раздвинутыми. Мой взгляд снова тяготеет между ними, и мое сердце трепещет, как крылья колибри, одновременно завороженное и напуганное.

Заставляя себя сосредоточиться, я хватаюсь за низ ночнушки и стягиваю ее через голову, сохраняя медленный и мучительный темп. Зейд одобрительно хмыкает в глубине в своей груди, и это придает мне смелости. Достаточно, чтобы спустить трусики вниз по бедрам и выйти из них.

Это никогда не было сексуальным способом, но то, как глаза Зейда голодно пожирают мое тело, кажется, что я только что выполнила высококвалифицированный трюк на шесте для стриптиза.

В реальности я бы сломала себе шею, пытаясь сделать это.

"Ложись на кровать и встань на колени", - говорю я ему, задирая подбородок вверх, чтобы направить его.

Он усмехается, но делает то, что я говорю, забираясь на кровать с грацией пантеры. Он садится на пятках, раздвинув колени, и больше всего на свете я хочу сфотографировать его, чтобы потом посмотреть на это, когда мы станем старыми и седыми и никто из нас больше не будет способен на секс.

Полоски лунного света и мягкий свет от бра подчеркивают твердые

плоскости его груди и пресса, подчеркивая каждую мышцу, напряженную на его кожи.

Только дьявол может так божественно управлять тенями вокруг своего тела.

Дьявол и Бог - две противоположные силы, составляющие одно противоречивое существо.

Облизывая губы от предвкушения, я заползаю на кровать, а затем на его

на колени, держа свою киску над кончиком его члена.

Его губы шепчут по моей шее, и я кладу руки ему на плечи, чтобы не только сохранить равновесие, но и держать его под контролем.

Мое ядро пульсирует, когда глубокий гул вибрирует во всех моих руках, нарастающий, когда я намеренно провожу кистью по его лицу, касаясь своих затвердевших сосков. Прямо когда он собирается прикусить, я отстраняюсь усиливая дрожь, сотрясающую его тело.

Его голова откидывается назад, пока наши глаза не сталкиваются. Я дрожу от неконтролируемой похоти его взгляда. Он смотрит на меня так, словно просто выжидает время. Выполняя до той секунды, пока я не разомкну наручники.

В мгновение ока он сорвется с места и ударит, как гадюка. Мое горло в его

и мое сердце между его зубами.

Я чувствую, как страх пульсирует в моем клиторе, увеличивая мой пульс до опасного уровня.

"Ты думаешь, что теперь ты сломлена, Аделина? Подожди, пока ты освободишь меня из этих оков", - угрожает он, в глубоком тембре его голоса слышится острое стекло. "Я буду трахать тебя до тех пор, пока каждая твоя косточка не сломается подо мной. Беспомощная маленькая мышка, чтобы я лепил и манипулировал ею".

Он намеренно пытается напугать меня, зная, как сильно мое тело поет

от ужаса, который он вселяет в меня.

Инстинктивно я хочу убежать от его ужасающих обещаний и от подкрадывающегося страха, что он именно так и поступит. Я также хочу бросить ему вызов, чтобы смог его выполнить.

Мое сердце колотится о грудную клетку, но я не отрываю от него взгляда. Прикусив губу, я тянусь между нами и хватаюсь за его длину, наслаждаясь тем, как его верхняя губа кривится в усмешке.

А затем, очень медленно, я провожу кончиком по своей щели, смачивая его, прежде чем опускаясь все ниже и ниже, до тех пор, пока не останет неясного как различить, кто из нас дрожит.

Я наклоняюсь вперед и обхватываю его шею руками, подстраивая свои мягкие изгибы его суровые линии, и медленно ввожу его в себя. Ощущения точно такие же, как раньше , жжение когда он широко растягивает меня, но ненасытное блаженство которое сопровождает его.

Мои демоны щекочут заднюю часть моего мозга, умоляя впустить их, чтобы разрушить хаос в моем рассудке. Оттащить меня от этого драгоценного момента, когда я вновь обретаю то, что было украдено у меня. Поэтому я сосредоточила все свое внимание на мужчине подо мной.

Его сбивающееся дыхание, нарастающее землетрясение, сотрясающее его тело, и вены, пульсирующие на его шее, когда он борется за то, чтобы оставаться неподвижным.

Я прижимаюсь губами к раковине его уха, пьянящее чувство власти поднимается по моему горлу и срывается с языка.

"Хочешь посмотреть, как легко я могу сломать тебя?" жеманно пробормотала я.

Он хрипит, когда я снова опускаюсь ниже, и больше половины его члена оказывается во мне. Кажется, что это слишком много и недостаточно. Этого никогда не бывает достаточно. Даже когда я заполнена до краев, я хочу еще.

Я не жду, пока он ответит, нервы съедают меня заживо, хотя это кажется правильным. Так чертовски правильно.

"Я люблю тебя, Зейд. Иногда я, блядь, не могу этого вынести", - говорю я, мой голос хриплый и неровный. "Но это единственное, что помогло мне выжить. Ты спас меня. Даже когда мы были в разлуке, ты спас меня. И я надеюсь, что ты никогда не перестанешь охотиться за мной".

Его голова откидывается назад, глаза смотрят в потолок, и он замирает подо мной, такой же твердый. как каменные стены в поместье Парсонс.

"Отпусти меня, Аделина", - говорит он сдавленно. Я едва узнаю его голос.

Я опускаюсь до конца, полностью усаживаясь на него.

Камень трескается, и его грудь пульсирует от резкого вдоха.

"Отпусти меня, блядь", - снова вырывается он. Я качаю головой, хотя он не

смотрит на меня. Его адамово яблоко покачивается, когда он сглатывает.

Я знаю, о чем он просит. Отпустите наручники. Он может освободиться от них.

если захочет. И тот факт, что он ждет, пока я сделаю это сама, говорит о многом.

У меня сильное чувство, что несмотря на то, что думает Зейд, он больше

контролирует, чем он сам себе приписывает. Но как только металл упадет с

его запястья, он рассеется. Теперь, когда я дала ему все, я смогу испытать Зейда в его самом безумном состоянии.

Никогда не было сомнений, что он нанесет удар, как только они расстанутся,

но сейчас он - изголодавшееся животное со свежим мясом прямо у клетки.

"Я не собираюсь этого делать".

К черту, я могу воспользоваться преимуществом, пока я еще цела.

Мой рот приоткрывается, когда я качаюсь на нем, позволяя моим глазам дрейфовать, а голове откинуть голову назад, пока эйфория нарастает там, где мы соединены.

Низкие, неровные стоны наполняют воздух, я так потеряна в езде на его члене и в том, как приятно использовать его тело для собственного удовольствия, что когда его горячее дыхание обдувает мою шею., это похоже на пробуждение от лихорадочного сна и непонимание того где я нахожусь.