— Стефан?! А ты что тут делаешь? — а вот голос у блондинки был не так сладок, как внешность.

— И тебе всех благ, Ангелина, — я слегка кивнул в приветствие. — Уж не затем, чем ты, от свежей крови по утрам у меня изжога.

Девушка зло прищурилась, но промолчала.

— Прости, но я тороплюсь. Привлеченная неожиданным шумом в процедурном кабинете, блондинка не стала возражать, и я пошел дальше по коридору. Моей целью была палата номер семь, она же предоперационная, но в которой еще возможны посещения. В ней на больничной кровати, заправленной белоснежным постельным бельем, лежала женщина. Ее шоколадного цвета волосы уже были обильно украшены серебряными нитями седины. Выражение лица внешне было спокойным, но я то знаю, что она слегка нервничает. Глаза цвета весенней листвы с теплотой взглянули на меня:

— Стефан! Мой милый мальчик, ты пришел! — руки больной, лежащие поверх пододеяльника, расслабились.

— Елизавета Рудольфовна, простите покорно за опоздание, — я присел в кресло напротив кровати, — и как и сказал, я пришел вас поддержать.

— Спасибо, Стефан. Должна признаться, что ожидание дается мне не так легко, как бы хотелось.

— Я понимаю, поэтому я здесь. Елизавета Рудольфовна, вы же мало того, что красавица, но и умница. Про операцию знаете все, шутка ли сам профессор Белокрылов вам лекцию прочитал. Сама процедура малотравматичная и испытанная. Ваше сердечко после нее будет работать вдвое лучше, чем сейчас.

Я ободряюще улыбнулся.

— Ах, Стефан. Как же мне тебя не хватало, — женщина улыбнулась в ответ.

— А мне уже не хватает вашего фирменного рыбьего пирога. Скорее поправляйтесь, а то найду другую стряпуху.

— Что-то мне подсказывает, что ты уже ее нашел, Стефан.

— И почему вы, Елизавета Рудольфовна, утверждаете, что абсолютно бездарны. Уж провидцы точно пробегали в близких родственниках.

Женщина тихо рассмеялась:

— Опыт, мальчик мой, простой жизненный опыт и никакой магии. Я первый раз вижу, как ярко горят твои глаза. И уж здесь точно замешана девушка, а не твои эти страшные звери — мотоциклы.

Дальнейшие расспросы на столь щекотливую тему для меня прервала вошедшая операционная медсестра:

— Госпожа Нежданова, посещения закончены, пора готовиться к операции.

Я поднялся, подошел к женщине и поцеловал ее в испещренную морщинами щеку.

— До новой встречи, Елизавета Рудольфовна.

— Светлой дороги, Стефан.

Мы оба не любили долгих сантиментов, поэтому я, попрощавшись и с медсестрой, сразу вышел за дверь, а там и из госпиталя на свежий воздух.

Я нетерпеливо притопнул ногой, пора обратно к Нине: разрушить хрупкое внутреннее равновесие девушки, заодно и отвлечься от мыслей о женщине, заменившей мне мать — добрейшей госпоже Неждановой, которой уже сейчас проведут плановую открытую операцию на сердце.

Глава 5

Нина

Я медленно пережёвывала последний кусочек огурца из салата, когда раздался скрежет открываемого замка на входной двери. Я посмотрела на настенные часы — ровно полчаса, надо же, как он пунктуален, а мне казалось, что обычно время называют образно и примерно.

Стефан замешкался, снимая обувь, и прошёл на кухню, пряча руки за спиной:

— Угадай, что у меня есть?

Я подняла на него глаза и сказала:

— Не люблю угадайку, да ещё и никаких вводных данных.

Улыбка парня поблекла:

— Прости, хотел поднять тебе настроение.

Он вытянул из-за спины декоративную розу в причудливом горшке. А я-то удивлялась, что Стефан воспользовался такими явно женскими духами, а это был запах цветка. Густой, сладкий и очень нежный. Я влюбилась в цветок с первого взгляда. Несколько распустившихся цветков светло-желтого оттенка радовали взор, и ещё готовились распуститься пара тугих бутонов на колючих веточках.

— В общем, вот, мне показалось, что она тебе нужна.

Роза очень подходила и мне и моей квартире, такая же уязвимая, но с маленькими колючками, которые многие просто не замечают. А ещё у неё было секретное оружие, у меня это дар, у неё запах.

Я протянула руки забрать у него мой цветок, но Стефан с сомнением посмотрел на меня и спросил, куда его поставить. Я указала на полку возле окна, раньше там стояла моя картина, но по счастью она была куплена и полка пустовала.

— Ну, вот, хоть кто-то ещё живой в твоём уголке, я думал взять котёнка, но в твоём состоянии ты не смогла бы за ним ухаживать. А цветок это просто — полил и все.

— Ты ошибаешься, с нею тоже нужно разговаривать, никто не выживет в вакууме общения, никто не сможет быть один слишком долго. Я ещё не поблагодарила тебя за помощь, и хотела бы сделать ответный жест и подарить что-нибудь из моих работ, и сказать, что я согласна писать твой портрет. Пока не найду работу, у меня много свободного времени, и если твоё предложение в силе, мы сможем начать завтра. На моей мансарде, все равно ты уже здесь был, мне особо нечего скрывать.

— Ты ищешь работу? — его глаза стали серьёзнее некуда.

— А ты думаешь, что стоять на площади и выслушивать гадости — это моя мечта? — моя язвительность погасилась неожиданным сильным кашлем. Стефан не растерялся и принёс ещё тёплый чай, помогая мне встать из-за стола и пройти к дивану.

— Мне кажется, я смогу тебе помочь, только поговорю со своим знакомым. И сразу дам тебе знать. Судя по твоему виду, завтра мы можем только продолжить твоё лечение, а не усугублять положение.

— Я, в принципе, могу написать портрет и по памяти, но мне нужен постоянный контакт с заказчиком, чтобы портрет был "живым", — отдышка мешала говорить и думать, еда сделала своё дело — меня снова потянуло в сон.

— Ну, контакт я смогу тебе обеспечить, — засмеялась Стефан, затем заставил выпить несколько таблеток и закапать лекарство вынос и горло, а после уложил на диван, заботливо прикрыв одеялом.

— Я приду вечером, поправляйся, Нина, мне ты нужна здоровая.

Это неожиданное чувство нужности заставило меня почувствовать мимолётный прилив сил и хорошего настроения и ведь знаю, что ему нужен только портрет, а все равно приятно слышать его слова.

Вечернее солнце золотило крышу под моим окном, заставляя отблески металлических искр гулять по потолку, давно требовавшего ремонта.

Я открыла глаза и поняла, что выспалась, тело требовало срочно посетить санузел, что я, пошатываясь, и сделала.

Чувствовала я себя уже гораздо лучше, боль в горе сошла на нет, отек в носу спал, и только слабость все ещё ощущалась.

На кухонном столе стояла накрытая прозрачной крышкой сковорода с жареным картофелем и записка, адресованная мне.

"Ты так сладко спала, я постеснялся тебя будить, ужин на столе, кушай и набирайся сил. Приду в обед.

Стеф."

Я положила записку на стол и, открыв крышку, просто нюхала запах заботы и беспокойства за меня, в глазах стояли слезы, а в душе царил разлад. Я так долго выстраивала свой замок, а Стефан не стал брать его штурмом, а проник из-под земли, сделав подкоп.

Тарелка с ароматной, ещё тёплой картошкой, остатки утреннего салата и тёплый чай, прекрасное окончание дня. Я сидела в кресле и отдыхала физически и морально, солнце уже почти не грело, и на небе зажглись, несмотря на светило, первые звёзды.

Я встала взять плед, чтобы укрыться, а взгляд упал на один из моих набросков, тех самых, что приходят без объяснений в голову и срочно требуют излиться на холст. Тогда я застопорила на силуэте, абрисе одинокого мужчины, теперь же я знала какого цвета у него будут глаза, какие волосы и какое выражение лица. Я поставила набросок на мольберт и начала работу.

Абрис

Есть такая уголовная статья: доведение до самоубийства. Статья вот есть, но обвиняемых по ней за все время было совсем немного. Так как такого рода преступления трудоемки и малодоказуемы. Чтобы собрать доказательную базу для обвинения и суда необходимо потратить неимоверное количество времени и ресурсов. Так что теоретическая база в Уголовном кодексе есть, но практическое выполнение у "законников" хромает. Молодой человек в неприметной темной одежде и с рюкзаком за спиной, волею судеб не стоял на довольствии у государства, и ему было намного проще последних: влез в голову, перетасовал воспоминания, и вот, все доказательства перед ним. Он адвокат, судья и палач в одном лице. "Мухаха", — парень криво улыбнулся, вспомнив подходящий к настоящему моменту зловещий смех беса Слика, который он слышал однажды на кукольном спектакле уличного театра в Городе солнца.