Меня словно прострелило. Я понял, кто это может быть. Мое сердце бешено застучало от испуга за неё. Побоявшись, что опоздал, я понесся к ней со всей силы, не чувствуя под ногами земли. Она стояла на краю огромной чёрной расщелины, которой здесь раньше не было. Огонь на ней постепенно угасал, и появились очертания ее фигуры. Одежда полностью выгорела, от чего тело было покрыто чёрной сажей. На ее ногах и руках ярко переливались иероглифы, но уже не горя красным пламенем, а лишь сияя изнутри. Увидев, как она стала оседать на чёрную поверхность, я закричал ее имя. Но Танния даже не повернулась ко мне, падая на землю.

Я бежал к ней, снимая на ходу накидку. С неба тяжелыми каплями начал падать дождь, смывая с неё чёрную копоть, оставляя на теле черные разводы. Подбежав, я опустился перед ней на колени, осторожно завернул в накидку обессиленное тело девушки, которое было без сознания. Взяв ее на руки, пошёл в сторону ущелья, чтобы отвезти домой. В моих руках была самая большая драгоценность, которую я не смог уберечь. И теперь мне оставалось только надеяться, что я успел. Что она выживет, иначе мне не жить. Моя жизнь крепко переплелась с ее жизнью.

Ещё несколько часов назад она улыбалась мне, и ничего не предвещало беды. Что такого могло случиться в мое отсутствие, я не понимал. Но очень спешил поскорее добраться до дома и показать ее лекарю, чтобы убедиться, что с ней все будет хорошо. Мое сердце ныло. В груди жгло от ненависти к тому, кто причинил ей боль. Я готов был убить любого, кто довел ее до такого состояния, что она потеряла контроль над своей силой. Думая, что дома она в полной безопасности, и никто не посмеет ее обидеть, я оставил одну свою девочку. И теперь казнил себя за это.

Неся ее к карете под проливным дождем, который капал крупными каплями, я молил Богов, чтоб не отнимали ее у меня. Они не могли послать мне истинную, только ради спасения нашего мира. Подойдя к карете и аккуратно положив в нее Таннию, я попросил Яра, который ждал меня у кареты, срочно найти лекаря и отвезти отца с сэром Николосом. А сам, пришпорив коней, отправился во дворец.

Взбежав по ступенькам к ней в комнату, бережно положил ее на кровать. Дождавшись лекаря, я попросил Насти побыть с ней и никого не впускать. Помочь я сейчас ей не мог. Лекарь сказал, что она просто в глубоком обмороке от потери энергии. А ожоги небольшие и только на новых иероглифах, на ногах. Остальная часть тела не пострадала. И только сон поможет ей восстановиться. Поэтому, оставив ее с лекарем и Насти, я спустился вниз. Я должен был выяснить, что произошло.

Выйдя в коридор и увидев там Орина с матушкой, я велел им идти в кабинет отца, где уже были они с сэром Николосом, а также Мия. Энджи не было, но она не являлась членом нашей семьи, поэтому, ее присутствия не требовалось.

— Слушаю ваши объяснения! — сказал я, как только мы вошли в библиотеку. Я старался сдерживать свои эмоции, которые переполняли меня. Отец также ждал объяснений.

— Волонд, что ты хочешь от нас услышать? — спросила мама, театрально хватаясь за грудь.

Но в данный момент ее уловки на меня не действовали. На первом месте стояла жизнь Таннии.

— Мама, не делай невинное лицо. Я жду ваших объяснений, что произошло за время нашего с отцом отсутствия.

Я старался говорить ровно, но все же повыл голос. Впервые, за свою жизнь, разговаривая с ней. Видимо она не ожидала этого, проговорив:

— Как ты со мной разговариваешь? Я ничего не делала……. Мы смотрели рецепты, а затем она ушла….. Я не следила за ней……- сказала она запинаясь и смотря в сторону отца, ища у него поддержки.

— Морис, он не обвиняет тебя, а всего лишь ищет объяснения произошедшему. Кто довел Жрицу, что выплеснуло из неё всю энергию, чуть не погубив. Или вы не понимаете, как она важна для нас? Вы не цените подарок Богов, что даровали нам ее? — сказал отец, обращаясь ко всем присутствующим.

— Орин?! — повернувшись к брату, спросил я.

Увидев, как забегали его глаза, я понял, что на верном пути.

— Он ничего не делал и даже не разговаривал с ней, — тут же вступилась за него мать.

— Орин, я жду! — ещё раз повторил я, сжав кулаки. -

Орин, что ты молчишь? — спросил отец.

Мия испуганно на нас смотрела.

— Мия, ты можешь уйти, — сказал я сестре, — Лучше иди к Таннии, тебе незачем здесь оставаться.

Она кивнула мне и вышла из комнаты. Я ругал себя за то, что сразу не отправил ее, позволив услышать скандал. Она любила всех, здесь присутствующих и не могла понять, что здесь происходило. Она была ещё ребёнком.

— Орин! — повторил я, как только дверь за Мией закрылась.

— Я не обязан отчитываться перед тобой! — вдруг сказал он.

— Да неужели? — спросил я, медленно подходя к нему, сжимая кулаки.

Я чувствовал, что они с матерью что-то скрывают.

— Позволь напомнить тебе. С тех пор, как отец в силу своего возраста отошёл от дел, я, как старший сын, стал главным Хранителем Храма. И ты, находясь под моим руководством, не занимаешься текущими делами Храма вообще, находясь в вечном праздном состоянии. И если до сегодняшнего момента это сходило тебе с рук, то теперь я ставлю тебя перед фактом. Твой праздник жизни в этом доме закончился! — сказал я ему таким тоном, что он попятился к двери, озираясь на мать, ища защиты.

— И если ты не дашь нам вразумительный ответ, я изгоню тебя из Дворца! Живи, как хочешь! — продолжил я.

— Ты не сделаешь этого?! — воскликнула мама.

— Хватит защищать его, Морис! — не выдержал отец — Ты воспитала из Орина жалкую бабу, не умеющую отвечать за свои поступки!

— Я скажу! — выкрикнул брат.

— Нет! — пыталась остановить его мама, но отец строго посмотрел на неё и она замолчала.

Орин выдохнул и, посмотрев на меня, сказал:

— Мы с Энджи зашли к тебе в комнату. Я хотел показать ей твою коллекцию мечей. Но ты же знаешь, что она мне всегда нравилась. Ну и я поцеловал ее, — сказал он и покосился на сэра Николаоса.

— Дальше! — рыкнул я на него.

— Ну, видимо в это время зашла Танния и подумала, что это ты……..с Энджи…..- начал запинаться он.

— Я люблю Энджи и хочу на ней жениться! — на одном дыхании вдруг сказал он.

Все замерли, не зная, что сказать. Первым пришёл в себя Сэр Николос. Он встал и, посмотрев на Орина, сказал:

— Мне надо поговорить с дочерью.

И обойдя стол, виновато посмотрел на отца.

— Прости меня, Эрион, если в том, что произошло, как-то замешана Энджи, то это и моя вина, — сказал он и вышел из кабинета.

— Вот видишь, Волонд! Твои обвинения ошибочны. Твой брат просто влюбился. И вовсе не виноват, что Танния могла принять его за тебя. Она просто не поняла………- тут же сказала мама, — Это нелепое недоразумение.

— Я не закончил! — сказал я ей, — Как только Танния придёт в себя, я узнаю непосредственно от неё, что произошло. Но до этого времени, я, как главный Хранитель Храма Огня, запрещаю вам с Орином заходить к ней в комнату! И даже подниматься на этаж Жрецов!

— Я полностью поддерживаю решение Волонда. Оно справедливо, — сказал отец.

— А также, если Энджи разделяет чувства Орина и, разумеется, Николос даст свое согласие на этот брак — Орин женится! — сказал отец, обращаясь уже к маме.

— Но Энджи — невеста Волонда….- попыталась возразить Мама, — Она любит его.

— Это ты так решила, Морис, — строго сказал он.

— Но, Волонд?! — попыталась она вновь, заглядывая в глаза.

— Какая невеста, мама? Я не делал ей предложения и вообще не давал никаких обещаний. Это сугубо твоя прихоть! — пытался я объяснить, еле сдерживаясь, чтобы не заорать.

— Вопрос решён, Морис! — рявкнул на неё отец, впервые за всю жизнь повысив голос на мать, — Занимайся своими непосредственными делами, которые касаются только ведения хозяйства. И не смей совать свой нос туда, куда тебе не следует!

Отчего та сразу замолчала, вытаращив на него большие от изумления глаза. Больше она не пыталась возразить отцу или мне. Я устало потёр переносицу. Мне порядком все осточертело. Хотелось закончить с этим поскорее и вернуться в комнату к Таннии, чтобы убедиться, что с ней все хорошо.