– Ну что, Тимур, твою подругу по кругу? – донесся до меня злобный смешок Данила, прежде чем я отключился.

Глава 47

Ева

Хочу умереть. Еще никогда у меня не было столь сильного желания сдохнуть. Хочу лечь и уснуть. Навсегда.

Проклинаю тот день, когда мы наткнулись на этих чудовищ. Извергов. Нелюдей.

Я плохо помню тот вечер. Моя память выдает мне лишь отдельные кадры, изображения.

Зато я отлично помню чувства, которые испытывала тогда. Страх. Неописуемый страх. Вот что я чувствовала.

Сначала двое из них затащили меня на второй этаж. Там они издевались надо мной, шептали на ухо скверные слова. Но потом к нам поднялся тот парень. Данил.

Он начал валять меня по земле как бесформенный кусок теста. Кусал, щипал, трогал.

Данил делал со мной все, на что была горазда его гнилая фантазия.

Потом они привели Тимура. Выглядел друг неважно. Но даже его состояние не сравнится с тем, что они сделали со мной потом…

Я и понять ничего не успела, как эти мрази начали стаскивать с меня одежду. Я даже не сразу поняла, что они пытались сделать. А когда поняла – меня будто ударило током.

Я начала брыкаться, толкаться, пинаться. Одного даже за руку укусила, но он потом с размаху ударил меня по голове.

То, что произошло дальше… Такого и врагу не пожелаешь. Их грубые прикосновения, тяжелое дыхание…

Потом внезапная резкая боль…

«Расслабься и получай удовольствие», – слышала я позади чей-то ласковый шепот.

Фу! Как же мне противно. Противно думать об этом, вспоминать. Противно осознавать, что все это было со мной. Противно жить с этим.

Я не помню, как добралась до дома. Но, тем не менее, каким-то чудом я оказалась там.

Мне было очень плохо, слегка тошнило. Однако я собрала в кучку все оставшиеся силы и пошла в душ. Я хотела смыть этот день.

Я надеялась убрать водой их следы, прикосновения, запах. И немного крови. И гадкую липкую жидкость, в которой были слегка замазаны волосы, ляжки и другие части тела.

Вода была настолько горячая, что от нее исходил пар. Но я ничего не чувствовала. Абсолютно ничего. Кроме неприятного жжения внизу. Вода плавно стекала по моему телу. Моему изнеможенному, слабому телу, измученному настолько, что оно было выжато как лимон.

Прошло уже несколько дней с того вечера. Но, когда я ложусь спать, то будто оказываюсь в том дне снова и снова. Так пусто внутри. Словно вырвали часть меня. Жестоко и безвозвратно.

Родители думают, что у меня депрессия. Пожалуй, так и есть. Как хорошо, что они не знают причину…

На следующий день после того вечера звонил Тимур. Я сказала, что хочу побыть одна. Он меня понял и не стал больше беспокоить.

Заварила себе чай. Положила две ложки сахара. Как раньше. Отпила. Он оказался совершенно безвкусным.

«Чай, потерявший вкус, и девочка, потерявшая девственность, – отличное дополнение друг другу», – саркастично подумала я.

Добавила ложку сахара. Потом еще одну. Может, хотя бы чай можно будет исправить?

Ан нет. Безвкусие не исчезло, чай так и остался каким-то пресным. Наверное, дело во мне.

Последний раз похожее состояние было, когда умер Арчи. Та же пустота, то же чувство. Только сейчас, пожалуй, все-таки хуже…

Также звонил Паша. Сначала я не брала трубку. Мне не хотелось рассказывать ему все это. Я долго сидела с протянутой к телефону рукой и не знала, что делать.

В итоге я все-таки ответила на звонок. Сказала, что какое-то время не в силах встречаться с ним. На тот момент у меня совершенно не работала голова, чтобы придумывать какие-то более весомые причины. Поэтому на его вопрос «в чем дело», я повесила трубку. Тогда он позвонил мне снова.

– Ева, что стряслось? Расскажи мне, доверься. Мы же теперь один организм, одно целое. Ты не должна что-то скрывать от меня. Я сейчас приду к тебе.

– Нет. Не приходи. Я в гостях. И еще долго там буду.

И снова бросила трубку.

Эти разговоры повторялись. И я также обрывала их.

После этого я часто замечала, что Паша ошивался около моего дома, что-то высматривал, заглядывал в окна. А я лишь тихо следила за шторкой…

Он даже пробовал стучаться. Хорошо, что родители все время пропадают на работе, иначе они бы точно открыли ему дверь. А так я просто сидела на полу спиной к стене и слушала этот протяжный, жутко действующий на нервы стук.

Я ложилась спать, заранее зная, что, как только закрою глаза, передо мной снова предстанут те ужасающие картины того вечера.

Следующим утром мне на телефон пришло сообщение. От Паши.

«Ты развела бабочек в моем животе. Так, будь добра, ухаживай за ними».

Я прижала телефон к сердцу и заплакала.

Прости, милый, но тебе лучше не видеть меня сейчас… Иначе с глазу на глаз ты сможешь выпытать у меня всю правду. А ты не должен это узнать. Никогда.

* * *

Рыдай как сука

И плачь в подушку,

Тебя ведь сломали

Словно игрушку.

Ни собрать заново, ни починить,

И как теперь сломанной продолжать жить?

Глава 48

Паша

– Один билет до того света, пожалуйста.

– К сожалению, все разобрали. Приходите позже.

Кудрявая тетенька в очках, сочувственно оглядев меня, развела руками. Я вздохнул.

Печально посмотрел на уносящийся вдаль поезд, из окна которого выглядывала грустная бабушка, прижавшая ладонь к стеклу.

– До скорой встречи, родная…, – тихо прошептал я, и ветер, моментально подхватив слова, унес их с собой.

Я проснулся.

Я уже давно похоронил бабушку, но она все равно приходит ко мне. Во снах. От нее также вкусно пахнет пончиками и булочками. И наутро, когда я просыпаюсь, этот запах остается, и кажется, что бабушка рядом.

Мне так чертовски ее не хватает…

Я перестал принимать препараты, назначенные врачом.

Соли лития? К черту!

«Вальпроком»? К черту!

«Карбамазепин»? К черту!

«Ламотриджин»? К черту!

Все к черту!

На завтрак я питаюсь отчаянием, на обед – печалью, а ужинаю тихой злостью…

Я уже не хочу быть нормальным. Да и вряд ли когда-нибудь таковым стану, даже если очень постараюсь.

* * *

Спустя какой-то промежуток времени я понял, что так жить нельзя. Это не может продолжаться вечно.

Позвонил Еве. Разговор вышел очень странным. Она сказала, что не может со мной встретиться и на данный момент находится в гостях.

Но я хорошо чувствую ложь. Меня не обманешь.

Я звонил ей ни один раз. Но она лишь сбрасывала трубку.

Осознав, что дело бессмысленно, я поменял тактику. Однако она также не принесла никаких успехов. Не знаю, чего я добивался: увидеть ее в окне, подловить возле дома – не знаю.

Вся эта ситуация меня дико насторожила.

А что, если спросить у Тимура? У них же с Евой что-то вроде дружбы. Может, он в курсе причин ее неординарного поведения?

Эта мысль меня осенила. Как же я раньше не додумался?

Быстро собрался, вышел из дома.

Оказавшись перед его домом, громко постучал в дверь. Через несколько секунд высунулось недовольное лицо Тимура. Увидев меня, его лицо приобрело озадаченный вид.

– Можно тебя на секундочку? – поманил его я.

Он закрыл за собой дверь.

– Слушай, ты не знаешь, что за чертовщина происходит с Евой? – спросил я. – Она совершенно не идет на контакт. Зачем-то придумывает какие-то глупые отмазки…

– А ты разве не знаешь? – округлил глаза Тимур.

– Не знаю чего? – теперь настало время удивляться мне.

– А это ты у друзей своих спроси. Они тебе лучше расскажут.

* * *

Я задумался. Неприятные версии начали засорять голову.