– Кофе угостишь?

– Угощу, – я посмотрела на него в упор и твердо добавила. – Только кофе.

– Что ты! – парень поднял обе ладони вперед. – Я больше ни на что не претендую.

– Смотри мне! – я нахмурилась. – И пироженки мои, раз уж они наконец до меня добрались.

– А, ты об этом? – он невинно притворился удивленным.

– Костя!

– Да понял я! Вообще ни на что не претендую, даже на пироженки.

Я развернулась, открывая двери, но краем глаза успела заметить, как этот гаденыш сладенько улыбается.

-Так почему ты на меня злишься? – он сидел на высоком табурете, и я чувствовала, как синие глаза прожигают мою спину.

– А почему ты недоволен тем, что я знаю кто ты? – выкладывала вкусняшки в холодильник и словила себя на том, что совершенно не хочу ничего съесть, хотя Костя принес именно то, что я купила двумя днями раньше.

– Я первый задал вопрос.

– Ну и что ты сделаешь, если не отвечу? – я развернулась и уставилась на парня, он улыбался. – Я сказала что-то смешное?

– Ты ведешь себя не так, как те, кто меня узнает.

– Ааа! Я должна была верещать от восторга и вешаться на шею.

– Вроде того.

– Так ты расстроился, потому что я тебя рассекретила, или потому что у меня неправильная реакция? – я наконец насыпала кофе и включила агрегат.

– Ты вся правильная, Лис, – он лукаво улыбнулся.

– Значит, что рассекретила, – заключила я.

Он пожал плечами и словил Плюша. Шерстяной комок тут же уткнулся в его шею носом и заурчал. Предатель!

– Все равно не понимаю. Ты ж, судя по всему, не домосед и уж точно не молчун, – я посмотрела на собеседника. – Те, кто увлечен аудикнигами, рано или поздно наткнуться на твою озвучку и при общении узнают.

– Но ты же не сразу узнала. Не увлекаешься литературой?

– Почему? Просто я читаю чаще. В твоем исполнении слушаю только вторую книгу. Может, поэтому и не сообразила сразу.

– Как называется?

– Верь и действуй.

Глаза парня округлились, а брови медленно поползли вверх:

– Я думал, ты романы читаешь.

– Читаю, конечно, я же все-таки девочка, – я улыбнулась. – Но романы я действительно чи-та-ю, а вот книги по психологии люблю слушать.

– Ясно. А первая, которую прослушала, была, видимо, «Люби себя»?

– Точно! Откуда знаешь?

– Да я только две и озвучил в этом жанре. Новый опыт. Один автор у обеих книг. Интересная подача информации. Самому понравилось, пока работал.

– Должна сказать, у тебя неплохо получилось, – я тыкнула на кнопку и через мгновение по кухне расплылся тонкий аромат бразильского напитка. – Хотя, не сомневаюсь, книги о любви в твоем исполнении разлетаются намного быстрее.

Костя снова пожал плечами и улыбнулся. А в следующую секунду поставил Плюша на пол, подошел ко мне и поцеловал. Нежно, не придавая действию ненужной пошлости и страсти, он ласкал мои губы едва касаясь, осторожно придерживая одной рукой за затылок, а второй за талию. Сердце отбивало чечетку, руки сами потянулись к его шее, и я встала на цыпочки. Едва почувствовав, что я «подросла», Костя прижал меня к себе еще крепче и выпрямился, а я потеряла опору под ногами в прямом смысле.

В эту минуту я не думала, не слышала, и ничего не ждала, я только чувствовала близость его тела, сильные руки, обвитые вокруг меня, биты наших сердец и ласковое прикосновение губ. Я не горела желанием раздеть его или наоборот оттолкнуть, я не рассуждала насколько глупа, что снова бросилась в объятия едва знакомого мужчины, я просто ловила ощущения удовольствия и покоя. Так, наверное, должно быть, когда ты рядом с предназначенным тебе человеком. Твоим человеком. Когда ты не ждешь чего-то, не надеешься, а просто получаешь и отдаешь взамен. И тебе уютно. Просто уютно.

– Мяу, – Плюш возвестил, что мы не одни.

Нехотя прекратив ласку и разлепив веки, мы смотрели друг на друга ни говоря ни слова.

– Мяяу, – громче и протяжнее повторил Плюш.

Костя легко коснулся поцелуем уголка моих губ, щеки, шеи и уткнулся носом в плечо, так и не выпуская меня из кольца своих рук.

– Мяяяу, – душераздирающе протянул питомец.

– Костя, – почему-то произнесла шепотом. – Если я его не покормлю, он отгрызет тебе ноги и мы станем одного роста.

– Он меня не найдет, – хрипло прошептал Костик. – Он же почти слепой.

– Нехорошо издеваться над возрастом, – я чувствовала, что Костя улыбается. – По кошачьим меркам он дедушка в глубокой старости.

– Да понял я, понял, – он широко улыбнулся и поставил меня на пол.

Пока я возилась с Плюшем, настырно тыкая его в блюдце с кормом, Костя пил кофе.

– Лис, по-моему, он не хочет есть, – заметил парень.

– Мяяяяяяу, – заорал Плюш и вдруг заметался по кухне, постоянно ударяясь о препятствия.

– Плюшка, ну что ты? – я в панике пыталась его поймать, но кот то и дело увиливал и царапался, когда у меня получалось его схватить.

Костя подскочил и накинул полотенце на волнующееся животное.

– Поехали!

– Куда? – я обалдело уставилась на парня.

– К ветеринару, Лис. Ему плохо, это очевидно, – Костя изо всех сил пытался удержать кота, но тот драл его даже через полотенце. – И дай переноску, если есть, иначе я точно сегодня лишусь каких-нибудь конечностей.

***

Глубокой ночью мы возвращались домой. Несколько часов подряд Плюша пытались спасти, но ничего не получилось. Врач сказал, что просто пришло его время. Слишком старый был.

– Лис, ты как? – я повернула голову, на меня участливо смотрели умопомрачительной красоты глаза.

– Все в порядке, – я прижала к себе тельце, завернутое в полотенце.

– Видимо, не очень. Я заглушил мотор минут десять назад, а ты даже с места не сдвинулась.

– Прости, – я снова посмотрела на парня и в следующую секунду из глаз брызнули слезы.

– Ну что ты, маленькая, – Костя выскочил из машины и, подхватив меня на руки, отнес на веранду. – Тише-тише.

– Ты понимаешь, ему было уже шестнадцать лет, – я громко всхлипнула. – Мне подарил его папа в мои шестнадцать. Это был последний подарок отца. И с тех пор Плюшка всегда был со мной. А теперь дома меня уже никто не будет ждать. Он был единственным, кто мог выдержать меня. Он никогда не возмущался и не гадил мимо лотка, даже если кормила его не вовремя или приходила поздно. Плюш был моей семьей.

– Я все понимаю, Лисичка. Но ты не можешь держать его у себя в завернутом полотенце, – он погладил меня по голове и поцеловал в висок. – Пойдем. Где там твой дуб растет, про который ты бубнила всю дорогу?

Глядя на свежую землю недалеко от раскидистого дуба, я размышляла о том, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах не заведу себе плюшевого друга. Уж слишком больно, когда они уходят.

Дома было пусто. Едва увидев на полу полное блюдечко, снова разрыдалась. Да, это всего лишь кот. Но этот кот видел меня разную, видел всех моих парней, был рядом, когда я рыдала и радовалась, мечтала и ненавидела. И теперь его нет. И некому сообщить, что умер мой друг.

Убрав все, что напоминало мне о Плюше, вышла на веранду. Ночь встретила меня прохладой, которая, дурманя, наполнялась нежным ароматом роз. Глубоко вдохнула и на мгновение прикрыла веки. Спать не хотелось, хотя понимала, что уже достаточно поздно. Потянулась к выключателю, чтобы посмотреть сколько времени и, едва вспыхнул свет, взвизгнула так, что даже у самой заложило уши.

– Ты что здесь делаешь? – я уставилась на Костю, спокойно катающегося на подвесном кресле.

Моя перенапряженная и очень нестабильная последняя нерва готова была снова закатить истерику. Дыхание сбилось, сердце трепыхалось испуганной птичкой, и я неосознанно приложила обе ладони к груди, будто могла таким образом его успокоить.

– Я же сказал, что подожду тебя здесь, помнишь? – он встал и обнял меня за плечи. – Зачем свет включила, сейчас все комары тут будут.

– Они и так тут будут, – проговорила, уткнувшись носом в его грудь, а потом вытянула руку и щелкнула выключателем. – Просто хотела время посмотреть, но еще б чуток, и ты сейчас под дубом и меня бы закапывал. Я так испугалась.