–Все ведь, все, Ваня, указывало на то! И появление его из облака, и помощь этим загнанным нами, чего уж, рязанцам, не виновным в том, и повозка его, что сама по путям земным легко идет, и исцеление с крестом его… И имя-то, господи! Самое имя должно было меня на истину-то сразу натолкнуть! Верно говорят, кого бог хочет наказать – лишает разума! Ну, не будет он лечить прикосновением руки, или, тем более, по воде аки по суху ходить, не господь Бог он и не святой Николай, так и не его это! Он нам, одними знаниями своими про ливонцев, да войны с бедами будущие, сколько жизней спасет, а взять хоть то, что они тебе за два дня в листах тех написать успели!

Постаравшийся сразу забыть признания государя в собственной… недальновидности, скажем так, постельничий понял главное:

–Что же, государь, будем с ливонцами воевать?

–Будем – уже совершенно трезво и твердо ответил князь Василий – но сначала возблагодарим Господа, что не дал он совершиться ошибке, которая последствия могла иметь страшные для всей Руси!

И он опустился перед образом Троицы, центральным в этом малом иконостасе, на колени. На полу был положен коврик, и Еропкин, опустившийся на колени вслед за князем (чуть позади него, понятное дело), начал читать привычные слов молитвы тоже. Странное дело – давно, еще с отрочества, когда молоденькому Ване рассказывали особо яркие места из Писания, и потом в снах, бывало, являлись ему некие неясные, но внушительные образы из этих рассказов, он не погружался на молитве в такое состояние, которое в 20 веке назвали бы экстазом. А вот сейчас этого циничного, прагматичного, да и уже немолодого человека пробрало, и те самые образы из детства, снова возникнув перед мысленным взором, хоть и отдалились, но стали за счет того более… зримыми, что ли, более понятными, и, повторяя раз за разом одни и те же слова, он открывал для себя такие простые, но редко понимаемые вещи – что для иного человека любой другой человек в каких-то случаях является то спасительным чудом, а то и карой божьей, и потому жить надо так, чтобы… Тут мысль его улетела совсем в горние выси, и, очнувшись через какое-то время, он нашел себя в том же молельном покое государя, склонившимся перед иконами. Свечи в светильниках почти догорели, и воздух стал, пожалуй, спертым – вот что он ощутил первым. А затем он поймал на себе взгляд государя, такой, почему-то, усталый и… понимающий.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.