– Нет. Сама ты не можешь контактировать со столь мощной стихией, но я себя контролирую. Я могу сделать так, чтобы не причинить тебе вреда. Коснись, попробуй. Если хочешь.

Я шагнула вперед. Арван внимательно наблюдал за мной. Я сделала еще пару шагов и протянула руку, осторожно касаясь широкого предплечья. Язычок пламени в этот момент нырнул под ладонь, но не обжег – лишь слегка пощекотал. Черная часть оказалась жесткой, шероховатой на ощупь. Я погладила кожу и, не рассчитав, случайно угодила пальцами в лаву. Вздрогнула, но и в этот раз не ощутила боли. Лава оказалась не такой уж мягкой. По крайней мере, пальцы в ней не утонули. Я ощутила, как жидкая стихия прогнулась слегка, но дальше мою руку не пустила.

Конечно, было бы гораздо более странно, если бы в лаву можно было погрузить руку целиком. А так создалось впечатление, будто лава лишь на поверхности, а под ней – все та же твердая, почти каменная структура. Покрытый гарью вулкан.

– Удивительно, – поразилась я, отнимая руку и отмечая, что на ней не осталось следов. Ни гари, ни капель лавы.

– Значит, тебе не страшно? – Арван прожигал меня взглядом.

– Странно, но… нет, не страшно, – я качнула головой.

Какое-то время он молчал, продолжая смотреть на меня. Я не могла прочитать эмоции ни на огненном лице, ни в полыхающих пламенем глазах. А потом Арван заговорил:

– Безумие богов – это страшно. Мы способны становиться сокрушительной мощью стихий – и тогда уже ничто не может нас остановить. Миры падают на нашем пути, превращаются в пыль, копоть или песок. В пылу сражения мы не замечаем ничего. А отголоски нашей божественной сути вспыхивают в соседних мирах, разносятся по вселенной неудержимым эхом.

– Иными словами… если ты потеряешь над собой контроль, ближайшие миры сгорят, а дальние охватит война?

– Да. Все правильно. Но если сразу несколько богов потеряют контроль, вселенную охватит хаос… Вот почему так важна возможность их сдерживать.

– У всех богов одинаковой стихии похожий облик?

– Мы разные. Мы даже можем изменять свой стихийный облик, но чаще предпочитаем один, уже выбранный, на всю жизнь.

– А я?.. Меня ведь не ждет… то же самое? – я передернула плечами. Одно дело – смотреть на Арвана, такого грозного, и совсем другое – самой превратиться непонятно во что.

– Этого я не знаю, Алена. Несмотря на божественную магию, которая теперь есть в тебе, ты остаешься человеком. Только бог способен полностью принять стихийный облик. Элементали… они ближе всего к нам, когда речь заходит о стихийном облике, но они – духи, а мы – воплощение стихийной силы. Я бы предположил, что тебя ждут некоторые изменения. Но не столь кардинальные.

– Надо полагать, полыхающие глаза – одни из них, – пробормотала я.

– Возможно, ты вся сможешь покрываться огнем. Но твое тело должно остаться прежним. Форма, строение. Изменения не должны быть слишком кардинальными.

Земля под ногами пошла мелкой дрожью. Подул ветер, донося соленые брызги. Я обернулась.

– Кажется, в море что-то происходит…

Волны вздымались высоко-высоко. А на этих волнах взмывали водные элементали.

– Элементали одних стихий не любят элементалей других стихий. Нам пора уходить.

Я перевела взгляд на Арвана. Увидела, как вспыхнули последние язычки пламени – и вот передо мной стоит уже привычный бог в человеческом облике. Он протянул мне руку, я вложила кисть в его ладонь. И мы перенеслись, покидая мир элементалей.

– Я хочу, чтобы ты знала, – сказал Арван уже в моей комнате в академии. – Эрхел – единственный материал, способный сдержать божественную магию. Ты видела обручи из эрхела на шеях безумных богов.

Да, помню. Казалось, что именно этот обруч срабатывает, чтобы остановить превращение.

– Эрхел – это то, что помогает нам сохранить вселенную. И зло для тех богов, кто себя контролирует. Потому что позволяет их пленить.

– Арван… к чему ты это говоришь? – вот теперь мне действительно сделалось не по себе.

– К тому, что в тебе моя магия. А значит, эрхел может заблокировать и твои способности.

Я прокручивала в голове последние слова Арвана снова и снова. «Эрхел может заблокировать и твои способности». Он смотрел непроницаемо и говорил это спокойно. А потом попросту ушел, оставив меня наедине со своими мыслями.

После увиденного мыслей было много! Целое море. Океан беспокойных, безудержных мыслей, в которых вполне можно утонуть, если вовремя не спохватиться.

Можно ли считать слова Арвана предупреждением? Он не сказал этого прямо, но выходит, что есть управа на меня и мои способности к перемещениям. Один серый обруч на шею – и я уже не денусь никуда.

Арван может наплевать на уговоры, может прекратить попытки наладить со мной отношения. Он может попросту надеть на меня эрхел и посадить на цепь. Но преподнес это Арван очень мягко, через знание о безумии богов, о том, как эрхел применяется, чтобы сдерживать их. И все же Арван хотел, чтобы я знала, что существует возможность заблокировать магию, мою в том числе.

Что ж, я это учту. И до крайностей постараюсь не доводить. По крайней мере, до тех пор, пока не смогу освободиться от Арвана полностью.

А вот метаморфозы не радуют! Одно дело – увидеть стихийный облик Арвана, и совсем другое подозревать, что меня может ждать нечто похожее. Вот глаза уже полыхают огнем.

Сегодня с утра я долго всматривалась в отражение, пытаясь отыскать огненные отблески в глазах, но пока не находила. Светлый карий цвет выглядел совершенно обычно и ничем не выделялся. Хорошо. Если сильно не нервничать, есть надежда, что никто не увидит полыхающих глаз. Но на будущее хорошо бы придумать прикрытие. Темные очки, например. А это, между прочим, идея! Неужели не найдется ни одного мира, помимо Земли, где бы можно было отыскать темные очки?

Это произошло на Культуре богов. Девушки танцевали, а я, по обыкновению, за ними наблюдала, выискивая взглядом странного голема. Сегодня ничего подозрительного не замечала – все големы как големы: равнодушные и безжизненные. А потом Ризха закричала, сгибаясь по полам.

Големы замерли, будто из них разом вышла вся магия, или у них это в программу заложено – вставать неподвижно, как только происходит нечто неординарное. Девчонки всполошились. Кто-то отскочил от Ризхи. Кто-то, наоборот, подался вперед с криками: «Что случилось?! Ризхе надо помочь!» Изель не торопилась ни отстраняться, ни бежать на помощь. К Ризхе бросилась Саламэя.

– Расступитесь! Не мешайтесь! – прикрикивала она, пробиваясь к демонице сквозь кучку испуганных девчонок.

Я тоже подскочила со своего места и поспешила к ним.

Неужели началось? Неужели Ризха превращается?!

– Алена! – зашипела Изель, хватая меня за руку и резко разворачивая к себе. Буквально прижав к себе рывком, прошептала: – У тебя глаза огнем горят!

О господи… да что ж такое? Что теперь делать? Сбежать под шумок незаметно?

А потом пространство преломилось. Как уже не раз до этого, я увидела, как искажается комната, разделяясь на две одинаковые. Почти все девчонки остаются в одном зале, а мы с Ризхой оказываемся в другом измерении. Тут же в зал влетает встревоженная Олэна.

У меня было всего несколько секунд, чтобы сообразить, что делать. То ли защитная магия решила, что меня тоже стоит изолировать, то ли я сама снова не управляла способностями, по какой-то причине отправившись вслед за Ризхой, но Олэне ни в коем случае нельзя видеть огненные глаза. Я упала на пол, закрывая лицо руками, и тоже закричала.

– Шу! Нужна твоя помощь, Шу! – позвала Олэна.

Призрак явился тут же. Подхватил меня потоком магии. Затем – и Ризху. Спустя какое-то мгновение мы втроем очутились в кабинете целителя. Уже без Олэны.

Шу не стал тратить на меня время. Да и я, сообразив, что богини рядом нет, перестала вопить. Призрак поспешил к корчащейся на кушетке Ризхе, а я разлепила глаза и наблюдала за ними.

Демоница больше не каталась из стороны в сторону – она сжалась на кушетке и тихонько царапала коготками обивку. Но коготки – ее обычные, демонические, без каких-либо изменений. Только маникюр слегка облупился. Шу летал над Ризхой, взмахивал над ней руками. Золотистые потоки срывались с призрачных пальцев и окутывали демоницу.