Александр открывает заслон печи, достаёт оттуда шипящую сковородку.
Александр. Здравствуйте, Елизавета Алексеевна. Я? Картошку жарю. На сале.
Елизавета Алексеевна. Картошку?
Александр. Ага. Хотите?
Ставит сковородку на стол. На столе – солёные огурцы и хлеб.
Елизавета Алексеевна. Вы едите картошку с хлебом?!
Александр. Вас только это смутило?
Елизавета Алексеевна садится за стол напротив. Смотрит, как Александр ест.
Елизавета Алексеевна. Саша, что вы делаете? Что происходит?
Александр. Вы уже спрашивали. Ем картошку. А вы смотрите и завидуете, потому что тоже хотите… Но такие, как вы, не едят картошку с хлебом на сале.
Елизавета Алексеевна. Ах так? Ещё как ем!
Отбирает у него сковородку, накладывает себе картошку. Ест.
Елизавета Алексеевна (жуя). Я о вашем поведении. Вы понимаете, как это выглядит? Вы ведёте себя так, будто вы сошли с ума.
Александр. Я знаю. Так и задумано. Пусть так думают. Я очень надеюсь, что никто не станет меня удерживать как сумасшедшего. И я спокойно смогу удалиться жить в деревню.
Елизавета Алексеевна. Задумано? Так вы специально тут всех изводите?! Никто не хочет вас свергнуть! Вам хотят помочь!
Александр. Елизавета Алексеевна… У меня к вам последнее предложение. Давайте всё бросим и поедем в деревню! Будем там просто жить. Вам ничего не надо. Мне – тем более. Вы вот смотрите на меня с таким осуждением… а между тем, я же не прошу, чтобы вы мне картошку жарили. И не попрошу. Я сам могу. Ещё и вас накормлю. Голодной ходить не будете, я, если что, и рыбу ловить умею… и пахать, и горох сажать. В общем, все сельскохозяйственные работы мне удаются хорошо. (Задумывается.) Диплом пекаря бы не помешал… Может, во мне пропал великий пекарь? Так что вам не придётся там напрягаться. Давайте уедем в деревню.
Елизавета Алексеевна. Послушайте, великий пекарь, нельзя просто так взять и уехать в деревню! У вас есть обязательства! И у меня есть.
Александр отодвигает сковородку. Встаёт. Идёт к своему сюртуку, достаёт оттуда лист бумаги. Протягивает ей.
Елизавета Алексеевна. Это что?
Александр. Моё разрешение на развод. Наш с вами. Я снимаю с вас всяческие обязательства. Вы свободны. Всю ответственность я беру на себя. Пусть меня обливают помоями, мне всё равно. А вы поезжайте куда хотите… и будьте там счастливы.
Елизавета Алексеевна (тихо). Вы это серьёзно? Вы хотите развестись?
Александр. Да. Да, я хочу.
Елизавета Алексеевна (в сердцах). Господи, какой же вы эгоист! У вас есть только ваши страдания… вам на всех наплевать! А ещё удивляетесь, что у вас нет близких людей!
Александр. Да, я такой. Даже спорить не буду! Не повезло вам с мужем, сочувствую. Извините меня, пожалуйста. Вам не дали возможности выбрать другого. А я вам даю. А если Папа Римский или кто там будет противиться, вы скажите, что я за тридцать лет с вами спал всего два раза. Вас сразу освободят. Может, ещё компенсацию какую выплатят.
Садится за стол. Ест картошку с хлебом. Елизавета Алексеевна забирает бумагу, выходит из избы. Возвращается. Садится за стол.
Елизавета Алексеевна. Я сейчас уйду. Только доем вашу картошку… вкусная очень.
Александр. Очень рад, что вам понравилось. Я ещё планирую хлеб научиться печь…
Перекрутка.
Утро. Изба.
Александр спит на печи. Стук в дверь.
Александр встаёт, недовольный идёт к двери. Открывает. На пороге стоит Константин.
Александр (резко). Нет! Я не вернусь! И не просите!
Константин (взволнованно). Саша… Елизавета Алексеевна заболела!
Сцена 12
Зимний дворец. Спальня Елизаветы Алексеевны.
Бледная Елизавета Алексеевна лежит на кровати, на постели сидит врач со стетоскопом. Вокруг стоят Александр, Марьфёдорна, Александра Фёдоровна, Константин, Николай.
Врач. Так, все выйдите! Мне нужно переговорить с Его Величеством.
Марьфёдорна (вздыхая). Я вообще удивляюсь, как она до сих пор живая… Вы посмотрите на неё! В чём там душа держится? От всего вечно отказывается… От драгоценностей, нарядов, косметики… От еды. Ох, и помрёт она!
Все выходят. Врач отводит Александра к окну.
Александр (встревоженно). Что с ней?
Врач. Мужайтесь, Ваше Величество. Всё плохо.
Александр. Чем она больна?
Врач. Очевидно, суровый российский климат не подходит для её нежной иностранной организации… у неё полное физическое и моральное истощение.
Александр. О чём вы говорите? Какой климат? Она в России тридцать лет живёт, и всё нормально было!
Врач. У её болезни есть множество названий. Но, говоря простым медицинским языком… (Вздыхает.) Императрица умирает от тоски и одиночества.
Александр (бледнея). Как умирает? Что вы такое говорите! Она ещё вчера была живая… ела со мной картошку жареную! (Задумчиво.) Может, ей не надо было картошку? Всё-таки это жирная, тяжёлая пища…
Врач. Картошка тут ни при чём. Её болезнь возникла давно. Но вероятно, нечто её добило. (Задумчиво.) Возможно, и картошка.
Александр. Скажите, что делать? Как ей помочь? Это можно вылечить? Что современная медицина может тут предложить? Она же должна что-то…
Врач. Мужайтесь и будьте рядом. Это лучшее лекарство.
Хлопает его плечу. Уходит.
Перекрутка.
Александр сидит у постели Елизаветы Алексеевны. Держит её за руку. Елизавета Алексеевна спит.
Александр (целует её руку). Как же так, Лиза? Зачем же… ты умираешь? Не умирай…
Ложится рядом. Обнимает её одной рукой. Гладит по волосам. Вздыхает.
Александр. Это я виноват… я тебя расстроил… обидел… Всегда я виноват! Но я исправлюсь. Хочешь? Я буду другим. Каким хочешь… только живи!
Целует её в лоб. Елизавета Алексеевна вздыхает во сне. Александр смотрит на её лицо.
Александр (тихо). В мире нет совершенства. Но есть ты. Единственный смысл моей жизни. Я не знаю, кто я… Мужчина, женщина, император или пекарь? Или, может быть, я никто? Единственное, что я знаю: это то, что я тебя люблю, и я умру без тебя.
Кладёт голову ей на плечо. Вздыхает и закрывает глаза. Елизавета Алексеевна приоткрывает глаза. Потом быстро снова закрывает. Александр встревоженно садится.
Александр. У тебя сердцебиение ускорилось… О господи! Тебе плохо?! Сейчас врача позову!
Елизавета Алексеевна (приподнимаясь на кровати). Не надо врача! Всё нормально… сядь. Мне приснился плохой сон… Мне приснилось, что я… умерла!
Александр (в отчаяньи). О нет! Только не говори, что ты умираешь! Я не разрешаю! Слышишь? Я тебе в самой деспотичной манере приказываю жить!
Елизавета Алексеевна. Да я и сама не хочу умирать.
Александр. Что мне сделать?
