Молодая незамужняя волжанка Клара Горынычева, словно бы в противовес столь мало располагающей к лирике фамилии, не слишком осмотрительно подаренной ей бесхитростными родителями, слыла в определённых кругах своего любимого города химиков и атомщиков женщиной что надо. Или, как говорят православные – от Бога. И ни один из целого сонма благополучных материально мужчин (иным, знать, не судьба), коим повезло иметь с нею хоть в малейшей степени интимное знакомство, не кривил душой, щедро вознаграждая каждый выпавший на его долю акт проявления женских талантов Клары не только восторженными эпитетами, но и полной мерой своих финансовых возможностей.

Сделаем на этой стороне дела специальный акцент: речь идёт о воздаянии должного именно женским, в прямом понимании, качествам. Им, и только им. Природа не поскупилась по данному адресу и проявила величайшую щедрость, вложив предназначенную для бесконечной любви душу в миг очередной её реинкарнации ровно за четверть века до начала третьего тысячелетия новой эры в оболочку на редкость правильно сложенного, без единого видимого изъяна, что случается на нашей планете не каждый день, тела.

Что же до остального-прочего… Закон всеобщего равновесия, увы, или, наверное, ближе к истине будет определение – к счастью, никогда и никем не отменялся. Потому как никто не в силах этого сделать. Есть вещи незыблемые, вечные. Творец мудр и… справедлив. Ведь создай он идеальные, безупречные не только внешне, а и во всех без исключения других отношениях существа хотя бы малой численностью, те рано или поздно сочтут своё превосходство над окружающим большинством за должное, возомнят себя законно высшими по отношению к этому большинству – ежели не богами, то полубогами как минимум. И даже если исключить агрессивность с их стороны, предполагающую что-нибудь вроде захвата власти, всё равно не найдёте у этих «полубогов» ни малейших побудительных мотивов к какому-то духовному, интеллектуальному и физиологическому прогрессу: дальше расти им, абсолютно идеальным, просто-напросто некуда. А значит, все они заведомо обречены на праздность души, ума и тела с логически неизбежным результатом – более или менее скорой деградацией.

Это, что касается так называемого элитарного меньшинства. Для несовершенной же общей массы народонаселения деградация элиты была бы убийственным примером полнейшей безнадёжности: какой же смысл напрягаться, выпрыгивать из себя и рваться куда-то ввысь в потугах сделаться лучше чем ты есть, если исход в итоге в любом случае один, вот он – обратно вниз…

Ну, а о таком идеальном, казалось бы, варианте, когда не только отмеченное перстом судьбы меньшинство, а все-все-все до единого земляне, априори и абсолютно даром ухватив от природы максимум возможного, вдруг взяли, да родились равно прекрасными… как на подбор – божественно красивы, одинаково здоровы и сильны, одинаково гениальны в науках и искусствах… справедливы, благородны и бескорыстны во всех своих помыслах… даже рассуждать нелепо, да и неинтересно. Нет зла, всеобщее добро торжествует и становится естественным как воздух, а значит и неощутимым, не бросающимся в глаза состоянием общества. Естественные же, за просто так получаемые блага, такова уж натура человеческая, не ценятся… стимулы исчезают сами по себе. Для всех сразу.

Так что, природа-умница права. Одаривая индивида при его появлении

на свет божий какими-то достоинствами, не забывает она и о спасительных недостатках. Обязательно чего-то да недодаст, оставляя резерв для развития, стремления к совершенству. Причём, согласно тому же вселенскому закону равновесия, чем более высокими способностями личность одарена, да ещё на уровне талантливости и гениальности, тем в большей степени она альтернативно обделяется в чём-то другом, и тем самым каждому из нас даётся тот самый стимул для поиска в течение этой жизни путей к гармонии и достижения её…

Любвеобильную Клару, нелишне было бы добавить, небо осчастливило не только внешностью, воистину неотразимой. Помимо присовокупленного сюда же ещё и внутреннего, так притягательного женственного обаяния, владела она немалым рядом вроде бы простеньких, даже в чём-то на первый взгляд наивных, чуть ли не по детски трогательных хитростей и уловок, но на самом деле довольно тонких и весьма действенных приёмов обольщения, делающих общение представителей противоположного пола с нею, особенно наедине в её небольшой уютной квартирке, лёгким и приятным, в полном смысле – общением-отдыхом, когда напрочь забываются повседневные проблемы и неурядицы, заботы, тяготы. Даже трезвые из трезвых в обыденной жизни мужчины, очутившись на этой территории любви, входили, согласно профессиональной терминологии работников упразднённой в новой демократической России системы медицинских вытрезвителей, в крайнюю, асоциальную степень опьянения, сопровождающуюся безнадёжным выпадением из реальности с последующим так же крайне иллюзорным восприятием действительности, стоило им, поддавшись соблазну (не поддаться которому здесь не сумел пока что ни один), употребить чего-нибудь горячительного и «в продолжение банкета» испытать счастье живого соприкосновения с дразняще-обворожительным телом Клары.

Да и поди-ка, не опьяней и не выпади, если даже такое нехитрое вроде бы дело, как, например, подача закусок к выпивке в ходе «живого общения» за неизменно красиво, на всегда свежих скатертях сервированным Клариным столом, с обязательными романтическими подругами любовных вечерних трапез – горящими свечами, легко, без тени напряжённости и намёка на искусственность превращалось ею в подобие сказки: радовали они гостя всякий раз и видом чрезвычайно аппетитным, и вкусностью удивительной. И, обратите внимание, приготовляемы были эти яства не всегда из закупленных специально к «мероприятию» продуктовых изысков – случалось Кларе сотворять недурные оригинальные меню и просто из того что под руку подвернулось. Умела она буквально из ничего, из «никакого» набора компонентов сноровисто и непринуждённо, между делом, не отрываясь от разговора с собеседником-гостем, создать нечто. Готовила же она так отменно не столько потому, что кто-то её этому специально обучал, сколько, вероятно, в результате генетической принадлежности к старинной династии кулинаров – почти все родные, двоюродные, троюродные тёти и дяди, бабушки и дедушки, многие другие старшие сородичи Клары по материнской линии (имя самой матери, впрочем, в этом списке не замечено) служили в разные времена и разных странах поварами у высокопоставленных персон, включая государственных деятелей высших рангов, в том числе и особ царских кровей. И, чем справедливо гордилась всегда династия, не числилось в её славной трудовой истории ни единого нарекания на непрофессионализм. В активе – только благодарности.

А, ведь, давно замечено: среди земных мужчин всех степеней благосостояния, уровней образования и культуры вряд ли найдётся много таких, кто отказался бы хорошо поесть под спиртное! Здоровых мужчин, разумеется…

Ещё Клара, обладая природной пластичностью тела, чувством ритма и неплохим музыкальным слухом, хорошо танцевала. Сносно, совершенно безболезненно для ушных перепонок окружающих, пела. Умела вязать симпатичные шерстяные шарфики, шапочки, кофточки и прочую всячину, вышивала крестиком и гладью, ловко кроила и шила нехитрые, но радующие глаз премилые предметы и наборы некрупных компонентов постельного, ванно-банного белья и тому подобных домашних мелочей.

Довольно грациозно каталась она на коньках, что на фигуристских или беговых по льду, что по асфальту на роликовых, не менее грациозно могла проскакать верхом на осёдланной лошади, и даже за рулём скоростного мотоцикла, бывало, рисковала промчаться. Ну, вдобавок, ко всем прочим очевидным плюсам, и в воде плавала как рыбка, и, демонстрируя гимнастическую небесталанность, кое-какие акробатические сальто-мортале выдавала не хуже заправских цирковых артистов… всех положительных умений не счесть.