- Не всех из них, - сказал Роджер. - Это делается не так. - Он пристально смотрел на нее в течение нескольких секунд, выражение его лица было почти удивленным, и она непоколебимо посмотрела на него в ответ.

- Так вот в чем дело, не так ли? - спросил он наконец. - За то, что вы были капитаном корабля, за то, что отключили самоликвидацию, вы хотите, чтобы я вторгся в империю Каваза?

- Если придет время, - сказала Бич. - Если время будет верным. Пожалуйста. Не сомневайтесь. Не... делайте это половинчатыми мерами. Возьмите все это целиком. Это правильный поступок. Это место - выгребная яма, жуткая яма. Никто не должен жить под властью святош. Пожалуйста.

Роджер откинулся назад и на мгновение сцепил пальцы, затем кивнул.

- Если мы добьемся успеха, если я стану императором, если начнется война со святошами - а я, заметьте, не буду к ней стремиться - тогда я сделаю все, что в моих силах, чтобы это была война на ножах. Чтобы ни один член руководства святош не остался у власти даже над одной планетой. Что вся их империя либо переходит к более рациональной форме правления, либо поглощается империей Человека или другими менее иррациональными политиями. Во всяком случае, что-то близкое к этому. Настолько близко, насколько я могу это сделать. Вас это удовлетворяет, капитан?

- Полностью. - Голос Бич был хриплым, а ее глаза блестели от непролитых слез. - И я сделаю все, что вам нужно, чтобы этот день настал. Я клянусь.

- Хорошо, - сказал Роджер и улыбнулся. - Я рад, что мне не пришлось выламывать винты с накаткой.

- Привет, Шара, - сказала старший сержант Косутич, просунув голову в каюту Депро. - Идем. Нам нужно поговорить.

Косутич теперь тоже была блондинкой, хотя и не такой эффектной, как Депро. Она также была своего обычного роста, с такими же короткими волосами и более скромной грудью. Она была более коренастой, чем раньше - и выглядела как тяжелоатлетка, что было на самом деле более или менее так, как она выглядела раньше, - но ее походка теперь была немного более... женственной. Депро подозревала, что дело было в более широких бедрах. Трансформация не изменила ее тазовые кости, но добавила мышц с обеих сторон.

- Что Джулиан думает о новом образе? - спросила Депро.

- Ты имеешь в виду "Том"? - сказала старший сержант тоном легкого неодобрения. - Вероятно, то же, что Роджер думает о твоем. Но "Тому" не достались большие базуки. Я уловила лишь намек на ревность по этому поводу.

- Что такого для мужчин в светлых волосах и сиськах? - сердито спросила Депро.

- Сатана, девочка, ты действительно хочешь знать? - рассмеялась Косутич. - Серьезно, объяснения расходятся и достаточно причудливы, чтобы сторонники теории заговора десятилетиями счастливо болтали сами с собой. Самой ранней была фиксация на "мамочке" - мужчины хотят вернуться к грудному вскармливанию. Это просуществовало недолго, но в свое время было популярно. Мое личное мнение связано с различием между шимпанзе и людьми.

- Какое отношение к чему-либо имеют шимпанзе?

- Ну, ДНК шимпанзе и человека действительно близки. По сути, люди - это всего лишь ответвление шимпанзе. Даже после всех незначительных мутаций, которые произошли с тех пор, как мы покинули планету, у людей все еще меньше изменчивости, чем у шимпанзе, и на диаграмме ДНК мы просто попадаем как довольно незначительная модификация.

- Я этого не знала, - сказала Депро. - Почему ты знаешь?

- Признаюсь, что церковь Армы должна объяснять это по ходу дела, - пожала плечами Косутич. - Понимание истинных мотивов людей делает это намного проще. Взять сиськи.

- Пожалуйста! - сказала Депро.

- Согласна, - улыбнулась Косутич. - У шимпанзе их нет. Человек, по сути, единственное наземное животное с ярко выраженными молочными железами, которые большей частью не функционируют. Посмотрите на корову - это впечатляющее вымя почти полностью функционально и служит для выработки молока. Сиськи? Ха! Их... визуальный аспект, скажем так, не имеет почти ничего общего с производством молока как таковым. Это означает, что в нашей эволюционной истории для них есть какая-то другая причина, и одна из теорий заключается в том, что они развились исключительно для того, чтобы удержать самца рядом. Человеческие самки не проявляют признаков своей фертильности, а человеческим детям требуется, условно говоря, много времени, чтобы достичь зрелости. Постоянное присутствие мужчины рядом помогало ранним человеческим и дочеловеческим женщинам в воспитании детей. Самцы, вероятно, приносили какую-то пищу, но их основной целью была защита территории, чтобы можно было приносить пищу. Кроме того, человеческие самки также являются одним из немногих видов, испытывающих оргазм...

- Если нам повезет, - заметила Депро.

- Ты хочешь услышать дальше или нет?

- Прости. Продолжай.

- Итак, это была причина для самки не слишком расстраиваться, если самец постоянно хорошо проводил с ней время. И это была еще одна причина для мужчин оставаться рядом. Сиськи были визуальным знаком, который говорил: "Трахни меня, оставайся здесь и защищай эту территорию". Конечно, это не может быть доказано, но это соответствует всем реакциям самцов на них.

- Да, - кисло сказала Депро. - Все эти реакции. Они все еще заноза в... спине.

- Конечно, и в наши дни они практически так же полезны, как аппендикс, - сказала старший сержант. - С другой стороны, они по-прежнему отлично подходят для того, чтобы делать парней глупыми. И это то, о чем мы собираемся поговорить.

- О? - тон Депро стал явно настороженным. Они добрались до каюты старшего сержанта, и она была удивлена, увидев ожидающую их Элеонору. Начальница штаба тоже подверглась модификации и теперь была довольно тощей рыжеволосой девушкой.

- О, - подтвердила Косутич. Она закрыла люк и махнула Депро на сложенную кровать рядом с Элеонорой, которая посмотрела на нее с выражением, в котором задумчивость и решимость смешались с чем-то, что Депро не совсем хотела бы видеть.

- Нимашет, я буду откровенна, - сказала начальница штаба через минуту. - Ты должна выйти замуж за Роджера.

- Нет. - Сержант быстро встала, сверкая глазами. - Если это то, о чем ты хотела поговорить, ты можешь...

- Сядьте, сержант, - резко сказала Косутич.

- Вам лучше не использовать мое звание, когда говорите о чем-то подобном, старший сержант! - сердито огрызнулась в ответ Депро.

- Я сделаю это, если оно влияет на безопасность империи, - ледяным тоном ответила Косутич. - Садись. Давай. Сейчас же.

Депро села, свирепо глядя на старшего сержанта.

- Я собираюсь изложить это очень тщательно, - сказала ей Элеонора. - И ты собираешься выслушать. Тогда мы это обсудим. Но сначала выслушай меня.

Депро перевела сердитый взгляд на начальницу штаба. Но она также скрестила руки на груди - осторожно, учитывая некоторые недавние изменения - и чопорно откинулась на спинку кровати.

- Кое-что из этого остается в силе - или имеет значение - только в том случае, если мы добьемся успеха, - сказала Элеонора. - И кое-что из этого, возможно, имеет непосредственное отношение к нашей надежде вообще выполнить миссию. Первый пункт касается всего - как текущей миссии, так и долгосрочных соображений. И этот момент заключается в том, что прямо сейчас на плечах Роджера в буквальном смысле лежит тяжесть империи. И он любит тебя. И я думаю, ты любишь его. И его снедает мысль о том, что он может потерять тебя, что порождает всевозможные пугающие варианты.

Удивление Депро, должно быть, было заметно, потому что начальница штаба поморщилась и помахала рукой в воздухе.

- Если он потерпит неудачу, - сказала она, - если мы примем программу правительства в изгнании, и он станет просто каким-то парнем, который был почти императором, ты выйдешь за него замуж, не так ли?

Депро смотрела на нее каменным взглядом в течение двух или трех ударов сердца, затем вздохнула.