— Я тогда зайду. Нехорошо заставлять людей ждать.

— Да-да, конечно, проходите.

Ланина формально постучала и открыла дверь, не дожидаясь ответа.

— Добрый день. Римма Ивановна, могу я к вам присоединиться?

— Проходите-проходите, Эвита Владимировна. Вас-то нам и не хватало, — царственно кивнула ей начальница, а затем пояснила для присутствующих. — А вот и наш классный руководитель, собственно говоря.

В кабинете было многолюдно: невзрачный мужчина в полицейской форме стоял у окна, рядом с Риммой Ивановной расположились две женщины средних лет, по всей видимости, представители опеки. Старшей из них её заклятая подруга Людочка Кузина что-то доверительно нашептывала на ухо. При такой расстановке сил только дурак не понял бы, откуда ветер дует. Ну что за вздорная баба!

Ян сидел в дальнем углу обособленно ото всех и с интересом разглядывал потолок, полностью игнорируя присутствие взрослых, однако с появлением Виты он заметно расслабился и даже слегка улыбнулся.

Ланина заняла свободный стул рядом с мальчиком, немного загородив его собой.

— Да, я как классный руководитель Янислава хотела бы знать, что случилось.

— Как-то вы, Эвита Владимировна, халатно относитесь к своим обязанностям, — вкрадчиво начала младшая дама из опеки.

— Да?.. — Эва казалась искренне удивлённой. — Интересно, почему вы так решили?

— Нам поступил сигнал, — преисполненная чувства собственной значимости, важно произнесла женщина, сидящая рядом с Кузиной, решив вступить в разговор и поддержать коллегу.

— Какой? — уточнила Вита, слегка подаваясь вперёд.

— Из космоса! — тихо пробурчал Ян так, чтобы его могла услышать только Эвита. Она незаметно толкнула мальчика локтем в бок, чтобы он замолчал и не дай Бог не выдал что-то ещё более провокационное. Всё-таки с представителями опеки лучше не шутить: могут и не понять.

— В вашем классе учится ребёнок, оставшийся без попечения родителей и должного надзора. Да вы первая должны были бить тревогу! А вместо этого вы то ли действительно не замечаете, то ли попросту игнорируете данный факт. Что бы там себе не думали, это не снимает с вас ответственности.

После таких несправедливых обвинений Янислав напрягся и уже открыл рот, готовый броситься на защиту Ланиной, но она отрицательно покачала головой, останавливая его порыв. Вряд ли его стали бы слушать, не для того они здесь собрались, лишь сильнее прицепились бы.

— В одном вы правы: о данном факте мне ничего не известно, — миролюбиво согласилась Эва. — И кто же этот несчастный ребёнок?

— Хорошо, что есть неравнодушные люди, — сказала женщина, которую Эвита мысленно окрестила подругой Людмилы, а потом взяла со стола и стала трясти какими-то бумагами. — Вот полюбуйтесь! Янислав Викторович Войцеховский. В отличие от вас мы не можем не реагировать.

— Я понимаю- это ваша работа. Уверена, вы во всём разберётесь. Должно быть, произошло недоразумение. Вы уже опросили Янислава?

— Нет, никто его не опрашивал. Господин Войцеховский молчит как пленный партизан. Он, видите ли, не желает разговаривать без Вашего присутствия, — пояснила Римма Ивановна.

— Ян?

— А зачем мне с ними разговаривать? Всё равно, не стали бы меня слушать, — пожал плечами мальчик. — Сейчас я живу со старшим братом в городской квартире. Оттуда до школы ближе.

— Что я вам говорила! — не скрывая торжества на лице, выпалила Людочка. — Без родителей!

Откуда только узнала? Неужели следила за Войцеховскими?

— Ну и что? Да, без родителей. Это точно не преступление. Отец умер недавно, а мама на пару недель к подруге уехала.

— И где же сейчас твой брат? — уточнил полицейский, а Кузина снова что-то зашептала своей соседке.

— В командировке. Он занятой человек.

— Так всё понятно. Собирайся. Ты не можешь оставаться один.

— Я не один. Вы опять ничего не поняли, — возмутился Янислав.

— Ты забываешься, мальчик! — попыталась осадить его старшая дама из опеки, но Ян не сдался.

— Я правду говорю. За мной Эвита Владимировна присматривает.

После его слов Людочка вздрогнула, хлестнула ненавидящим взглядом по Эве, но промолчала.

— Эвита Владимировна говоришь? Что же вы, голубушка, дурочку из себя строили? — впилась в неё Римма Ивановна.

— И в мыслях не было, — ответила Ланина, погладывая на часы на стене. — Сейчас подъедет семейный адвокат Войцеховских и прояснит ситуацию с точки зрения закона и документов.

— Хорошо, мы подождём, — за всех согласился полицейский, не дав женщинам даже рта раскрыть, чтобы возразить, и вновь отвернулся к окну. — Но не долго.

Дальше минуты тянулись в тягостном молчании, хорошо, что Аркадий Филиппович не заставил себя долго ждать.

То, что господин Мейерсон не зря ест свой хлеб, стало понятно сразу. Стоило только ему показаться на пороге, как бойкие прежде представители опеки, а вместе с ними и Римма Ивановна заметно напряглись. Женщины не могли не узнать известного в городе адвоката, специализирующегося на семейном праве.

Низенький седоволосый мужчина с внешностью большого ребёнка цепким взглядом окинул кабинет, оценивая обстановку, и буквально принялся расточать обаяние направо и налево, переключая на себя внимание всех присутствующих. Перемещаясь по часовой стрелке от одной дамы к другой, он щедро осыпал женщин комплементами, крепко пожал руку полицейскому и даже успел потрепать Янислава по светлой шевелюре.

— Вот, шельмец! Ну, и горазд же ты влипать в истории- никому покоя нет. Ничего-ничего, сейчас дядюшка Мейерсон всем всё доходчиво разъяснит, — сказал Аркадий Филиппович и принялся рыться в своём портфеле, чтобы спустя несколько секунд, вытащить оттуда большую синюю папку. — Прошу всех заинтересованных лиц ознакомиться с бумагами.

— Что это? — опасливо покосились на выложенные перед ними документы представители опеки так, будто видели перед собой, по меньшей мере, бомбу замедленного действия.

Эва незаметно выдохнула, сбрасывая накопленное нервное напряжение- помощь пришла вовремя. Ян осторожно улыбнулся.

— Как что? — удивился адвокат. — Конечно же это документы. Раз не хотите смотреть, придется рассказать самому. Всё здесь! — мужчина со значением постучал рукой по папке. — Подтверждение близкого родства мальчика и Ярослава Викторовича Войцеховского, нотариальная доверенность данная матерью Янислава его брату и трудовой договор госпожи Эвиты Владимировны Ланиной, которая в качестве воспитателя в отсутствии его законных представителей присматривает за юным господином Войцеховским, так что безнадзорным он считаться никак не может. Да и ещё одно… Чуть не забыл! По просьбе моего доверителя я подготовил проект иска в защиту чести и достоинства моих клиентов и жалобу в надзорный орган о превышении должностных полномочий. Теперь, дамы, только от вас зависит, будем ли мы давать им ход.

52

Более чем убедительная речь адвоката напрочь отбила у представителей опеки желание озадачиваться «тяжелой» судьбой Янислава Войцеховского. Наживать неприятности на свою голову никто из них не собирался. Женщины даже нехотя извинились, а затем вместе с сотрудником полиции спешно покинули кабинет директора, отбыв восвояси.

Раскрасневшаяся Римма Ивановна пыталась хоть как-то держать марку, но взгляд, которыми она наградила Людочку Кузину, не сулил той ничего хорошего.

На Людмиле не было лица. Её план по дискредитации Эвиты как профессионала стал грандиозным провалом, а маленькая, но в перспективе очень приятная месть заносчивым братьям Войцеховским теперь грозила обернуться настоящими неприятностями. Да, она, вероятно, очень сожалела теперь, что недооценила своих противников, но ничего уже поделать не могла. Меньше всего Виту волновали её проблемы.

Аркадий Филиппович проводил их с Яном до машины. Так всем было спокойнее, а то мало ли какие ещё сюрпризы могла приготовить для них дорогая коллега.

Распрощавшись с дядюшкой Мейерсоном, Эва и Янислав дружно решили перенести занятие по французскому языку и вместо него отправились в батутный парк. После пережитого стресса очень хотелось положительных эмоций.