И при этом никто не мог сказать о нем ни единого дурного слова. Скольких Бьянка обошла в попытках узнать нечто компрометирующее, что позволило бы ей свалить красавчика с трона, но все безрезультатно. Среди множества конкурентов ни один не отозвался о нем дурно, хотя он отбирал их же деньги! Уму непостижимо. Демон он, что ли?

Размышляя, она изучала яркую звезду, венчающую гигантскую елку. И вздрогнула, когда услышала низкий приятный голос:

— Позвольте пригласить вас на танец, Бьянка.

— Вы что, смеетесь? — фыркнула она, оправившись от испуга. — Меня?

— Почему нет? Я слышал, вы прекрасно танцуете. — Амадео подошел ближе и тихо проговорил: — Не надо выказывать открытой враждебности. Или вы хотите, чтобы пошли разговоры о том, кто именно приказал взорвать мой автомобиль?

Она мгновенно вскипела, но, бросив взгляд по сторонам и увидев, что многие смотрят на них, выдавила милую улыбку.

— Что ж, с удовольствием потанцую с вами, господин Солитарио, — сказала она громче, чем следовало, и подала ему руку.

Амадео вывел ее в центр зала и приобнял за талию. Зазвучала музыка, заглушая поднявшиеся было шепотки гостей, наблюдавших за ними.

— Продолжайте улыбаться, — сказал Амадео, растянув губы в тонкой улыбке. — Иначе все подумают, что вы хотите меня убить.

— Я и так достаточно мила с вами, чего вы еще от меня хотите? — пропела Бьянка, чуть запрокинув голову назад. — Вам идет этот шрам. На лбу. Сразу выглядите, как настоящий мужчина, а не кукла. Фарфор с трещинами годится только на выброс.

— Благодарю за комплимент, вне зависимости от того, что вы под ним подразумевали.

Бьянка обиженно замолкла.

Они двигались по залу, и другие танцующие пары старались не попадаться им на пути. Вскоре в центре образовалось достаточно большое пустое пространство, и Амадео с Бьянкой остались единственными, кто танцевал. Бьянка не понимала, зачем он это делает. Хочет выставить ее на всеобщее посмешище? Мог бы придумать куда лучший способ, нежели танец, уж в этом занятии ей не было равных.

— Хотел поговорить без свидетелей, — тихо произнес Амадео, будто прочитав ее мысли. — Но, к сожалению, в такой толпе кто-нибудь да услышит.

— Оригинальный способ вы выбрали. — Бьянка незаметно огляделась. И правда, вокруг них никого не было, лучше не придумаешь. Она мысленно восхитилась, но тут же одернула себя. — И что такого важного вы хотели мне сказать?

— А вы не догадываетесь?

— Полагаю, хотели поговорить об этом. — Бьянка провела кончиком пальца по почти зажившему порезу на щеке, и Амадео едва удержался от гримасы. — Кто же мог испортить ваше совершенное лицо?

— Не беспокойтесь о моем лице. — Амадео резко развернул ее в такт музыке, и Бьянке пришлось убрать руку и схватиться за его плечо, чтобы не упасть. — Лучше подумайте, как вы будете за это отвечать.

— Не понимаю, почему вы решили, что это я. С вами был Даниэль, он мог пострадать. — Она усмехнулась. — Я не могла так с ним поступить, он же мой брат.

— Именно. Он мог пострадать, но официально акция была направлена против меня. Случайная жертва… Вам знакомо это выражение?

— Будь у вас доказательства, вы бы заявили о моей виновности во всеуслышание, — Бьянка насмешливо смотрела на него, безуспешно пытаясь перехватить инициативу, но его рука, лежащая на талии, словно сжимала ее в тисках, — а не шептали мне на ухо всякие непристойности. Вы ничего не можете доказать, господин Солитарио, смиритесь.

— С чего вы взяли, что мне нужны доказательства?

На губах играла обворожительная улыбка, но глаза в одно мгновение превратились в черный лед. Бьянка отпрянула и едва не упала, но Амадео вовремя подхватил ее.

— Осторожней, мадемуазель Бьянка. — Он поставил ее на ноги. — В следующий раз я не успею поймать вас, и все может очень плохо закончиться.

— Благодарю за помощь, — пробормотала она, напуганная до глубины души.

Музыка смолкла, и гости зааплодировали. Амадео проводил Бьянку к ее месту и, слегка поклонившись, удалился. Та совсем не грациозно опустилась на стул и залпом выпила поднесенный официантом бокал шампанского. У нее дрожали колени.

— Сволочь!!

Бартоло едва успел пригнуться. Стакан свистнул над головой и врезался в стену. Во все стороны брызнули осколки, лед и виски.

Бьянка начала бушевать прямо с порога, едва вернувшись с вечеринки. Он вообще подумывал не отпирать дверь, но потом решил, что тогда сестра попросту ее выбьет, и теперь она ходила из комнаты в комнату, как разъяренная тигрица. И везде что-нибудь ломала. Вот разлетелась на кусочки тяжелая пепельница, а там полетела на пол настольная лампа. Бартоло не возражал. Он знал, что пока сестра не выпустит пар, подходить к ней попросту опасно.

А Бьянка все не унималась. Кажется, она поставила себе целью разгромить всю квартиру, но Бартоло не понимал, в чем его-то вина. Да им даже повезло, что взрывное устройство, заложенное в машину Солитарио, сдетонировало раньше! Потому что иначе погиб бы и Даниэль, а этого Бьянка не хотела. Пока не хотела.

Но сейчас она, похоже, об этом жалела.

Бартоло со вздохом достал новый стакан и наполнил его виски. Залпом выпил, пока сестрица с психу не разбила и этот.

— Ладно. — Бьянка вернулась в гостиную и грациозно уселась на диван, закинув ногу на ногу. — Это всего лишь небольшая неудача. Давай извлечем из этого выгоду.

— Каким образом? — Бартоло торопливо спрятал стакан за спиной, но она этого даже не заметила. Или сделала вид.

— Полагаю, наивно было бы считать, что Солитарио испугается и бросит малыша Даниэля на произвол судьбы. — Она открыла сумочку, достала зеркальце и принялась поправлять макияж. — Но он станет осторожнее. Этим и воспользуемся.

— Хочешь сыграть наверняка и нанять киллера? — Бартоло икнул и, уже не стесняясь, отхлебнул из стакана. — Снайпер был бы надежнее…

— И опаснее. Снайпер может привести к нам. И ты знаешь хоть одного?

— Ну, я знаю некоторых людей…

— Которые ни хрена не смыслят в бомбах, — фыркнула Бьянка. — И не могут настроить все как надо.

— Это была случайность!

— Из-за этой случайности все сорвалось! — взвизгнула Бьянка, но тут же взяла себя в руки. — Ладно. Это уже в прошлом. Нам надо самим быть осторожнее, чтобы не попасться. Малейшее доказательство — и мы можем влипнуть по самые уши.

— Не будет доказательств, расслабься. Я же сказал, что делал все через третьих лиц. Чтобы проследить всю цепочку…

— Солитарио и не надо всех отслеживать. — Бьянка закрыла глаза. У нее разболелась голова. — Он же не дурак и понял, кто за этим стоит. Насколько было бы все проще, если бы он взлетел на воздух…

Бартоло помотал головой в знак согласия, про себя думая, что Бьянка заходит слишком далеко. Конечно, «Гандикап» — это солидное наследство, но рисковать всем, чтобы заполучить его, переступать черту… Стоит ли оно того?

Впрочем, он всегда был трусом. Это ему твердили с малолетства, сначала родители, а потом, когда их не стало, Бьянка. Дедушка вообще не одобрял его образа жизни, но разговоры по душам заканчивались ничем. Бернард возвращался к работе, Бартоло — к разгульным вечеринкам, ставкам и алкоголю. Что поделать, если только последний помогал ему чувствовать себя свободным.

Бьянка с самого детства главенствовала над ним. Родители тоже. Бернард даже дал должность в «Гандикапе», и не последнюю, в надежде, что непутевый внук возьмет себя в руки. Постоянно сжимающаяся пружина в голове не давала ни на минуту расслабиться, требования, влетающие в уши, звенели почище церковных колоколов. «Ты должен, ты обязан, тебе надо…». Сплошные приказы, итить их мать.

Бернард готовил его на роль преемника, если по каким-то причинам его отец не смог бы этого сделать. Но Бартоло на корню перечеркнул все надежды и планы, когда пристрастился к алкоголю. Сказать, что это разочаровало отца — значит промолчать. Сколько скандалов прогремело в их доме! Сколько посуды перебила мать!