Трещала в трубку, но увы из-за опоздания мою кандидатуру уже не рассматривали. Сердце сжалось с новой силой и только сейчас я посмотрела на этого мерзавца, который только и может, что портить мою жизнь. Глаза цвета шоколада смотрели на меня с неким превосходством, отчего я закусила щеку, чтобы не разрыдаться снова. А ему то, что? У него ведь все хорошо..

— Что, на встречу не успели?

Потешаясь, сказал Соболев и расплылся в улыбке. Мой след на его щеке немного растянулся, отчего я засмотрелась.

— Не вашего ума дело.

— Чувствую, что ехали на собеседование…

— Я уже ответила.

Слезы предательски сами потекли, я отвернулась и смахнула их рукой.

— Что я вам сделала, что вы вот так со мной обошлись?

Не выдержала я, все также продолжая стоять отвернутой.

— Отвечу. У нас было пари, для меня это все игра. Вы проиграли, а я насладился победой. Не понимаю, почему такая реакция, ведь все обсуждалось изначально. А вы сейчас, Яна, строите из себя жертву. Да и, вообще, я специально перед вами устраивал эти спектакли, а вы, наивная, во все верили, что мне якобы интересны ваши предложения, носились ко мне с анкетами. Где я и где ваша контора? Как вы вообще могли мне поверить?

— Вот именно, поверила. Сама не знаю как. Наверное, привыкла доверять людям и вы были не исключение, Артем.

Дрожащим голосом сказала я, а он резко замолчал.

Дальше слушать не хотелось, я пошла и села в машину. Все также со скрипом закрывая окно. Пусть продолжает плевать своим ядом, но уже без меня.

Артем.

После всего случившегося, все эти дни я не находил себе места. Душевные терзания глушили меня, разливаясь по венам. А разум не хотел принимать факт моей ошибки. Да, я получил, что хотел, но душевного удовлетворение это не принесло. Все было наоборот, я проучил, наказал, а что дальше? Аферистка Яна осталась без работы, наверняка с душевной травмой, проклиная меня. Вот и весь результат моего затронутого самолюбия. Да и с этим внезапным порывом ее поцеловать вышло странно, до сих пор не понимаю, почему я накинулся на нее. С этими мыслями я оставался один на один, на работе, дома, в машине. Вот и сейчас меня не покидали эти ненавистные мысли, терзающие душу.

Давно я не садился за руль, а чтобы отвлечься решил вспомнить былые времена. Как назло пробка тянулась нескончаемым потоком, я пытался маневрировать между машин, пока не пристроился сзади красного раритета. Сразу вспомнил машину Яны и улыбнулся, погружаясь в воспоминания, пока удар не вернул меня в сознание.

— Вот…

Выругался и ударил по рулю. Вот так денек, еще не успел начаться, а я завис здесь, поцелованный с красной колымагой. Сейчас устрою этому супер водителю. Тот факт, что я сам виноват, тут же отошел на задний план и я словно пуля, выскочил из машины.

Размашистыми шагами подошел к виновнику происшествия и тут же сто раз пожалел, что взял машину, да и вообще, что выучился на права. За рулем сидели знакомые лица, которые не давали мне покоя, вот уже, как несколько дней.

Яна держалась за лоб, сморщив нос и казалось, что она вот — вот заплачет. Ну, что за несправедливость. Конечно, она удивилась не меньше меня, но соизволила гордо выйти из транспортного средства, нет считая того, что хорошо приложила по мне пыльной дверью. А потом меня понесло снова в хамское русло, а ее в слезы. Зачем я сказал последнюю фразу, вообще не знаю. Зато получил словесную пощечину и даже не нашелся, что ответить. И что мы имеем в итоге, бывшая сотрудница брачного агентства сидит в машине в подавленном состоянии, а я стою и разглядываю вмятину на бампере. Ну, ведь сам виноват, не держал дистанцию, теперь точно придется признать свои ошибки.

Я снова постучался в окно, скрипучий занавес опустился и Яна повернулась ко мне с глазами, полными печали.

— Вы совсем не собираетесь принимать участие во всей ситуации?

Не успела она ответить, как возле нас просигналил автомобиль и припарковался перед красным раритетом. Мы одновременно следили за этой сценой, пока из авто не показался знакомый силуэт. Сегодня явно не мой день. Громов быстрой походкой спешил в нашу сторону.

— Артем, добрый день. И где бы мы еще встретились?

— Добрый день, Юрий Львович и не говорите.

Мужчина протянул руку для рукопожатия и уставился на Яну, которая соизволила тоже вылезть из авто. Прямо сама воспитанность, или снова хочет отхватить от Громова сертификат в ресторан. Я искоса посмотрел на нее и недовольно фыркнул.

— Вот совпадение у вас вышло… Артем, это ведь нужно было так въехать? Ты чего без водителя сегодня?

— Дал выходной…

Отчеканил я.

— Я думал, ты лучше водишь.

Громов присвистнул и обошел автомобили. От его слов, я со стыда чуть по колено в асфальт не ушел. Сейчас он еще будет меня стыдить при этой аферистке. Нашел время.

— Яна, не могу оторвать взгляд от вашего автомобиля.

Улыбнулся он, рассматривая красный болит. Я тоже не мог отвести свое внимание от этой колымаги, когда она перегородила проезд в бизнес центр.

— Не поверите, моя первая машина была точно такая же.

Лет пятьдесят назад, подумал я и проследовал за Громовым.

— Ой, Яночка…

Женский голос прорезал воздух, и мы втроем обернулись. Из машины Громова вылезла его новоиспеченная супруга, словно сонное царство, и на высоких шпильках мелкими шагами последовала к нам, поправляя на ходу модный легкий плащ.

— Добрый день…

Заулыбалась заноза и кинулась навстречу. Вот и собрался тандем. Ольга обняла Яну и мило улыбнулась мне, потом последовали причитания. Громов, как всегда влезал со своими советами, которые мне были ни к чему, зато заноза слушала его, открывши рот.

— А как сходили в ресторан?

Спросила Ольга и повисла на мощном плече Громова. Кому что, она бы еще вспомнила события двадцатилетней давности.

— Хорошо сходили…

Буркнул я и понял одно, нужно, как можно скорее уезжать отсюда. Громова мне и на деловых встречах хватает, а вот компания в лице занозы и его супруги, совсем не радовала.

— Если честно, я до сих пор не могу понять, почему мы здесь стоим?

Произнес Юрий Львович и вопросительно поднял свои брови. Если честно я тоже не мог понять, почему они здесь стоят.

— Машины ведь на ходу?

— Моя да.

Тут же вписалась Яна, даже не глядя в мою сторону.

— Вот и отлично. Не сомневаюсь, что Артем решит вопрос с ремонтом. Поэтому, Яночка, не расстраивайтесь, будет ваша красавица, как новая.

Пел дифирамбы бизнес партнер, а я все больше удивлялся. Все же женитьба на него повлияла весьма негативно. После всех наставлений и советов, молодожены благополучно погрузились в свою машину и уехали. Яна видимо решила последовать их примеру и демонстративно села за руль. С третьей попытки машина все-таки завелась, оглушая меня и всех вокруг.

Меня вся эта ситуация начинала злить. Это что за самовольный отъезд? Я резко открыл дверь.

— Вы что себе позволяете?

Запричитала Яна.

— Ну, уж нет, никуда вы не уедете и не сделаете меня козлом отпущения.

— Вы сами виноваты. Не умеете держать дистанцию, не садитесь за руль.

Вот, как мы заговорили?

— Могу сказать о вас, Яна, тоже самое … Вам вообще противопоказано садиться за руль.

— Что вы от меня хотите? Неужели потребуете оплачивать ремонт вашей иномарки? Будь у меня деньги, я бы оплатила, хоть и не виновата. Чтобы не видеть вас. Но вы, Артем, видимо забыли, что поспособствовали моему увольнению, поэтому у меня нет такой возможности.

Я ничего не ответил, лишь с силой закрыл дверь и пошел к своему автомобилю, садясь за руль. Не долго думая, сорвался с места. Хватит, слишком много этой Яны в моей жизни. И с каждым ее словом, чувствую себя все паршивей и паршивей. Неужели я, и правда, такой бесчеловечный, как говорят обо мне люди?

Яна

После нашей с Соболевым аварии прошла неделя. Никто соответственно мне никакой ущерб не возместил, а я и не ждала. Даже если бы предложил, отказалась, лишь бы его не видеть и не слышать. Как можно быть таким жестким и черствым? Словно его потешало мое бедственное положение, которое он сам и устроил. Я пыталась все чаще гнать от себя мысли о Соболеве, о всей этой ситуацией, которая была для него шуткой и просто забавляла. Видимо, у него в жизни было мало радостных моментов, если он так шутит над другими. Но после того, как я ему все высказала и он сорвался с места, большой радости за ним не было заметно. Все, Яна, перестань терзать душу. Это такая человеческая натура, таких властных людей, как Соболев, которые думают о вседозволенности.