Благодарность

Это книга для тех, кто когда-то думал, но сейчас забыл!

Хочу выразить благодарность всем людям, что мотивировали меня на разных этапах творчества. Местам, что идеально подошли для работы (мне важно, чтобы было много солнечного света, достойный кофе, совместимый стол со стулом). Отдельно благодарю: дядю Сергея за ноут, где зародились первые строчки. Юлю, что излучала немыслимое количество поддержки, кто ее знает – поймет, Патриция д, сестру Диану. Кафе Civil и Библиотеку им. Н.А. Некрасовава в Санкт-Петербурге (которую, как и многое приличное в России, уничтожили), Akdeniz Dondurma в Анталии и многие другие заведения.

Посвящается светлой памяти нашего сына – Кекса.

Пони

Что есть свобода —

это еще само должно открыть себя

на своем уходящем в бесконечность пути

К. Ясперс

 «Красиво выйду в свет», – Пони Артур выпадом преодолел тень, радуясь ощущению простора. В каждом прыжке он исполнял новую фигуру, а легкий ветер наполнял его тело энергией.

– Что за глыба счастья у тебя на лице? – спросила Бриджит.

– У меня сегодня день рождения! Я стал взрослым.

– Ты глупенький! Старше не значит лучше, к тому же теперь ты на целый год ближе к смерти, ведь ресурс любого организма исчерпаем.

Улыбка мгновенно исчезла с мордочки Пони. Он стал выглядеть суровей и старше.

– Так-то лучше, теперь соответствуешь своему положению! – сказала Сипуха.

– Умеешь расстроить, редиска! – нога Артура начала двигаться. – Я не хочу жить пессимистом, как Львица! – раздражение добралось до головы, голос задрожал: – Мой череп всегда наполовину полон!

– Да? А что ж ты бесишься?

– Здесь согласен, давайте успокоимся, – сказал Пони, указывая копытом на Бриджит.

– Я спокойна. Мне всего лишь нравится возвращать Животных на место, потому что мир гораздо опасней, чем ты ощущаешь!

Артур задумался: «То есть она хочет мне добра. По мнению Леса, она вполне мудрая Сипуха».

– Вижу, сейчас ты мыслишь обо мне. Так вот, старайся обдумать мои слова, а не размышлять, кто я. Ценность и точность информации важнее, чем ее источник, – сказала Сипуха, сложив крылья перед собой.

Он сделал вид, будто ему нужно спешить, и развернулся к чаще.

– Хорошего осознания, – произнесла Бриджит вслед.

Когда Пони остался один, его сердце говорило так: «Зачем мне осознание? Разве Сипуха не навязывает мне свое видение мира? Может, я хочу быть олухом, которому все нипочем, – радоваться мелочам и полной грудью вдыхать жизнь».

– Привет, Артур, как дела? – спросил старый Пингвин Север. Его седые брови напоминали человеческие усы.

– Живой еще, в отличие от твоего спутника.

– Хо, Хрумтик, правда… Я ношу его с собой в память о совместно проведенном времени, мне кажется, в мертвых есть что-то живое.

– Ого, глубоко… Так глубоко, как его, не закопать! – засмеялся Пони.

– И больно! – брови Пингвина организовались в стрелку.

– Скажи, что ты делаешь в нашем Лесу? Ведь ты Пингвин, – осознав свою небрежность, Артур решил сменить тему.

– Просто не хотел существовать как все и уехал прочь с родных земель.

– Не боишься серьезных перемен! А у меня сегодня очередной день рождения, а изменений все нет.

– Запомни: перемены приходят изнутри, не нужно ждать их снаружи. Пойдем, я покажу тебе кое-что.

– Ты запустил перемену места, – Артур подпрыгнул. – Замечал, что Львы очень ленивы и высокомерны, но при этом у них есть все! Разве они обладают особенными качествами?

– Львы живут как и все – своим способом достигают благополучия и счастья. Они достойны уважения.

– Разве только лишь счастье важно? А как же благодетель, этика, разум?

– Животным не присущи эти качества. Мы живем по инстинктам. Нам необходимо есть, чтобы размножаться, размножаться, чтобы размножаться, и выживать, чтобы размножаться.

– Я не хочу детенышей, я хочу стать Единорогом!

Лес окатил внезапный порывистый смех

– Что началось? – Пони отшатнулся, – разве это так смешно? Не хочу отпрысков, они будут мешать мне жить, я же не Хомяк, чтобы есть неугодных.

– А как ты борешься со своим инстинктом к размножению?

– Где-то внутри я всегда понимал, что дети будут ограничивать меня. Это же очевидно.

– Интересный сбой в генетической программе.

– Мы уже долго идем, Север, может, ты забыл дорогу?

– Нет, мы почти пришли… Черт, что это?

Пингвин быстро задвигал лапами, пока не оказался на полностью вырубленной опушке Леса.

– Ты это видишь? Людям все равно на нас и тем более на Лес, им главное – обогатить свой кошелек. Как мне желать отпрысков? Их либо поработит общество и заставит работать в своих интересах, либо им негде будет жить, может, вообще вся планета загнется с таким отношением разумных.

– Да кто же назвал их разумными? Ах да, они сами, – сказал Север, – разве это не лицемерие? – упав на землю: – Я так любил это место, оно ментально связывало меня с родиной… Здесь я медитировал.

Пингвин провел крылом по свежему срезу, посмотрел на Артура.

«Его глаза говорят с моей душой, необычное ощущение – чувствовать вместе».

Печаль окутала опушку, мир разваливается, ничего не будет как прежде. Все это мелькало в голове, пока он смотрел на Пингвина.

Север пошатнулся, на теле образовалось отверстие красного цвета, Пони ринулся в Лес.

«Стоп, – остановился, – за мной никто не гонится… у них уже есть мясо, – Артур развернулся, – которое они так любят».

– Мерзкие люди!

Он аккуратно крадется обратно, все медленнее по приближению к опушке. Прошел по краю живого Леса в сторону предполагаемого места выстрела, увидел Двуногих у костра: один разделывал Севера, другой, упитанный, подкидывал полена, третий играл на гитаре.

– Всегда хотел попробовать Пингвина, – сказал орудующий ножом.

– Откуда он здесь взялся? – спросил гитарист.

– Да кто же знает, попал как-то, главное – мы его съедим, – говорит упитанный.

– Я вот что вам скажу: после долгого рабочего дня мне бы подошло любое мясо, но экзотика – интересненько, – он продолжил: – тем более на него не распространяются местные законы об охоте, он Пингвин, – все рассмеялись, а гитарист разлил по стаканам. – Не очень-то я боялся этих законов, но классно было бы посмотреть на лицо шерифа, когда он ничего не сможет предъявить!

Смех продолжается, Артур думает: «Как люди до сих пор существуют, если им все равно на свои же законы, они такие беспечные, жестокие. Придумывают себе правила, чтоб хоть как-то сдерживать свою всеобъемлющую похоть вместо хорошего отношения ко всему живому. Они убеждают себя, что у нас нет сознания, забывая, что мы чувствуем боль. При этом называют себя разумными! Кажется, Бриджит была права: мир – жестокое место. Да ладно, погрущу еще немного и вернусь к позитивной жизни до следующего столкновения с человеческой натурой».

– Надо отвлечься от безумных людей, пойду к старой бирже.

Лес, высокие деревья, Пони смотрит вверх, свет, проходящий через ветви, рисует причудливые узоры, будто реки текут по небосводу или кровь по венозной. Взгляд опускается ниже, ветви-фракталы. Артур подошел вплотную к дереву, тщательно рассмотрел его.

«Здесь похожая с кронами картина: маленькие островки коры усеяны беспорядочными ущельями, а ведь для Муравья это значимое расстояние».

Увлекшись своими мыслями, прыгая по сухим веткам, Артур продвинулся дальше. Весело и беззаботно проходило время, пока он не врезался в огромную паутину. «Как-то темно здесь…» От кроны к следующей, повсюду паутина, она еще дрожит от его прикосновения. Появился новый источник! Вибрация усилилась, Артур напряженно водит глазами по видимой части, пытаясь понять, где колыбель сотрясения. В поле зрения попал Паук, он быстро приближается и по мере уменьшения расстояния становится все больше. Когда чудище заметило Пони, то резко замедлилось, теперь движения не только плавные, но и осторожные. Артур отходит, не спуская взгляда с Арахнида. Волосы по всему туловищу, заостренные лапы, большие многогранные глаза, пасть, наводящая ужас. Местность темная, кругом все в паутине, страх пронизывает все тело, ушки дребезжат, как крышка кипящего чайника. Пони чувствует работу инстинкта самосохранения, уже готов броситься, вдруг чудовище заговорило.