Пока грузился компьютер, Олеся открыла ящик стола и достала оттуда серебристую папку. Затем вынула из неё пару листов и сунула в сканер. И тут её осенило: «Нужно поговорить с ним!» – она бросилась к двери и выбежала в коридор.
Олеся терзала ручки дверей, но все кабинеты были заперты. Недолго думая, она стала спускаться по лестнице и, вдыхая его запах, чувствовала, что он где-то рядом. Римма Васильевна домывала последние ступени, когда Олеся спустилась вниз.
– Он ушёл? – спросила девушка.
– Только что, – уборщица сразу сообразила, о ком идёт речь.
Олеся двинулась к центральному входу. Выскочив на улицу, она увидела автомобиль Влада. Но он уже выехал на дорогу, став частью нескончаемой вереницы машин, а через несколько секунд совсем исчез из виду.
«Это его брат. Брат! Самый родной, самый близкий человек Олега. У них столько общего. И они так похожи. Глаза. Волосы. Я хочу снова его увидеть… Просто посмотреть на него. На живого!..».
Три года она видела Олега лишь на неподвижной фотографии, а сегодня все эти чёрточки и морщинки снова обрели жизнь. Влад улыбнулся улыбкой Олега, и внутри неё всё перевернулось. Как будто он вернулся. И живой блеск в его глазах пробудил постепенно угасающие воспоминания.
В полдень Олеся встретилась в кафе с Кирой. Оказалось, Влад звонил ей, ничего толком не объяснил, спрашивал про Дениса, а тот вроде как отправился на зимнюю рыбалку с друзьями. Кира пыталась поговорить с ним о работе, но Влад всё время уходил от темы. Значит, он вернулся не для этого. Рассуждать о причине приезда Влада было бессмысленно. У него могли быть свои дела, и он имел полное право не посвящать в них кого бы то ни было. После разговора с подругой к Олесе вернулось ровное дыхание. И почему приезд Влада так её взбудоражил? Это всего лишь его брат… И он один из директоров компании. То, что он вернулся, вполне закономерно.
Олеся решила сменить тему разговора, пока здравый смысл вновь не дал драпу.
– Я была на кладбище. Положила на могилу белые розы. Олег подарил мне ни один букет этих цветов, знал, что они мои любимые. Кажется, что это было совсем недавно, – Олеся на минуту замолчала, погрузившись в воспоминания, – Знаешь, говорят, время лечит, а я до сих пор не могу его забыть. Когда я вспоминаю его глаза, улыбку, его прикосновения, у меня сердце сжимается. Как же мне его не хватает! И так печально, что Матвейка никогда не узнает своего отца, а ведь это так важно для ребёнка, тем более для мальчика. Ребёнок должен иметь и маму, и папу.
– Подожди. Ты ещё встретишь своего мужчину. Вот увидишь. Он будет о тебе заботиться и заменит Матвею папу.
Олеся представила бесформенное лицо потенциального ухажёра, и её лицо обдало холодом. Она затряслась от одной мысли, что какой-то пока ей ещё незнакомый мужчина будет целовать её в губы, обнимать и шарить своими потными ладошками по её телу. Бррр!
– Я даже думать об этом не хочу! Никто, никто не сможет заменить Олега…
– Ты о сыне думай в первую очередь. Ему ведь нужно на кого-то равняться. Нужно, чтоб кто-то дал пацанский совет, научил постоять за себя. Ты же сама об этом говорила, – Кира чуть наклонилась вперёд, – Олесь, не отсеивай всех поклонников. Присмотрись. Возможно, есть достойный кандидат в мужья, в отцы, – Кира переживала за свою подругу. За долгие годы их дружбы она хорошо её изучила и даже по задумчивому молчанию могла угадать настроение Олеси, а порой – прочитать её мысли. Она знала, что Олеся до сих пор вспоминает Олега, чувствовала, как ей одиноко. Кира искренне надеялась, что когда-нибудь Олеся станет прежней, вернёт детскую непосредственность и станет чаще улыбаться, – Я так хочу, чтоб ты встретила хорошего, доброго, порядочного человека, который осчастливил бы и тебя, и твоего сына. Может, ты и сестрёнку Матвею забабахаешь.
– Ну, нет! – Олеся возмущённо фыркнула.
Она была уверена, что больше не сможет полюбить кого-то так же сильно, как Олега. Ведь Олег заполнил всё её сердце целиком, и скорее всего – это навсегда. Да, она не могла прикоснуться к нему, опереться на его плечо, но она всё равно продолжала ощущать его присутствие. Она верила, что он наблюдает за ней и радуется, как быстро растёт их малыш. Олеся часто ездила на кладбище и подолгу разговаривала с чёрно-белым портретом. Рассказывала о своей жизни, делилась переживаниями, после чего напрягала слух, вслушиваясь в беспокойный ветер. Ей казалось, что таким образом Олег пытался дать ей совет.
– Забыла тебе сказать, Кира, – появился шанс вновь сменить тему.
– Что такое?
– Ты только не подумай, что я сбрендила, ладно?
– Ну?
– На кладбище я снова видела того человека. Он был в куртке и шапке, но я всё равно его узнала. Кирюх, это был тот самый человек, который всё время ошивается у могилы Олега.
Кира удивлённо взглянула на Олесю.
– Ты в этом уверена?
– Да, абсолютно! Я не параноик.
– А может, у него по соседству кто-нибудь похоронен?
– Помнишь, в прошлый раз я рассказывала, что застукала его прямо на могиле Олега? Он не сразу меня заметил, и я чётко его разглядела. Он ещё губами шлёпал, о чём-то говорил. А потом, когда увидел меня, драпанул так, что я чуть не поседела от страха.
– Олесь, может, это приятель Олега или знакомый, о котором ты ничего не знала. Сама подумай, ваши отношения длились несколько месяцев. За это время ты не могла узнать всё его окружение.
– Это понятно. Но, Кир, ты тоже подумай. Зачем этому приятелю или знакомому скрываться? Почему при виде меня, возможно, не только при виде меня, он вдруг бежит сломя голову? Неужели этот «друг» находится в федеральном розыске?
– Да просто псих. Самый обыкновенный кладбищенский псих. Может, он не только могилу Олега навещает, но и к другим захаживает, – Кира махнула рукой, – Олеся, ты вообще в голову не бери. Он ведь ничего криминального не совершил? Ведь ты не обнаружила следов вандализма, так?
– Так. Но всё равно это как-то странно…
Девушки зашли в здание офиса и тут же наткнулись на Влада. Мужчина сверкнул глазами в их сторону, и у Олеси холодок пробежал по спине. Влад улыбнулся и раскрыл объятия для Киры, и та, обрадовавшись, подошла к нему и тепло обняла. Олеся, наблюдая эту картину, неожиданно споткнулась и весьма неуклюже грохнулась рядом с парочкой. В ту же секунду она почувствовала сильную боль в ноге.
– О, Боже!
Кира бросилась к подруге и помогла ей приподняться. Олеся сидела на полу и, запрокинув голову, стала корчиться от боли. В голове вертелась тысяча нецензурных слов, но из уст вылетали лишь воющие звуки.
– Дай посмотрю, – Влад присел на корточки рядом с Олесей и дотронулся до её больной ноги. Алексина тут же громко вскрикнула, а из её глаз потекли слёзы, – Нужно везти её в больницу. Возможно, перелом.
Влад осторожно взял девушку на руки и понёс к выходу. Олеся, сдерживая всхлипы, уткнулась носом в его шею. Он чувствовал её слёзы, и лицо его выражало смятение. Никто и не догадывался, сколько противоречивых мыслей блуждало сейчас в его голове.
Рентген выявил небольшое растяжение. Олесе наложили повязку и дали обезболивающее, и уже через полчаса она могла дышать полной грудью. Врач пожелал пациентке скорейшего выздоровления и отпустил домой. Кира и Влад обхватили Олесю с двух сторон и помогли добраться до машины. Устроив её на заднем сидении, Кира подсунула под ногу Олеси свою сумку, на которой сложила свой длинный шерстяной шарф.
– Я уйду ненадолго, – осторожно шепнула она ей на ухо, – А ты поговори с ним, – и по-хитрому кивнула глазами.
Мордвинова разыграла небольшой спектакль с пропажей телефона и развернулась в сторону больницы. Олеся и Влад остались наедине.
– Большое тебе спасибо за помощь, – неуверенно начала Олеся, – Ты очень добр.
Полянский ничего не ответил, лишь посмотрел на неё через маленькое зеркало, и между ними повисла тишина. «Ты очень добр… Фраза из какого-то старого чёрно-белого фильма… Звучало шаблонно. А что я должна была сказать? Спасибо, Влад, я тебе очень признательна. Тоже шаблонно. Как хорошо, что ты оказался рядом и помог мне. Ведь, если бы не ты…, я бы в жизни не споткнулась на ровном месте. Ага! Давай ещё его обвини в своей неуклюжести!». Олеся нарочно захламляла свой разум, чтобы оттянуть момент серьёзного разговора. Кирка не просто так оставила их наедине… Олеся несколько минут собиралась с мыслями, пытаясь подобрать правильные слова. С чего начать? И какова последует реакция? Она понимала, что разговор должен состояться. И сейчас был самый подходящий для этого случай.
