротив, подкупали. В конце концов, что мне еще остается, кроме как хвататься за любую соломинку? Жалких четырех золотых хватит разве что на пару глотков заветного напитка, что отсрочит неизбежное на сутки или немногим больше.

– А остальные? – я кивнул на других невольников.

– Речь только обо мне.

– И ты знаешь, где мне достать заряженного вина?

– Я знаю где ты можешь легко на него заработать. Затем, полагаю, вернешься в Эльдму, в свой родной город. Заберешь у ростовщика накопленные сбережения, их хватит еще бутылки на три, а то и на четыре. Ну а дальше, как говорится, вертись как хочешь.