В не очень хорошем расположении духа, я отправился в местную мэрию. Там была назначена встреча с неким специалистом по развитию туризма. Уж не знаю, что делает в этом захолустье такой специалист, потому что я в первый раз услышал о Фотуорте от редактора, а ведь я путешествовал по всей Америки, мне случалось забираться в такие отдаленные уголки, что страшно представить. Так что вои прямые обязанности «специалист» выполняет отвратно.

По моему скромному мнению, внутренний туризм у американцев штука достаточно распространенная, а потому, они с радостью заезжают в такие вот городишки. И для того, чтобы туристы появились в вашем городе, вы должны соответствовать хотя бы одному требованию.

У города должна быть история. Любая, на самом деле, но чем больше мистики, тем лучше. Или, может быть, здесь когда-то давал концерт какой-то знаменитый певец или джаз-исполнитель.

В городе должно быть место где припарковаться, постирать белье, слить воду и наполнить баки свежей фильтрованной водой. Обзаведитесь станцией с бесплатными душами и туалетами, устройте несколько площадок для разведения костров и, вуаля, ваш город на картах отмечают красным маркером любители путешествовать в микроавтобусах, или просто те, кто живёт в дороге.

Возможно, вам стоит задуматься над проведением ежегодного фестиваля. Есть некоторая доля вероятности, что тогда город тоже станут посещать, даже когда фестиваль не проходит.

Интересные места. Исторические или новые, но с необычной концепцией. Что угодно, но вы должны сделать объект местной достопримечательностью.

Полезнее первого и второго пункта нет ничего, но жители Фотуорта проигнорировали решительно каждый их них.

Если здесь не найдется достойной изюминки, то ни о какой статье речи и быть не может (а мечты о следующем сборнике пора отправить пылиться на полку).

В мэрии, расположенной в так называемом центре города, меня уже ждала женщина средних лет, одетая в строгий брючный костюм. Она сжала мне руку с такой силой, что я едва удержал слезы в глазах.

– Добро пожаловать в Фотуорт, – сказал она, усаживаясь на диванчик напротив меня. Между нами стоял стол, и женщина уже наливала чай. От напитка в кружке поднимался пар, такой насыщенный и плотный, что я не решился даже притронуться к нему. А вот моя собеседница, с вежливой улыбкой на лице, сделала несколько глотков, кивнула головой и поставила свою кружку на место.

– Итак, меня зовут Кэндис, я специалист по развитию туризма в Фотуорте. Как вы понимаете, встреча с Вами для меня критически важна. Мой отдел старается каждый день, делая наш город привлекательным для посещения и ваш приезд, ваша статья, будут на руку нам всем.

Я кивнул, слушая Кэндис вполуха. Меня больше интересовал сэндвич, лежавший на тарелке, наверняка принесенный подчиненным, которому платят слишком мало, чтобы он приносил тарелку с сэндвичами какому-то писателю из Вермонта.

Женщина поймала мой голодный взгляд и, выразив всем своим видом полнейшее пренебрежение, кивнула, позволяя мне съесть содержимое тарелки.

У меня мгновенно поднялось настроение, и я с большей готовностью отвечал на слишком официальные вопросы Кэндис. От неё веяло духами, которые я часто слышал на особах чуть младше. Но это не имело никакого отношения к делу. Кэндис продолжала закидывать меня вопросами, не получив ни на один из них удовлетворительного ответа. Желая запутать меня, она начала задавать те же вопросы, но в другой интерпретации.

Единственная загвоздка, из-за которой я не мог дать ей ответы – у меня их не было. Её интересовало содержание моей будущей статьи, но я не смел сказать ей о том, что тут у них просто невыносимо скучно. И что само существование статьи под большим-большим вопросом.

Кэндис распрощалась со мной, проводив меня к входу и закрыв за собой дверь ровно с такой силой, чтобы я понял – встреча была непродуктивной.

Право же, мне никогда не понять, чего ожидают административные работники, приглашая на встречи творческих людей и выпытывая у них информацию. Вероятно, они проверяют, насколько я опасен и не стану ли копать слишком глубоко. Но я уже успел нажить себе определенную репутацию, так что им всем стоило перестать волноваться, хотя бы по этому поводу.

После трёх безуспешных встреч я вернулся в отель, к кондиционеру и холодильнику, забитому негазированной водой и виноградным соком. Единственные напитки, которые я мог пить в такую жару, да и вообще в любое другое время года. Мой временный агент из издательства, ожидавший мой следующий сборник рассказов, называл меня скучнейшим человеком на планете, всё потому, что каждый раз в пабе я заказывал пустой скотч, когда мои коллеги напивались коктейлями. Но что поделать, если любишь простоту во всём.

Я пролежал на кровати целую вечность, листая каналы по очереди. В итоге остановился на передаче, рассказывающей про животных, и так уснул.

А через несколько дней моей ленивой дремоты ко мне заглянула Джуди. Вернее, она оставила столько писем, что слов хватило бы на целый роман. И вот спустя пару дней, Джуди уже ждала меня в фойе, отчитывая администратора за недостаточно частую смену простыней. (Я позволял посетителям тревожить меня только в дни смены постельного белья). Джуди поспешила ко мне, оставив паренька за стойкой с бледным лицом и глазами, полными непонимания. Джуди это не сильно волновало, ей ужасно не терпелось встретиться со мной, она уже созвала свой вязальный клуб, наполненный всеми её подружками, встреча которого была специально перенесена на день, когда я точно смогу их посетить. У меня не нашлось приличной отговорки, и я пошёл вслед за женщиной к её «Приусу».

Джуди впустила меня в свой двухэтажный дом, мельком рассказав, где находятся кухня и ванная, и провела меня прямиком на задний двор. Там меня уже ждала компания старушек, кто-то чуть старше, кто-то помладше, но все они замолкли, едва я приблизился к ним.

– О, как мы рады вас видеть, – сказала одна из женщин и неловкое молчание прекратилось чередой комплиментов, которыми они принялись посыпать друг друга.

Джуди усадила меня в условный центр их круга, и я с благодарностью принял коктейль со льдом, в котором было достаточное количество водки, чтобы развязать мне язык. Поэтому я пил его очень аккуратно.

Затем она, с улыбкой на лице, принялась представлять всех своих подруг, имена которых я не стал запоминать, но всё равно кивнул в знак уважения каждой из них.

Беседа потекла своим чередом, мне задавали стандартные вопросы.

– Как долго вы работаете журналистом?

– Пятнадцать лет.

– Сколько статей вы уже написали?

– Около тысячи.

– А у вас есть своя книга?

– Только сборник рассказов.

– И где же мы можем его купить?

– В любом книжном магазине Америки. (Эту фразу я всегда произносил с бóльшим, чем того требовалось, пафосом)

– И когда же нам ждать следующий?

– Как только вы расскажете мне достаточно сплетен.

После этого собеседники улыбались и смеялись, прежде чем сообщить мне самую скучную сплетню года, вроде того, что «одна моя подруга судится с соседкой, потому как та переспала с её сыном, но Элизабет утверждает, что была абсолютно уверена, что несовершеннолетние просто-напросто не могут работать спасателями во взрослом бассейне».

И они начинали перемывать косточки людям, о которых я не знал ровным счётом ничего, и знать не хотел. И именно поэтому у меня был лишь один сборник. По-настоящему интересных историй, которые на самом деле задевали бы каждого американца, было слишком сложно отыскать.

И проблема заключалась даже не в размере городка, не в количестве населения, а в том, какие интересы и проблемы были у населения. И такие истории про Элизабет не интересовали никого, кроме её соседей и таких вот болтушек.

Но произошло что-то действительно странное. Ни одна из старушек в компании не улыбнулась и не засмеялась.

– Мы вряд ли сможем предоставить вам последние сплетни, покачала головой одна из них, отпивая из бокала коктейль, похожий на «белого русского». Кажется, её зовут Лора.