Он вспыхнул, гневом запылал,

И вмиг стрела его вонзилась

Гальвине в грудь, сквозь крепкий щит:

Он кровью девы обагрился,

С главы шелом ее скатился,

Копье из рук ее скользит,

И кто ж, сей мнимый сын Ерина,

Терзаясь, плавает в крови?..

Коннал!.. предмет твоей любви:

Твоя прекрасная Гальвина!

Покинув девы хладный прах,

Простясь навек с родной страною,

Коннал кипел одной войною

И смерть нашел в боях!

1824

Д. В. Веневитинов

ПЕСНЬ КОЛЬМЫ

Ужасна ночь, а я одна

Здесь на вершине одинокой.

Округ меня стихий война.

В ущелиях горы высокой

Я слышу ветров свист глухой.

Здесь по скалам с горы крутой

Стремится вниз поток ревучий,

Ужасно над моей главой

Гремит перун, несутся тучи.

Куда бежать? где милый мой?

Увы, под бурею ночною

Я без убежища, одна.

Блесни на высоте, луна,

Восстань, явися над горою!

Быть может, благодатный свет

Меня к Салгару приведет.

Он, верно, ловлей изнуренный,

Своими псами окруженный,

В дубраве иль в степи глухой.

Он сбросил с плеч свой лук могучий

С опущенною тетивой,

И презирая громы, тучи,

Ему знакомой бури вой,

Лежит на мураве сухой.

Иль ждать мне на горе пустынной,

Доколе не наступит день

И не рассеет ночи длинной?

Ужасней гром, ужасней тень,

Сильнее ветров завыванье,

Сильнее волн седых плесканье,

И гласа не слыхать.

О верный друг, Салгар мой милый,

Где ты? ах долго ль мне унылой

Среди пустыни сей страдать?

Вот дуб, поток, о брег дробимый,

Где ты клялся до ночи быть.

Ведь для тебя и кров родимый

И брат любезный мной забыт.

Семейства наши знают мщенье,

Они враги между собой.

Но мы враги ль, Салгар, с тобой?

Умолкни, ветр, хоть на мгновенье.

Остановись, поток седой!

Быть может, что любовник мой

Услышит голос, им любимый.

Салгар! здесь Кольма ждет;

Здесь дуб, поток, о брег дробимый.

Здесь все; лишь милого здесь нет.

1824

А. И. Полежаев

МОРНИ И ТЕНЬ КОРМАЛА

ИЗ ОССИАНА

Морни

Владыко щитов, Твой сын тебя ждет,

Мечей сокрушитель Надеждою полный.

И сильный громов И море ревет,

И бурь повелитель! И пенятся волны;

Война и пожар Испуганный вран

В Арвене пылают, Летит из стремнины,

Арвену Дунскар Простерся туман

И смерть угрожают. На лес и долины;

Реки мне, о тень Эфир задрожал,

Обители хладной! Спираются тучи...

Падет ли в сей день Не ты ли, Кормал,

Дунскар кровожадной? Несешься могучий?

Тень

Чей глас роковой

Тревожить дерзает

Мой хладный покой?

Морни

Твой сын вопрошает. Напал на меня.

Царь молний, тебя! Он казни достоин.

Неистовый воин

Тень

Ты просишь...

Морни

Меча! На пагубу злым;

Меча твоей длани, Сын гор затрепещет,

От молний луча! Сраженный падет

Как бурю, во брани И Морни воздвигнет

Узришь меня с ним; Трофеи побед...

Он страшно заблещет

Тень

Прими - да погибнет!..

1825

А. Н. Муравьев

ОССИАН

Son of Alpin strike the string.

Ossian *

Коснися струн, о сын Альпина!

В них отзыв радости гремит!

И от души моей кручина

Туманом легким отлетит!

Тебе во мраке, бард, внимаю;

Но да умолкнет песней глас,

В скорбях лишь я отраду знаю,

И жизнь годами упилась!

Зеленый терний над могилой,

Полночных ветров верный друг,

В тебе нет звука - прежней силой

Уж листьев не колеблет дух!

Умерших тени в тучах славы,

Отзывный ветер их несет,

Когда луна, как щит кровавый,

С востока сумрачно идет!

Уллин! минувших дней отрада!

Дай в Сельме глас услышать твой!

Куда исчезли песней чада?

Без них вся жизнь - как сон немой!

Где в тучах ваш чертог орлиный?

Быть может, с арфой золотой,

В туманных тканях, из пучины

Зовете солнца луч младой!

[* Сын Альпина, ударь по струнам. Оссиан (англ.)].

1826

И. П. Бороздна

БОЙ ФИНГАЛА С ДУХОМ ЛОДЫ

ИЗ ОССИАНА

Когда придет возврат дней младости блаженных?

Когда, сияющий оружием стальным,

Изыду я на брань - и меж врагов надменных

Еще блесну мечом отмстительным моим?..

О Сельма! старца взор, потушенный годами,

Опять веселые холмы твои узрел,

И оный день, когда с героями друзьями

Фингал, сразя врагов, в отчизну прилетел.

Соперники мои - все барды окружали

Владыку юного и с арфами в руках

Своих соотчичей победы прославляли.

Везде гремевшие на суше и морях!

Морвена государь, на копне склоненный,

С улыбкою внимал бессмертным их хвалам,

Мечтой переносясь к поре той незабвенной,

Когда стремился он во сретенье врагам!..

Но ах! могучего героя нет со мною

И взоры не найдут нигде его следов!

Мальвина, все уже окрест оделось мглою,

Зарница лишь горит над сумраком лесов:

Пойдем. При свете сем, на мураву густую

Простершись, пением заботы усыпим;

Из Сельмы принеси мне арфу золотую

И глас твой съедини с бряцанием моим!

Свидетель прошлых лет и дел Фингала дивных,

Я мужество его прославлю! - Кто дерзал

Противустать ему, когда на сопротивных

Меч победительный он грозно обнажал?

Уже спустилась ночь на горы и долины,

Умолкнул бранный шум средь вражеских шатров,

И шлемы ратников почившей сном дружины

Златились углями чуть светивших костров.

Отец мой, думою глубокой возмущенный,

Один лишь сладкого покоя не вкушал,

Взор томный устремя на брег уединенный,

Где замок Инистор в развалинах лежал.

Уже Катлин, взойдя как будто на тумане,

Окрестность тусклыми лучами озарил,

Когда, покинув сон в безмолвствовавшем стане,

Фингал в соседний лес тропинками спешил.

Вдруг буря восстает, ярится ветр летучий,

Вдруг меркнет свод небес, темнеет блеск светил,

И призрак, разогнав сгустившиеся тучи,

В огне, в крови летит - и громы окрилил!

Сверкают молнии во взорах разъяренных,

В руке - стрела и меч, послушные перстам,

Смерть грозная видна в чертах изнеможенных,

И эхо вторит глас могильный по горам!

Фингал, на призрака с презрением взирая,

Воскликнул, шествуя бестрепетной стопой:

"Сын мрака! да умчит тебя гроза ночная