Олеся никак не могла переварить услышанное. Её коробило от одной мысли, что Олега могли избить полицейские. Люди, которые должны защищать, творили с её любимым человеком такие зверства. Ещё больше её удивило исчезновение мотоцикла.

– Если Олега накачали наркотой, после чего его показания теряли силу, зачем тогда было его убивать?

– Не знаю. Может, для страховки. Олег бы всё равно не отступил. Ведь, несмотря на угрозы, он продолжал идти напролом.

Многое из того, что рассказал Алексей, не укладывалось в голове. Было очень много вопросов, которые, к сожалению, пока не имели ответы. И чем больше они терялись в догадках, тем сильнее крепло желание выяснить правду. Вот только к кому можно обратиться за помощью? Если «доблестные» полицейские могут безнаказанно избивать простых граждан, фальсифицировать факты и творить невообразимые беззакония, кто тогда им поможет? Олеся поняла одно: в одиночку им всё равно не справиться.

Олеся вошла в кабинет и увидела Влада. Он сидел на подоконнике и смотрел в одну точку. Его лицо не выражало никаких эмоций. Равнодушный, отрешённый, уставший взгляд. Олеся прислонилась к стене и тяжело выдохнула.

– Влад…

– Мне нужно было прислушаться к нему, – вдруг произнёс Влад, – Нужно было поддержать его. Ведь я был для него самым близким человеком.

Олеся подошла к Владу. Мужчина смотрел куда-то мимо Олеси, словно он говорил не с ней, а со стенкой. Олеся увидела в глазах Влада такую боль, что невольно потянула руку к его лицу. Но когда Влад продолжил, девушка убрала руку.

– Он просто хотел справедливости. Он с детства был таким. Столько тумаков получил в своё время за это. И я не всегда был рядом. Не всегда мог защитить его. Олег постоянно кого-то защищал, пытался вытащить из беды. Бывало, в ущерб себе… Но он не умел по-другому. Это было у него в крови.

Олеся молча слушала Влада, в её горле застрял ком. Она ещё никогда не видела его таким. Влад на несколько секунд закрыл глаза.

– Он ждал от меня поддержки… От меня – родного брата! Ему, как никогда в жизни, нужна была моя помощь, а я… отвернулся от него!

– Ты ни в чём не виноват…

– Его лучший друг погиб. И Олег знал, кто к этому причастен. Он пытался наказать виновника. И ждал поддержки от меня, хотя бы моральной. Он был уверен, что я пойму его. А я, как последний дурак, начал отговаривать его от этой затеи. Стал причитать: «Куда ты ввязываешься?». Мы тогда долго спорили, и Олег вроде бы успокоился. По крайней мере, я так думал. А потом оказалось, что он не отступил. Олег просто перестал делиться со мной всем тем, что происходит в его жизни, в его голове. И только после его смерти я узнал об этой флешке! Только после смерти я выяснил, что у него была девушка… Он перестал мне доверять!

– Он не хотел, чтобы ты волновался, поэтому молчал, – тихо произнесла Олеся, – Так же, как и ты пытался уберечь его от беды, отговаривая связываться с Дятловым.

Влад словно очнулся и поднял на Олесю глаза. Несколько секунд он молчал, а потом вдруг как-то не по-доброму улыбнулся:

– Тебе-то откуда знать, что я пытался сделать? Ты думаешь, я тебе изливаю душу? Я просто размышляю вслух. Пытаюсь понять, в какой момент брат перестал мне доверять.

– Прошлого уже не вернёшь, Влад. Перестань винить себя! Я понимаю, что тебе нелегко. Знаю, что после смерти близких людей мы начинаем винить себя, что не успели что-то сделать или сказать, но, Влад…, так же и до дурдома недалеко. Хватит себя изводить!

– Ты? Ты будешь мне давать советы?! Сколько ты ему нервов потрепала? А теперь строишь из себя овечку!

– Отлично! Давай теперь меня начнём во всём обвинять…

– Разве я не прав?! Не ты ли исцарапала его машину? Не ты напялила на себя дурацкий парик с очками? Не ты подкинула в его машину тухлятину? – Влад вскочил с подоконника, схватил Олесю за плечи и встряхнул её так, что сумка слетела с её плеча на пол, – От души повеселилась? Гордишься собой, да? Довольна, что его теперь нет? – он сверлил её пристальным взглядом, – Смотрю на тебя сейчас и думаю: вот стоишь ты вся такая молодая и цветущая, когда-то ненавидящая моего брата; столько гадостей ему сделала, живёшь, радуешься жизни, а он в земле лежит!

Олеся не выдержала его напора и толкнула Влада в грудь:

– Хватит! Перестань! Совсем из ума выжил!

Она подняла сумку с пола и направилась к двери, горько жалея о том, что вообще пришла сюда. Остановившись перед выходом, она обняла себя за плечи и попыталась успокоиться. Олеся развернулась лицом к Владу и громко произнесла:

– Я его не убивала! – В этот самый момент слёзы брызнули из её глаз, – Я его любила! Любила твоего брата, дурак!

Влад опешил от услышанного. Олеся открыла сумку и вытащила из неё фотографию, на которой она и Олег стояли в обнимку на фоне Эйфелевой башни.

– В Париже он был со мной!

Глаза Влада заметно расширились. Олеся подошла к Владу и протянула ему фотографию:

– Да! Мы любили друг друга! Так случилось… Говорят, от любви до ненависти один шаг. А у нас всё вышло наоборот. Сначала ненавидели, а потом полюбили. Видишь, как бывает? Мы любили друг друга несколько месяцев, но это были самые счастливые и самые незабываемые месяцы в моей жизни. – Влад держал в руках фотографию и не мог вымолвить не слова, Олеся вытирала слёзы, но те струились из глаз бесконечным потоком, – Олега нет уже несколько лет, а я до сих пор не могу его забыть.

– Почему вы мне не сказали?! – дрожащим голосом спросил Влад.

– Олег хотел тебе сказать, просто не было подходящего случая. Вы повздорили и стали реже видеться. Потом мы с ним уехали во Францию. А когда его не стало… – Олеся на несколько секунд замолчала, так как снова вспомнила тот страшный день, – я хотела рассказать тебе о нас тогда, на кладбище, но ты… ты вышвырнул меня, словно поганого кота, на глазах у всех!

Влад тяжело выдохнул и схватился за голову руками.

– Откуда мне было знать?.. Вот я дурак… Я был уверен, что вы с ним заклятые враги. Мне поведали о ваших взаимных кознях, и у меня от услышанного волосы дыбом встали. Про машину, про эту индейку…

– Машина – моя работа, а индейка – не моих рук дело. Я же говорю: от любви до ненависти так же, как и от ненависти до любви… Мы действительно когда-то изрядно потрепали друг другу нервы. И я от злости и обиды испортила ему капот, но однажды… всё изменилось. Я даже не поняла, в какой момент это произошло. Думаю, Олег сам не понял, что произошло между нами. Просто в один прекрасный день мы оба поняли, что любим… И откуда началась точка отсчёта этой любви, сложно сказать.

Неожиданно Влад подтянул Олесю к себе и крепко обнял. Олеся уткнулась носом в его широкую грудь и закрыла глаза. В это мгновение словно камень упал с её души. Огромный, неподъёмный, тяжеленный камень. Олеся прижималась к Владу и чувствовала огромное облегчение. Чувствовала тепло и поддержку, которой ей так не хватало. Наконец-то, она всё ему рассказала. Она расставила все точки. Почти все точки…

– Я должна ещё кое-что сказать, – тихо произнесла Олеся и, приподняв голову, встретилась с взглядом Влада, – На следующий день после похорон… я узнала, что беременна.

– Что?!

– Подожди. Сейчас. – Олеся отстранилась от мужчины и снова открыла свою сумку. Через несколько секунд она вытащила из неё фотографию сына и протянула Владу.

– Матвей – наш с Олегом сын, твой племянник.

Влад поднёс к глазам фотографию, на которой улыбался светловолосый мальчуган – точная копия своего отца, и на его глазах блеснули слёзы.

Они ехали в машине и долго говорили. Открываясь перед Владом, Олеся вдруг поняла, какой была дурой, что не рассказала ему обо всём раньше. Влад в одночасье стал другим. Он, наконец, ожил, и в его глазах появился радостный блеск, его жизнь снова наполнилась смыслом. Полянский внимательно слушал Олесю, от её откровений его лицо то и дело меняло выражение. Кто бы мог подумать, что та девушка, которая нервировала его брата, от упоминания только имени которой Олег приходил в бешенство, стала его любимой, стала матерью их ребёнка? И сейчас Влад направлялся к своему племяннику, малышу с очаровательными ямочками на щёчках, продолжению Олега…