Гол устремился в пещеру Ойтоны. Он увидел юношу, к скале прислоненного. Стрела пронзила грудь его, и он слабо водил очами, шлемом прикрытыми. Опечалилась душа сына Морни, он подошел и промолвил слова мира.

"Может ли рука Гола исцелить тебя, юноша скорбный челом? Я разыскивал горные травы, я сбирал их на сокровенных брегах источников. Рука моя исцеляла раны мужей доблестных, и очи их благословляли сына Морни. Где обитали предки твои, воин? Были ль то чада могучего племени? Печаль, словно ночь, сойдет на твои родные потоки, ибо пал ты в расцвете юности".

"Предки мои, - отвечал чужеземец, - были чада могучего племени, но они не станут скорбеть, ибо слава моя исчезла, как туман поутру. Высоко вздымаются стены на брегах Дувранны и зрят свои мшистые башни в потоке; сзади них скала возвышается со склоненными елями. Они видны издалека. Там живет мой брат. Он прославлен в боях. Отдай ему этот сверкающий шлем".

Шлем выпал из руки Гола: он увидел раненую Ойтону. Она надела доспехи в пещере и вышла в поисках смерти. Отягченные очи ее прикрыты, кровь струится из раны.

"Сын Морни, - сказала она, - уготовь мне могилу тесную. Сон, словно облако, осеняет душу мою. Очи Ойтоны меркнут. О, если б осталась я жить на брегах Дувранны в ясных лучах своей славы! Годы мои текли бы в радости, и славили б девы поступь мою. Но я гибну в расцвете юности, сын Морни, и устыдится отец мой в чертоге своем".

Бледная пала она на утес Троматона. Скорбный герой воздвиг ей могильный холм. Он вернулся в Морвен, но мы увидали, что мрачна душа его. Оссиан взял арфу и воспел хвалу Ойтоне. Вновь прояснилось лицо Гола. Но иногда в кругу друзей вздох его раздавался, словно ветер, что изредка взмахнет крылами после затихшей бури.

Крома

ПОЭМА

СОДЕРЖАНИЕ

Оссиан слышит, как Мальвина, дочь Тоскара, оплакивает смерть возлюбленного своего Оскара. Чтобы отвлечь ее от горестных мыслей, Оссиан рассказывает ей о своих подвигах во время похода, который он предпринял по приказу Фингала, чтобы помочь Кротару, правителю ирландской провинции Кромы, в борьбе против Ротмара, вторгшегося в его владения. Предание сохранило эту повесть в следующем виде. Когда Кротар, король Кромы, ослеп в старости, а сын его был слишком молод, чтобы выйти на поле брани, Ротмар, вождь Тромло, решил воспользоваться удобным случаем и присоединить владения Кротара к собственным. Приняв такое решение, он вторгся в земли, которыми Кротар правил от имени Арта, или Арто, верховного короля Ирланди в то время.

Кротар, старый и слепой, не мог ему сопротивляться и обратился за помощью к Фингалу, королю Шотландия и тот велел своему сыну Оссиану отправиться на выручку Кротара. Но прежд чем прибыл Оссиан, Фовар-гормо, сын Кротара, напал на Ротмара и был сражен, а его войско разгромлено. Оссиан возобновил брань, убил Ротмара и обратил в бегство его рать. Освободив таки: образом Крому, он вернулся в Шотландию.

"Это был голос возлюбленного; редко он посещает сны Мальвины! Откройте воздушные ваши чертоги, вы, предки могучего Тоскара! Растворите ворота туч: скоро Мальвина уйдет навсегда. Я слышала голос во сне. Я чувствую трепет моей души. Зачем подул ты, ветер, с мрачно-бурного озера? Крыло твое прошумело в деревьях, и сновиденье Мальвины исчезло. Но она видела своего возлюбленного, когда одеянья его туманные развевались по ветру. Солнечный луч озарял их края, и они сверкали, как золото чужеземца. Это был голос возлюбленного; редко он посещает сны мои!

Но ты живешь в душе Мальвины, сын Оссиана могучего. Мои вздохи восходят вместе с лучом востока, мои слезы падают вместе с ночною росой. При тебе была я, Оскар, прекрасным деревом и ветви мои пышно вздымались. Но пришла твоя смерть, как вихрь из пустыни, и поникла моя зеленая крона. Весна воротилась с дождями целебными, но листва моя не воспрянула. Девы в чертоге узрели меня, безмолвную, и заиграли на арфе радости. Слезы текли по ланитам Мальвины; подруги увидели горе мое. "Зачем ты скорбишь, - спросили они, ты, первая из дев Луты? Разве был он прекрасен, как утренний луч, и строен в очах твоих?""

Приятна песнь твоя слуху Оссиана, дочь многоводной Луты! Ты слышала пение ушедших бардов в дремотных мечтаниях, когда сон нисходил на вежды твои под журчание Морху.* Возвращаясь с ловитвы в солнечный день, ты слышала пение бардов, и твоя песнь приятна! Сладостна она, Мальвина, но размягчает душу. Есть радость и в скорби, если мир поселяется в горестном сердце. Но печаль изнуряет скорбящих, дочь Тоскара, и коротки их дни. Вянут они, как цветок, пораженный медвяной росой, когда солнце палит его жаром, а капли ночные еще отягчают головку его. О дева, внемли Оссиановой повести, он вспоминает юные дни.

* Mor'-ruth - _большой поток_.

Король повелел, я распустил паруса и устремился к заливу Кромы, гулкому заливу Кромы в любезном Инис-файле.* Высоко на бреге вздымались башни Кротара, властителя копий, Кротара, некогда славного в битвах своей юности, но старость уже поселилась обок вождя. Ротмар поднял меч на героя, и гнев охватил Фингала. Он послал Оссиана сразиться с Ротмаром в битве, ибо властитель Кромы был товарищем юных его дней.

* Инис-файл - одно из древних названий Ирландии.

Я выслал барда вперед песни пропеть; я пришел в чертоги Кротара. Там сидел герой, окруженный доспехами праотцев, но очи его погасли. Седые кудри его колыхались вкруг посоха, на который оперся воин. Он напевал песню минувших времен, когда достиг его слуха звон оружия нашего. Кротар встал, простер свою дряхлую длань и благословил Фингалова сына.

"Оссиан, - промолвил герой, - исчезла сила десницы Кротара. О, если б я мог поднять свой меч, как в те дни, когда бился Фингал на Струте! Он был первым из смертных, но и Кротар славу сумел стяжать. Король Морвена воздал мне хвалу и возложил на десницу мою горбатый щит Калтара, которого сам герой в битве сразил. Взгляни, висит ли сей щит на стене, ибо ослепли Кротара очи! Так ли силен ты, Оссиан, как твои праотцы? Дай старику осязать десницу твою".

Я протянул королю десницу, он осязает ее дряхлыми дланями. Вздох исторгся из груди его, и заструились слезы. "Ты силен, мой сын, - сказал он, - но слабей, чем король Морвена. Но кто из могучих бойцов сравнится с этим героем? Зададим же пир в чертогах моих, и пусть мои барды затянут песнь. Внемлите, сыны гулкозвучной Кромы, он велик, кто сейчас в стены мои вступил!"