Ал уселся прямо на утоптанную площадку и принялся вытряхивать снег из перчаток. Нет, он все же не понимал, что дикие находят в зиме, почему она им так нравится. Особенно вот такая, с влажным, пробирающим до костей ветром, тусклой лампочкой в сумрачном небе, по ошибке считающейся местным светилом, и снежной кашей под ногами. И особенно когда эта зима еще и под одежду залезала!

– Четыре минуты сорок секунд, Барретт.

Крис плюхнулся рядом и сказал куда-то в сторону:

– Опять лабиринт поменяли.

Ал только пожал плечами: его каждую неделю меняют, да и какой смысл по одному и тому же бегать. Глянул, кто бежит следом, шустро перекатился на живот и перегнулся, протягивая руки. Ухватил Стефани и дернул вверх.

– Шесть минут двадцать секунд, Грей. Когда сама подтягиваться начнешь?

– Она же девушка, – пробормотал Ал, сползая еще чуть ниже.

– И что? В десанте пол не спрашивают, там просто стреляют!

– А я в десант не собираюсь, – парировала Стефани, – я космос не люблю!

Энрико тоже свесился вниз, протягивая руку, но Катя, бросив на него быстрый взгляд, выбрала Ала: этот надежнее, его сдернуть с площадки еще никому не удавалось. Ал только напряг руки, но помогать Кате не стал – она и сама отлично подтягивалась, просто не могла допрыгнуть до края, роста не хватало. Он и сам-то с трудом доставал, они с Катей в их группе традиционно стояли замыкающими. Первым всегда Мэтт, вторым Крис, третье место делили Стефани с Энрико, а они с Катей, как самые мелкие, оказывались в конце. Зато он быстрее всех проходил полосу препятствий.

– Шесть минут ровно, Белякова. Но ты труп.

Ал посмотрел на Катю – штанина у нее была заляпана красным.

– На гранату наступила? – небрежно поинтересовался Крис.

– Ты такой сообразительный, – огрызнулась Катя, – прям гений!

– Мне кажется… – с умным видом протянул Крис, – тебе очки мешают.

Катя медленно наклонилась, зачерпнула снега и начала неторопливо скатывать шарик. Крис тут же сделал испуганное лицо и начал отползать в сторону.

Ал в перепалку не вмешивался: во-первых, Катя могла и сама разобраться, а во-вторых, непонятно, чего Крис нарывается, ясно же, что Кате местное солнце слишком яркое, вот она на улице в очках и ходит. Сейчас получит снежком в лоб, и правильно.

Ал посмотрел вниз, прикидывая, где там Мэтт застрял, вроде уже должен был добраться.

Мэтт традиционно застрял на бревне. Ал только вздохнул: почему-то именно бревно Мэтт проходил один раз из пяти. Не сетку, по которой надо было ползти, как паук, не скальную стенку, с которой падали все, даже Ал пару раз сорвался, и не трубу, в которой застрять проще, чем выбраться, а примитивное бревно, которое можно даже на руках пройти… Ну, Ал мог на руках пройти. Нет, назвать Мэтта слабым никто бы не посмел, все-таки год тяжелого труда на Эр-Кхаре кому угодно мышцы нарастит, если, конечно, этот кто-то год там продержится. Мэтт продержался, но бревно оказалось коварнее опасной планеты, Мэтт его ненавидел совершенно искренне, бревно отвечало взаимностью, и непонятно, чьи чувства были сильнее. Вот и сейчас бревно дернулось, и Мэтт, нелепо взмахнув руками, рухнул вниз, прямо в мягкую снежную подушку.

– Твой приятель, кажется, в десантуру собрался? – насмешливо поинтересовался Крис.

Ал медленно повернулся, хотел сообщить, что это никого не касается, куда Мэтт собрался, но не успел, снежок воткнулся Крису прямо в ухо.

– Ай!

– А ты меньше болтай, – небрежно посоветовала Катя. – Все падают, и ты тоже.

– Семь минут, Стоун. И да, ты уже убит.

Мэтт, тяжело дыша, сел рядом с Алом и стянул балаклаву.

– В повара пойду. Буду бекон с омлетом жарить, красота… И компот варить!

Ал только хмыкнул. В повара Мэтт собирался примерно раз в неделю, иногда меняя будущую профессию на смотрителя маяка в дальнем космосе или капитана собственной яхты, ничего нового.

– Отставить болтовню. Грей, Стоун на позицию. Кречет, Белякова, приготовились.

– В повара… – простонал Мэтт, но встал и поплелся к краю площадки. – Стефи, солнце мое, ты же меня дотащишь?

– Три… два… пошли!

Ал вскочил и встал рядом с Катей. Сержант выждал минуту, давая первой двойке оторваться, и махнул рукой.

Стенка была невысокая, всего два метра, ерунда, но красные точки выстрелов уже плясали на белом, обещая веселый забег. Ал оттолкнулся и прыгнул. Приземлился на руки, перекатился и, не оглядываясь, бросился в сторону. Спайдер уже вывел на экран новый маршрут и начал отсчет времени.

– Мины!

– Вижу!

Ал подпрыгнул и уцепился за перекладину, по-другому «минное» поле не пройдешь, а если наступить на безобидный холмик, то придется потом отстирывать комбинезон от краски. А у него другие планы на вечер: тренировка с сержантом Миурой гораздо интереснее прачечной.

Катя отставала, но не слишком сильно. С ней в паре идти было проще, чем со Стефани, хотя Ал между ними разницы не делал, с самого начала решив для себя, что девчонки тут на правах жриц, а значит, надо им помогать и защищать. Так положено. Ну а то, что они бегают наравне со всеми и дерутся – может, им так хочется, бывает. Но с Катей все равно было проще.

Сбоку что-то опять взорвалось и потянуло дымом. Так себе имитация, совсем не похоже на тот взрыв у Храма, но на нервы все равно действует. Ал взмахнул рукой и ухватил пустоту, хорошо еще, что вторую руку не успел разжать – последней перекладины не было. Быстро оглянулся, убедился, что Катя уже рядом, сильно качнулся и разжал руки. Приземлился на краю опасной зоны, развернулся и скомандовал:

– Давай!

Катя качнулась, потом чуть сильнее и прыгнула навстречу. Ал успел поймать и завалился на бок, не давая Кате приземлиться на мину и заодно уходя с линии обстрела.

– Бегом!

В этот раз им выбрали несложный маршрут, летом тут еще были заполненная грязью лужа, натянутая колючая сетка и цепная лестница. Только добавили обстрел, и получить луч было неприятно – комбинезон тут же среагирует и ужалит слабым разрядом. Так себе ощущение, ниже среднего. Да еще индикатор на рукаве всем желающим покажет, сколько разрядов он нахватал.

Ал подбежал к стенке и, согнувшись, сцепил кисти в замок – эта стенка была выше, и, когда их с Катей в первый раз поставили вместе, они целых полторы минуты провозились, пока поняли, как туда забраться. Стрелки тогда отлично развлеклись, спина потом всю ночь горела. Нет, когда его ставили в двойку с парнями, вопросов не возникало, а вот с девчонками было сложнее – Алу пришлось постараться, чтобы признать: без помощи он туда не залезет. Катя уперлась ногой в его руки, и Ал быстро выпрямился, выталкивая девушку наверх. А потом уцепился за протянутую руку. Хорошо, что никто из гнезда не видит, как его девчонка затаскивает… Хотя в гнезде не видели и как Катя бьет! Особенно левой.

– Чисто прошли.

Катя отошла от края площадки и села, вытянув ноги. Стефани продемонстрировала большой палец, а валяющийся рядом Мэтт только протяжно застонал, всем видом показывая, что предпочтет смерть еще одному забегу.

– Да… – Ал тоже сел. – Кать, а чего твои родители на Терру перебрались? Вам же тут не очень, очки эти вечно таскать, на солнце ты обгораешь сразу.

– А они и не перебирались, – весело сообщила Катя. – Мой отец командует миротворческой базой у нас, а мама там же техник. У нас в основном только местные служат, другим темновато.

– А ты чего тогда?

Катя флегматично пожала плечами:

– У нас так себе планетка, ее сначала даже под колонизацию не планировали, но потом корпорация решила, что вечно завозить рабочих и менять их каждые три месяца слишком дорого. Базовая мутация обошлась дешевле.

– Не понимаю.

– Чего тут непонятного? Завезли инкубаторы, немного биоматериала – и вперед. Через двадцать лет куча рабочих, которым деваться особо некуда. У нас там просто завались урана, его можно ложкой собирать. Вот и собирают…

Ал недоверчиво покосился на Катю: все это очень напоминало историю с рабами, которая так возмущала любого дикого. А как же свобода выбора, про которую ему уже год рассказывают? Хотя Катя забитой рабыней не выглядела и планету свою вроде любила… Но все равно странно.