Так думал Шенгерей, стоя недалеко от женщины и невольно рассматривая её с жадностью. Ай, Аллах, оказывается, у Шенгерея есть ещё очень сильное желание любить и быть любимым! Эх –хе– хе! Нехорошо так стоять. Надо бы давно отвернуться. « Неприлично так стоять. Надо как-то себя заставить отвернуться», – подумал Шенгерей. Только собрался духом, вдруг женщина отняла платье от лица и посмотрела прямо в глаза Шенгерею. Ах, шайтан её унеси, и глаза-то у неё, оказывается, вон какие! На круглом, как луна, лице, полные какой-то невыразимой печали большие зелёные глаза! На густых пушистых ресницах – капельки слёз. Брови, будто бархатные, тоже мокрые от слёз. А губы похожи на спелую вишню, тёмно-красные. Края губ очень чётко очерчены, как в жизни не бывает. Такое впечатление, что она всю ночь сидела и старательно обводила края губ тёмно-красным карандашом. Если б на самом деле обводила, то должны были уже размазаться. Получается, свои такие? Такие губы у женщин на картинах бывают. А у этой – свои. Ай, Аллах, неужели бывают такие красивые губки? Как же терпеть всё это? От растерянности Шенгерей застыл. Дышать стало трудно, сердце прыгало в груди, как шальное. Не мог говорить – онемел. Так и стоял, как пень, уставившись на неё. Хорошо ещё, что женщина сама заговорила: «Спасибо вам, Шенгерей абзый!» Тут и Шенгерей стал в состоянии говорить. «Зачем же ты с ним в лес пришла, если потом плачешь?» – спросил резко суровым голосом. Самому стало сразу же очень неловко: в голосе были явно слышны и ревность, и сильный гнев. Подумалось: «Как бы не выдать себя!»

Заподозрила женщина что-то или нет, но быстро вскочила на ноги и стала быстро одеваться. Тут Шенгерей должен был по всем правилам приличия повернуться к ней спиной, но он не нашёл для этого в себе силы. Так и продолжал стоять и смотреть на неё. Хоть в теле, но талия тонкая. Среднего роста. Спереди есть совершенно круглый очень миленький живот. Йа ходай, дожив до шестидесяти лет, Шенгерей и не подозревал, что у женщин может быть такой красивый живот!

« Я с ним в лес не пришла. Я в вашу деревню по своим делам ходила, он подкараулил меня», – говорила Латифа, быстро одеваясь. Хорошо, что она больше не поднимала глаз и не смотрела на него. Если б они встретились глазами, Шенгерей бы пропал! Какой стыд! Позор! Ему безумно хотелось схватить эту им же спасённую женщину, повалить на траву и бешено целовать во все места! Собрав всю силу воли, Шенгерей стоял на месте. «Давай провожу тебя до бригады!» – сказал, наконец. Голос получился хриплым, рваным. «Спасибо вам, Шенгерей абзый!» – говорила Латифа, не поднимая глаз, собирая волосы в косы.

Вышли на дорогу. Шенгерей сел на телегу на своё место и стал ждать, когда сзади усядется Латифа. Телега качнулась. Шенгерей понял, что женщина забралась на телегу, но не повернулся, не посмотрел. Тихонечко, только кончиком вожжей, хлестанул по крупу лошади. Лошадь пошла. По дороге они не разговаривали. Шенгерей всем своим телом и всей душой чувствовал её, тихо сидящую сзади Латифу. Ему даже показалось, что от неё до его спины доходит тепло её тела. Казалось, что он слышит её дыхание, чувствует её запах. Перед глазами стояла почти голая Латифа и никуда не исчезала, как бы он не пытался прогнать это видение. «Надо же, какие бывают на свете женщины! Какая молодая! Самое время быть любимой и любить!» – думал Шенгерей. Он вспомнил: где-то два года назад у этой женщины умер муж.

Когда до бригады осталось примерно полкилометра, Шенгерей, не поворачиваясь, остановил лошадь. Латифа сразу же всё поняла, быстро спрыгнула с телеги и побежала вперёд. Шенгерей с нетерпением ждал, когда она выйдет на дорогу: «Интересно, как же она бегает – красиво или нет?» Да, очень красиво побежала. Шенгерей снова сильно разволновался. Что с ним случилось в этот день – Шенгерей сам тогда не совсем понял.

Рай в шалаше. Сладкие воспоминания Шенгерея (продолжение)

«Надо бы попоить лошадь», – подумал Шенгерей. Вспомнил, что здесь, где он сейчас проезжает, речка Карасу совсем близко. Повернул лошадь к речке. Шенгерей относится к этой маленькой речушке как к другу, с которым у него есть общие секреты. Хоть она протекает и далеко от деревни, так получилось, что Шенгерей в течение всей своей жизни часто встречался с ней и проводил на её берегу много времени. Знают они друг друга уже более полвека. Всё это время вода течёт и течёт в Карасу. И у Шенгерея жизнь течёт так же беспрерывно. Не в таком далёком будущем жизнь Шенгерея перестанет течь, а вода в Карасу продолжит свой бег. Пусть, пусть, Шенгерей не возражает. Пусть Карасу никогда не перестанет течь! Шенгерей тоже хотел бы ещё жить долго, но человек не может жить вечно.

Напоив лошадь и забравшись на телегу, Шенгерей опять погрузился в свои вопоминания. Его огород находился как раз на берегу этой речки, недалеко отсюда, ниже по течению. Теперь, наверное, там и следов от огорода не осталось. Колхоз не выращивает дыни. Эх-хе-хе, как хорошо росли дыни в огороде у Шенгерея!

В тот раз, проводив Латифу до бригады, Шенгерей отправился на свой огород. Полил дыни, собрал огурцы. У него там и огуречная грядка была. Поел варёные яйца, прихваченные с собой, попил молока с куском чёрного хлеба. А перед глазами всё время стояла Латифа. Интересно, увидит ли он эту женщину когда-нибудь ещё раз? Если после сегодняшнего позорного случая она уволится и уедет в свою деревню, Шенгерей, скорее всего, больше никогда её не увидит. Эх-хе-хе, как бы хотелось увидеть хотя бы ещё раз! Но ничего не поделаешь, он уже отжил своё. Его время прошло. У него уже вон даже сыновья стареть начали, не только он сам. И дома у Шенгерея сидит старуха– жена и ждёт его. Но ждёт ли? Не ждёт, пожалуй. Если б ждала, когда Шенгерей приезжает и заходит в дом, поднимала б глаза и взглянула бы на него, улыбнулась бы хоть раз. Из-за того, что дочь больна, Бибинур обозлилась на весь белый свет. И Шенгерею нет никакого внимания. Бибинур и Шенгрей давно уже толком не разговаривали. Поэтому он и домой не хочет возвращаться. И правда, почему бы Шенгерею не сделать здесь шалаш? Если б был шалаш, он мог бы через день оставаться здесь ночевать. И сена бы за лето наготовил предостаточно. Здесь полно полян, никому не нужных, где травы по пояс.

Шенгерей вдохновенно стал строить шалаш. К вечеру прекрасный шалаш был готов. Раз есть где спать, решил остаться ночевать. Накосил свежей травы и застелил пол. Принёс с телеги рогожу и положил на траву. Укрыться есть чем – Шенгерей всегда на телеге возит с собой старую шубу. Нарубил берёзовых веток, чтобы закрыть лаз. « Завтра утром надо будет смастерить что-то, похожее на дверь!» – решил Шенгерей. С большим удовольствием вытянулся на траве в шалаше. Эх, как было здорово в шалаше! Стоял аромат свежекошеной травы. Было слышно журчание воды неподалеку, шуршание свежего сена и жужжание насекомых вблизи. Всё это успокаивало, радовало душу. Блаженство! Думая о Латифе, Шенгерей уснул сладостным сном.

Шенгерей встретил Латифу через два дня на той же дороге. Из-за поворота вдруг появилась прямо перед лошадью. Хоть и очень хотел встречи, все эти дни только об этом и мечтал, Шенгерей сильно растерялся. Потом разозлился: опять болтается эта женщина в лесу одна, ищет приключения на свою голову.

«Здравствуйте, Шенгерей абзый!» – сказала Латифа, глядя прямо в глаза Шенгерею. «Здравствуй!» – хриплым голосом выдавил из себя Шенгерей. Теперь что делать? Проехать мимо? Нет. Не смог. Остановил лошадь. Латифа тоже встала. Долго стояли молча. «Ну и чего опять одна ходишь по лесу?» – спросил, наконец, Шенгерей гневным голосом. «Мои дети остались в деревне одни, – сказала Латифа. – Они голодны. У них совсем нет еды. Я через знакомых в вашей деревне передала им крупы и подсолнечное масло». Шенгерей не поверил своим ушам. Как? Эта совсем незнакомая женщина откровенно признаётся Шенгерею в том, что она совершает преступление? Понятно, что она припрятала крупу и масло, когда готовила еду лесорубам. Если Шенгерей доложит, ей конец! Что же это означает? Или эта женщина очень глупа, или же очень умна: поняла уже, что Шенгерей ни за что, никогда её не заложит. Опять помолчали. «Садись, отвезу!» – сказал Шенгерей. Легко подпрыгнула и уселась на телеге сзади Шенгерея. Долго ехали молча. Каждый ушёл в свои думы. Когда уже почти доехали до того самого места, где в прошлый раз он ей высадил, Шенгерей спросил: «Когда в следующий раз собираешься в деревню?»