Вита очень старалась его найти, но вещи внутри мешали, и у неё мало что выходило. Пришлось даже присесть на лавочку, чтобы можно было выложить всё содержимое наружу, и снова, теперь уже без помех, попытаться нащупать маленький кругляш ключа.

У неё, наконец, получилось, и она уже собралась идти домой, но со стороны детской площадки стали доносится громкие крики. Со своего места Эвита хотела бы рассмотреть, что происходит, но за большой деревянной беседкой ничего не было видно. Ланина понимала: многие прошли бы мимо… Мало ли, что там? Зачем лезть не в своё дело?

Но она не многие, не могла позволить себе остаться равнодушной, поэтому вместо того чтобы спокойно зайти в подъезд, Эва кое-как побросала вещи в рюкзак и пошла на детскую площадку, туда, откуда слышался шум.

Оказалось, что не зря, она насторожилась.

Девушка увидела их ещё издали, стоило ей только немного обогнуть беседку.

Четверо мальчишек выясняли что-то между собой на повышенных тонах. Трое подростков на вид лет шестнадцати-семнадцати явно были заодно: они окружили четвёртого, который был, наверное, чуть помладше лет четырнадцати, может пятнадцати, и вот-вот собирались напасть.

— Отвалите от меня, — воинственно огрызнулся светловолосый худой, как жердь, мальчишка, прижавшись спиной к беседке, занимая оборонительную позицию. По его растрёпанному виду девушка поняла, что потрепать его уже успели.

Трое на одного- совсем не честно, но, устроившись на работу в школу, Вита быстро усвоила: подростки, к сожалению, могут быть неуправляемы в своих порывах и излишне жестоки.

— Какой борзый… — протянул коренастый парнишка слева и начал двигаться вперёд.

— Не подходи! Я ничего не брал.

— Он врёт, — послышалось, кажется, справа.

— Надо ему втащить, тогда признается, — поддакнул третий и ринулся в драку.

Дальше всё происходило очень быстро.

Малец оказался шустрым и успел уклониться от первого удара, нападавший пролетел мимо него и впечатался в стену беседки, но другой ухватил его за рукав толстовки и потащил в сторону, ещё один тоже замахнулся, но, получив в живот, отскочил обратно.

— Прекратите! Что вы делаете? — закричала Эва, но на неё никто не обратил внимания.

— Ян! — окликнули светловолосого.

Мальчишка дернулся на звук своего имени, отвлекся и пропустил удар, теперь уже все трое накинулись на него одновременно, пока он не пришел в себя.

Нужно было срочно что-то делать! Остановить их. Немедленно.

Близко подходить к ним, Вита побоялась. В драке могли не разобрать и ударить и её тоже. Решила действовать на расстоянии.

— А ну разошлись. Быстро! Я полицию вызвала, — рявкнула на них Ланина, размахивая телефоном.

Поставленный учительский голос, выработанный в ходе педагогической практики командный тон и упоминание полиции всё же сделали своё дело: трое подростков бросили свою жертву и кинулись в рассыпную. А тот, кого они назвали Яном, как-то разом сдулся и, тяжело дыша, уселся прямо на землю.

Эва подбежала и опустилась перед ним на колени.

— Эй, ты как? — спросила девушка, аккуратно касаясь его плеча. — Надо скорую вызвать?

— Нормально я, — губа у мальчишки была разбита, а рукав толстовки оторван, но он почему-то улыбался. — Не надо скорую. И это, спасибо Вам.

— Встать можешь?

— Могу, — ответил, но не спешил подниматься. — Я сейчас посижу, а потом домой пойду.

— Ты здесь живешь?

— Нет, — замялся Ян и, пошарив рукой где-то за спиной, вытащил телефон. — Вот дрянь, разбили.

— Давай я родителям твоим позвоню? Или сам позвони с моего. Номера их помнишь? — предложила Вита, сама толком не понимая, что не дает ей оставить парня в покое и заставляет задавать всё новые и новые вопросы.

— О нет, только не это, — отрицательно мотнул головой. — Не надо никому звонить. Сам разберусь.

— Почему? — удивилась Ланина, а следом сама же и догадалась, что могло останавливать парнишку, и рискнула озвучить вслух своё предположение. — Боишься, что влетит? Отец строгий?..

— Ну, типа того, — пожал плечами Ян.

— Ладно, как хочешь, звонить не будем. Тогда пошли со мной.

— Куда?

— Куда-куда… Губу твою обработаем и толстовку зашьём, а то дома тебе точно влетит.

11

Иногда по вечерам её преследовало чувство тоскливого одиночества. Оно приходило незваным и протягивало к сердцу свои когтистые лапы.

Перевалило уже за десять вечера, а сна у Эвиты не было ни в одном глазу

Вроде бы всё давно решено, и она твёрдо уверена, что тогда поступила правильно, но до сих пор нет-нет да и хотелось поплакать о своих мечтах и не сбывшихся надеждах.

Вот и сегодня хотелось. Слишком эмоционально насыщенным получился день.

Но Ланина дала себе слово не впадать в уныние, поэтому решила отвлечься и лучше подумать о чём-то приятном.

Из сегодняшних её приключений Ян стал, пожалуй, своеобразным лучом света в тёмном царстве. Хороший оказался парнишка, весьма разговорчивый.

Парень после спасения так проникся к Эвите симпатией, что даже спросил, можно ли им ещё увидеться.

А несколько часов спустя он, как и обещал, прислал сообщение: «Всё норм. Я дома».

Может, это было не совсем педагогично, но Ланина, почувствовав в нём родственную душу, согласилась. Ян быстро записал её номер на клочке бумаги и торопливо сунул в карман, пообещав сообщить, когда доберётся до дома.

Необычный мальчишка: не беспризорник, но неприкаянный какой-то. На первый взгляд кажется, совершенно открытым: хочешь, читай все его эмоции, вот он, как на ладони, но проходит мгновение, и Ян ощетинивается и обрастает бронёй, но к ней он как-то сразу прикипел. Видимо, трудности сближают.

Пока они поднимались в квартиру, парень шёл осторожно, будто опасался: оглядывался по сторонам, втягивал голову в плечи и то и дело норовил потрогать грязными руками разбитую губу. Вите же приходилось постоянно его одёргивать.

Девушка открыла входную дверь, первой прошла в квартиру и включила свет. Унылая картина, ничего не скажешь. В её маленькой прихожей не было даже зеркала. Старые шкафы, оставшиеся от прежних хозяев, почти развалились, и их пришлось выкинуть, а новые она пока не купила, после переезда лишних денег у Эвы не водилось. Но она надеялась, со временем всё непременно наладится: будет и новый ремонт, и новые шкафы… Теперь она сама себе хозяйка, всё в её руках.

Не скрывая своего любопытства, гость с интересом поглядывал по сторонам.

— Только переехали? — задал он свой первый вопрос.

— Да, не обжилась ещё…

— Не надо париться, это жиза. Так-то норм всё у вас. Так просто спросил. Я бы тоже хотел жить один, сам по себе…

— Мой руки, философ, — Эвита кивнула на вторую дверь справа. — Потом на кухню приходи, и толстовку свою снять не забудь.

— Это худи! — возмутился Ян.

— Мне всё равно, даже если это бомбер или свитшот. Так и так нужно шить.

Мальчишка не стал больше выделываться, скинул кроссы и потопал в указанном направлении. Через пару минут всё-таки принёс толстовку и взял аптечку, чтобы обработать губу, но от помощи Виты наотрез отказался, тем самым снова во всей красе продемонстрировав подростковое стремление к самостоятельности.

— Я сам. Мне не в первой.

— Это сомнительное достижение, но если что- зови.

Он кивнул и скрылся в ванной,

Эвита посмотрела ему в спину, вздохнула, покачала головой и пошла доставать нитки с иголкой. Она аккуратно пришивала порванный рукав, время от времени прислушиваясь к шорохам за стеной, и как раз закончила к тому времени, когда вернулся Ян.

Разбитая губа больше не кровила. Он остановился на пороге кухни и, подозрительно знакомым жестом, пятернёй зачесал непокорную чёлку назад. Но Эва отбросила эту мысль как несостоятельную, ведь среди её близких знакомых таких колоритных взрослых персонажей точно не водилось, она бы запомнила.

— Садись, я, конечно, та ещё швея, но вроде неплохо вышло, — Ланина показала ему свою работу.

— И, правда, хорошо. Спасибо.