Герман явно понимал больше, чем она сама, и потому она устранилась от переговоров. Впрочем, недавний бой и его последствия больше не обсуждались. Напарник выставил требования — довольно странные и размытые, на её взгляд, и их приняли, а потом всё закрутилось. Неподалёку от места встречи появился воздушный транспорт, к замаскированному Кусто двинулась вереница людей. Кроме спасённых недавно шахтёров пассажиров набралось ещё около ста человек. Их всех нужно было разместить, а места и так не хватало. Заполнили все каюты, весь трюм, и даже пострадавшего Гаврюшу пришлось пересадить на поверхность Кусто. Впрочем, детёнышу было всё равно. Он прицепился к старшему товарищу и впал в подобие спячки, каковая случается при трансформации, только не такой глубокой. В этом состоянии раны заживают гораздо быстрее.
Поговорить с напарником и прояснить все неясности удалось только после того, как они покинули систему. Впрочем, в этот раз получилось гораздо быстрее: всё равно можно больше не осторожничать и жертвовать скоростью в угоду конспирации. Нет, она по-прежнему маскировалась, просто не тратила время на лишнюю перестраховку. О том, что в системе побывал ликс уже и так знают все заинтересованные лица. Из слияния вышла уже когда они соскользнули в гипер. Герман сидел в рубке и что-то, — вот неожиданно, — рисовал в блокноте. Карандашом. Крайне нетипичное для него занятие — Тиана ещё ни разу не видела, чтобы он так развлекался. Она бы непременно поинтересовалась, что он делает, но пока её больше волновали подробности переговоров:
— А теперь расскажи мне, почему ты так на них разозлился?! — спросила Тиана. — Они ведь всё правильно сказали.
— Ну, в целом — да, просто я ведь тоже всё правильно сказал, — пожал плечами Герман. — Мы им ничего не должны. А этот Ант попытался всё повернуть так, будто они из-за нас пострадали, и мы просто обязаны им помочь. Знаешь, в другой ситуации я бы, может, и не стал просить платы, но когда меня вот так нагло пытаются прогнуть, я прямо зверею. Торговался он таким образом, понимаешь?
— Но, Герман, у них же погибли люди. Из-за нас. Он же сказал, что целый квартал пострадал от взрыва.
— В смысле погибли? — Герман поднял, наконец, взгляд от рисунка и надолго замолчал. Тиана оглянулась, посмотрела на его застывший взгляд, смущённо хихикнула — одеться-то она ещё не успела. А Герман так смешно всегда реагирует! Она поспешно натянула комбинезон.
— Кхм, да. Ну нельзя же такой наивной быть! Они сами этот взрыв и устроили, чтобы инсценировать смерть нужных людей. Тех же инженеров, да и самого Анта. Есть у меня предположение, что за него ещё и счёт технофанатикам выставят.
— Подожди… — Тиана плюхнулась на диван рядом с напарником. — То есть они сами взорвали ракету? После того, как узнали, что происходит?!
— Ну да. Поняли, что скоро набегут следователи, и решили хвосты подчистить. Думаю, там у нас в трюме сейчас вообще все «неудобные» ребята, которых не желательно показывать технофанатикам. И они, полагаю, все «погибли» во время взрыва.
— Герман, а что ты рисуешь? — спросил вдруг Кусто. — Это ты Гаврюшу рисуешь?! А почему не меня?
Тиана заглянула в бумажку и действительно увидела там ликса.
— А что, похоже, да? — улыбнулся напарник. — Пытаюсь представить, как нам его улучшить. А тебя, дружище, улучшать уже просто некуда — ты идеален.
— Это да! — обрадовался Кусто. — Вот ещё бы выздороветь побыстрее… неуютно без брони.
— Думаю, у них там на строительстве должно быть полно всяких полезных материалов, — предположил Герман. — Доберешь, чего не хватает.
— И ты хочешь у них как-то модифицировать Гаврюшу! — сообразила, наконец, разведчица. — Вот почему ты потребовал от них воспользоваться их заводами и инженерами! А что ты хочешь сделать?
— Хочу оружия, — признался парень. — Гравитационный коготь — хорошо, но радиус действия у него маловат. Хочу плазменных пулемётов и ракет. Да помощнее! А то меня чуть дроиды какие-то не забили! Мелкие! Это никуда не годится. Вообще, при нашем стиле жизни у нас катастрофически не хватает огневой мощи!
Тиана не могла не согласиться. Для разведчика того, что есть — достаточно, вот только можно ли её теперь называть разведчиком?
— Герман, Тиана! — тут же заволновался Кусто. — Я тоже хочу огневую мощь! Надоело, что меня все бьют.
— Вот! Даже пацифист Кусто со мной согласен! — поднял указательный палец вверх напарник. — Но с тобой, дружище, сложнее. Уж больно ты совершенный разведчик. Вот я не представляю, как мы сможем поставить на тебя всякую машинерию, не нарушив маскировку. Это как со скафандром — я на себя навешал сверху всякого оружия, и толку от функции мимикрии больше нет.
Девушка задумалась. Герман прав, по-настоящему переделать Кусто в боевого ликса не получится. Но немного оружия им действительно не помешает. И если подумать, у него достаточно места, чтобы что-то установить внутри… «Хорошо, что Герман так расплывчато указал наши требования, — подумала девушка. — Можно будет всё-таки и с Кусто что-нибудь придумать. Интересно, у маригов есть какие-нибудь образцы вооружений метрополии?»
Герман Лежнев, конструктор
Сражаться, будучи в сопряжении с Гаврюшей, Герману не понравилось от слова совсем. Он чувствовал себя беззащитным, и ничего не мог с этим поделать. Сам понимал, что это глупость, что пережить нападение даже одного абордажника самостоятельно, в своём собственном теле, не смог бы. Но вот почти полное отсутствие возможности к нападению у тихохода угнетало до невозможности. Гравитационный коготь — инструмент крайне удобный и полезный, но это именно инструмент. Не оружие. Пользоваться им для нападения примерно так же удобно, как разводным ключом. Штука грозная, засветить можно так, что мало не покажется, но даже обычный молоток для этих целей подходит гораздо лучше.
Драку на линкоре парень пережил с трудом. Буквально по краю прошёл, и понимал это отчётливо. Причём не только и не столько из-за отсутствия нормального оружия, сколько из-за собственных ошибок. Вот почему он этих скорпионов за опасность не воспринял? Привык, что плазма абордажников особого вреда не наносит, если не позволять им бить в одну точку, и решил, что так будет всегда? За это чуть не поплатился жизнью. Он-то, в отличие от Тианы, не в самом центре тихохода располагается. Рвани одна из ракет чуть-чуть ближе к его фактическому положению внутри тела ликса, и выходить из слияния было бы некому. Но и так Гаврюша пострадал очень сильно. Вспышка боли от взрыва была такая, что Герман думал, на этом бой и закончится. Даже зрение отказало на время. Он продолжал двигаться только потому что знал: стоит остановиться, и его уже точно ничего не спасёт. Больше Лежнев так не подставлялся, и всех скорпионов раздолбал с большим удовольствием — не без помощи Тианы, которая к тому времени расковыряла обшивку корабля.
Настроение после первого настоящего боя в слиянии оставалось на отметке «отвратительно». Лежнев понимал, что сплоховал. С таким замечательным напарником выйти из боя, получив столь серьёзные повреждения — это умудриться нужно! Не было у технофанатиков возможности по-настоящему воевать. Они, после удара Кусто, даже оправиться толком не успели. Бились в пол силы, считай. Обдумывая прошедшую драку, парень видел столько ошибок, что становилось стыдно перед пострадавшим питомцем.
«Да уж, мозгов, чтобы драться как положено, у меня явно не хватает, — признал очевидное Лежнев, — С шашкой наголо — ещё туда-сюда… и то, не против настоящих солдат! А если и шашки нет, то вообще дело труха! Стыдно!»
Хотел даже обсудить этот вопрос с Тианой, — очень его задела собственная слабость, но стало резко некогда. Мариги проявились. На душе стало ещё более тошно. Бывшие колонисты ему понравились, и теперь Лежнев откровенно боялся разочароваться. Проблема в том, что Герман прекрасно сознавал, какие действия сейчас для них наиболее рациональны: захватить подлых биолюбов и предоставить их на блюдечке господам из метрополии. Очень выгодно — во-первых, макнуть носом облажавшихся флотских. Во-вторых — выслужиться перед новыми хозяевами и получить за это какие-то преференции. В общем, Лежнев очень сильно подозревал, что их непременно попытаются пленить. Потому что как иначе тот же Ант будет оправдываться перед следователями технофанатиков, Герман представить себе не мог. То, что жители колонии имели контакты с нарушителями границы, узнают непременно — в этом никаких сомнений. Того же Анта допросят под химией, или ещё какими средствами, и всё — нет тайны. А то, что допросят, парень был уверен на сто процентов. Там явно не идиоты сидят!
