Но у Яра такого желания не было, их отношения и без того складывались довольно непросто: слишком разные в своих интересах, слишком похожие в своём упрямстве, очень созвучные, пожалуй только, по именам: Вики, словно издеваясь, специально назвала сына Яниславом, и постоянно называла то одного, то другого Войцеховского- Славой.

— Наверное, долго имя такое выискивала? — усмехнулся мужчина.

Иногда Ян своими выходками выводил его из себя и доводил практически до белого каления, но, как бы там ни было, фамильное сходство между ними двоими было налицо, и не признать его Ярослав просто не мог. Ведь в большинстве случаев яблоко от яблоньки не далеко падает и очень редко может откатиться на приличное расстояние. Да и то, это скорее исключение, чем правило.

Пятнадцать лет- трудный возраст для семьи подростка. В их случае непросто было всем. А что будет, когда он повзрослеет?

Если парень упирался, то переубедить его было практически невозможно. Неизвестно ещё что более опасно: открытое противостояние или затаённые обиды. Иногда, отстаивая своё мнение, он бросался грудью на амбразуру, а иногда уходил в глухую оборону, как в ситуации с ключами от квартиры на проспекте Мира. Как бы не наседал старший Войцеховский, Янислав своей вины не признал.

— Не знаю. Не был. Не брал, — вот и весь ответ.

После разноса, что Ярослав устроил родственникам, перед ним все ходили на цыпочках, но мальчишка позволил себе не разговаривать с ним ещё пару дней, обиделся, видите ли.

Тем подозрительнее было его воодушевление и, кажется, даже вполне искреннее согласие сменить школу.

— Хорошо, как скажешь, — без малейшего сопротивления подчинился Ян. — Отличная идея как по мне.

— Мне стоит начинать беспокоится? Учти, моё терпение закончилось. Это была твоя последняя выходка, — пригрозил Войцеховский.

— Да, понял я, понял. Моё мнение будет учитываться?

— Если у тебя есть разумные предложения, я готов их выслушать, — согласился мужчина.

Так они и решили, и на этом разошлись каждый по своим делам.

А через несколько дней Янислав сам указал ему на школу, в которой хотел бы учиться, расположенную почти в центре недалеко от проспекта Мира.

Тогда Вики снова попыталась устроить истерику… Её, как мать, не устраивало обычное учебное заведение, ведь таких, посредственных, мест в городе была сотня, а может и больше.

Честно говоря, по первому взгляду сложно было сказать что-то определённое, школа как школа: не лучше и не хуже других. Ярослав не особо этим интересовался: некогда, да и желания как такового у него не было. Он вообще предпочитал не вмешиваться, пока женщина не перегибала палку и не начинала его бесить своими играми в голубую кровь и аристократические замашки: ведь Яр хоть и не был снобом, даже спустя годы слишком хорошо помнил, откуда росли корни этого «благородного» дерева.

Не добившись своего, словно в пику Войцеховскому, Вики сегодня внезапно перекинула мальчишку на него, так как у неё появились срочные дела… Какие, спрашивается, дела у неё могут быть важнее сына?

— Зачем только она вообще сюда потащилась, если не любит ничего доводить до конца? — задался мужчина вопросом, и через секунду сам же на него и ответил. — Видимо решила покрасоваться перед народом. Зубами же держалась за гимназию. Медом ей, что ли, там было намазано. Единственное, что она с радостью доделала это замужество, но и здесь немного просчиталась. Вот и бьётся сейчас, как рыба об лёд, а сделать ничего не может. Ирония судьбы не иначе. Но так уж вышло.

Как и большинство мужчин, ждать Ярослав не любил, догонять, впрочем, тоже, но сегодня приходилось… Раз уж он сам заварил эту кашу, пусть и сделал это из благих побуждений, в воспитательных, так сказать, целях. Войцеховский по-прежнему был уверен, что пришло время кое-кому научиться нести ответственность за свои поступки, в конце концов, Ян уже не маленький мальчик, а почти взрослый парень. Хотя, если говорить откровенно, в детях Яр не слишком разбирался, а младенцев и вовсе побаивался: слишком хрупкими они ему казались.

Он уже опаздывал на встречу, больше не было времени, чтобы продолжать это затянувшееся ожидание. Пришлось позвонить Яну.

— Я подъехал. Давай быстрее выходи, — скомандовал в трубку мужчина.

— Да, иду я, иду… — буркнул парень.

— Мне некогда. Будь добр, пошевеливайся.

— Да тебе всегда некогда. Сказал же, что иду уже, — с обидой бросил Ян и отключился.

— Невыносимый характер.

Мальчишка хоть и огрызнулся, но довольно скоро показался на горизонте, а точнее из дверей центрального входа.

Вальяжной походкой хозяина жизни он пересекал школьный двор, всем своим видом демонстрируя породистую уверенность, свойственную Войцеховским.

19

Несколько минут назад Эвита тепло попрощалась с Яном, но обратно в учительскую она пока не стала возвращаться, обдумывая новые вводные. Всё же их встреча вышла совершенно неожиданной, особенно после характеристики, полученной от Риммы Ивановны. Стоя в коридоре второго этажа, девушка смотрела в окно, как её будущий ученик, не спеша, идёт через школьный двор.

Должно быть, он почувствовал на себе её взгляд: мальчик обернулся, посмотрел прямо на неё, улыбнулся и кивнул.

Вита улыбнулась в ответ.

— Возможно, всё складывается не так уж и плохо… — она заметно воспряла духом, узнав, что новеньким в классе будет её недавний случайный знакомый. Ещё при первой встрече Ланина почувствовала в Яне очень хороший человеческий потенциал. Конечно, она не закрывала глаза на очевидные вещи и не заблуждалась на его счёт: Янислав сам по себе парень не простой, но достучаться до него вполне можно, нужно только постараться.

— Ой, а кого это ты там так внимательно высматриваешь? — спросила вездесущая подруга Людмила, заглядывая Эве через плечо, но вместо желанной щекотливой ситуации, её ждало только разочарование: ничего интересного для себя Кузина во дворе так и не увидела. — Дети как дети. Шныряют туда-сюда.

— Никого я не высматриваю, — отмахнулась от неё Вита.

— Хотя подожди… А это за мальчишка? — Людмила проявляла настойчивое любопытство. — Новенький что ли?

Ланиной пришлось ответить:

— Новенький. Его в мой класс переводят.

— То-то я думаю, что раньше его в школе не видела…

— А ты прямо всех-всех учеников в школе знаешь? Вот это я понимаю память. Такой и позавидовать не грех.

— И позавидуй! Это ты здесь без году неделя, мало понимаешь ещё, — огрызнулась Людочка, но разговор всё равно продолжила. — Они же изо дня в день, из года в год по этим коридорам ходят, так что на лицо я почти всех знаю. Он, кстати, кого-то мне напоминает, только никак не пойму кого…

— Я тем более не знаю, кого мальчик может тебе напоминать.

— Это да. Потом гляну ещё на него. Может и вспомню, — согласилась Кузина и, словно по щелчку, переключилась на другую тему. — Слушай, а что от тебя хотела наша Римма?

— Ничего особенного: просто указала не некоторые рабочие моменты, которые считает важными, — спокойно, но довольно расплывчато, ответила девушка.

— О, она очень любит новеньких наставлять, всё и не переслушаешь, — вроде бы посочувствовала коллега, но Вита ей почему-то не поверила, а через секунду даже поняла почему: Людмила не смогла сдержать едкого любопытства, и уже следующий вопрос показал её истинное лицо. — Представляю, как здорово тебе от неё досталось?

Кузина замерла в ожидании ответа Эвиты, а та не спешила ей что-либо говорить, ведь именно Людочка приложила руку к тому, чтобы дискредитировать Ланину в глазах директора, выставив её необязательной особой, позволяющей себе игнорировать распоряжения руководства.

— Вита, ну что ты молчишь? Я же переживаю за тебя.

— Ага, переживает она. Вот уж пожалел волк кобылу, — подумала Вита, но вслух не стала говорить.

— А что я могу сказать, всё и так понятно. Ждать никто не любит, особенно начальство… Так что сама понимаешь, — девушка немного слукавила, совершенно осознанно бросив эту кость Кузиной, чтобы коллега решила, что её укол достиг цели. Может быть тогда, она хоть ненадолго отставит Эву без своего навязчивого внимания. По крайней мере, Ланина всерьёз на это рассчитывала.