Посыпались вопросы. Дональд не стал обращать на них внимания и продолжал: — Как создатель Королевской партии реформ, я заявляю, что нашей главной целью мы ставим поражение на референдуме по Акту о роспуске монархии. Эта кампания начинается здесь и сейчас, и я сердечно приглашаю всех единомышленников присоединиться к нам в нашей борьбе. — Он поднял взгляд от листа бумаги. — Мои коллеги и я благодарим вас за внимание.

Ближайший журналист сунул ему в лицо микрофон и быстро произнес:

— Ходят слухи, что это вы с Хью Гриффитом организовали падение правительства Уоринга. Не могли бы вы прокомментировать эти слухи?

Прежде чем Дональд успел ответить, кто-то в толпе выкрикнул: «Король — крыса!». Его поддержали другие голоса: «Долой короля!» и «Останови крысу!»

Другой репортер протиснулся в первый ряд.

— В свете недавних разоблачений, — сказал он, — кажется, что с монархией покончено.

— Не верьте всему, что читаете в газетах, — заметил Дональд.

— Я серьезно, — настаивал репортер, — зачем ставить на дохлую лошадь?

Дональд, слегка ослепший от света направленных на него ламп, помолчал, подбирая слова. Паузой воспользовался еще один репортер, выкрикнувший:

— Это король устроил? Сколько он вам заплатил?

На этот раз лорд Роутс отреагировал мгновенно. Он наклонился к микрофонам и сказал:

— Знаете, вы только что напомнили мне… Когда я начинал политическую карьеру в Палате лордов, я гордился своим титулом. Но когда этот высокий — и, честно говоря, устаревший — институт демонтировали, чтобы дать место грядущей децентрализации, я совсем не расстроился, потому что, как и многие люди в этой стране, давно потерял смысл и уважение, присущие моему титулу. В конце концов, чего стоит дворянство, если оно ежедневно унижается в глазах всего мира старым похотливым козлом, который не может жить на родине, со своим народом, взрастившим и поддержавшим его в юности, и обеспечившем его положение, состояние и жизненные цели? Во что превращается благородство, когда становится олицетворением излишеств, посмешищем для сатириков и чувством стыда для тех, кто все еще сохраняет представления о морали?

Как и многие мои соотечественники, я чувствовал, что корона Британии превратилась в источник и символ всего грязного, убогого и непристойного. В результате я просто перестал обращать внимание на свой титул. Я считал его достойным презрения и, когда третий референдум распустил Палату лордов, приветствовал это. Вместо того чтобы обругать недальновидность бездумного правительства, как это сделали многие из моих коллег, я ввязался в предвыборную кампанию и добился избрания в парламент, где, как мне казалось, я мог бы принести пользу.

Теперь вы можете спросить меня, почему я создаю политическую партию с единственной целью восстановления и сохранения монархии. Зачем пытаться оживить эту дохлую лошадь? Вот что я вам скажу: я сделал это, потому что наша нация отчаянно нуждается в защитнике, который спасет ее от тотального пессимизма и недоверия, свойственных нашему веку. Наша страна, да и весь мир нуждаются во вдохновляющем примере истинного благородства, в примере суверенного короля, способного оправдать наши самые высокие надежды и стремления.

Зачем я это делаю, спросите вы? Вовсе не потому, что хочу возродить своекорыстную монархию, существующую для видимости, а потому, что жажду восстановления нашего лучшего «я».

Дональд замолчал. Репортеры уловили энтузиазм, с которым он произносил свои слова и, вопреки воле, прониклись. Он не собирался говорить всего этого, но когда его заставили ответить, давняя тоска вскипела в душе и выплеснулась наружу.

Однако момент прошел, и пресса снова загомонила. Посыпались новые вопросы, но Дональд просто ответил:

— Сейчас мне больше нечего сказать вам. Большое спасибо за то, что выслушали. — Он повернулся к сопровождавшим его членам только что созданной партии, и сказал: — Вот мои коллеги по партии. Возможно, они захотят ответить на ваши вопросы.

С этими словами он двинулся прямо в толпу. Ряды акул пера неохотно расступились, пропуская его. Но пока он шел, вопросы продолжали сыпаться. Они бы и дальше преследовали его, но тут по счастью появились Хью Гриффит и Чарльз Грэм, вышедшие из дверей Палаты Общин. Корреспонденты немедленно бросили Дональда и помчалась мучить главных участников сегодняшнего драматического спектакля.

Дональд быстро поймал такси. Результат дня превзошел его самые смелые ожидания, и ему хотелось поделиться радостью с Кэролайн. Кроме того, он пообещал позвонить Джеймсу и Эмрису и рассказать о том, как все прошло.

Он открыл заднюю дверцу машины и, наклонившись вперед, сообщил водителю, куда он собирается ехать. В этот момент рядом появилась молодая женщина и быстро проскользнула в машину через открытую дверь.

— Простите, мисс, — сказал он, — кэб занят. Я уверен, что здесь вы легко поймаете другой.

— Я слышала ваше выступление, — ответила молодая женщина, — и хочу поговорить с вами об этом. — Она отодвинулась дальше в кабину и похлопала по сиденью рядом с собой. — Садитесь, не бойтесь. Я не кусаюсь.

— Дело не в этом, — возразил Дональд. — У меня был довольно насыщенный день, и я устал. Мне бы очень хотелось вернуться домой, если не возражаете.

— С чего мне возражать? Мы же можем поговорить по дороге. — Она открыла сумку на боку и вытащила микрофон. Видимо, в сумке лежал магнитофон. — Будьте добры! Ну что вам стоит? А мой редактор будет самым счастливым человеком, если я привезу ему такое интервью.

— Я сказал все, что собирался сказать на данный момент, — сообщил ей Дональд.

Таксист из машины позади них нажал на клаксон, требуя освободить дорогу.

— Что вы решаете, мистер? — недовольно проворчал водитель, теряя терпение. — Поедем или как?

— Давайте поедем. Мне вполне хватит того, что вы успеете рассказать по дороге. — Репортерша смотрела на него умоляюще. — Пожалуйста?

— Ну, хорошо, — сжалился Дональд и уже занес ногу, собираясь сесть, но помедлил. — Позвольте мне сначала взглянуть на какое-нибудь ваше удостоверение, — сказал он женщине. — Простая предосторожность. Надеюсь, вы не против.

— Да сколько угодно! В наши дни осторожность вполне естественна. — Она отложила микрофон и порылась в черной сумке. — Вот, пожалуйста, — сказала она, доставая заламинированное удостоверение личности.

Дональд бросил взгляд на документ, вернул карточку и забрался в кабину. — Вы так обычно действуете, мисс Морган? Похищаете людей, пытаете их, а потом называете это интервью?

Она рассмеялась хрипловатым соблазнительным голосом.

— Вовсе нет, — ответила она. — Просто я использую любую возможность, и в этом случае действую инстинктивно. Кстати, мои инстинкты говорят, что вы очень сложный человек, лорд Роутс.

— Я бы советовал быть осторожнее, — легкомысленно предупредил он. — В некоторых политических кругах лесть может быть истолкована как взятка.

— Я просто констатирую факт. Не больше. — Она тепло улыбнулась, доставая из сумочки длинную серебряную ручку. — Мои источники сообщают, что вы — один из главных архитекторов возрождения монархии…

— Мы надеемся на возрождение, — поправил Дональд.

— Это уже много, — она сняла колпачок с ручки. — Вот и давайте поговорим о возрождении роялистских настроений.

— Воля ваша, мисс Морган, — сказал Дональд, откидываясь на спинку сидения, — следующие десять минут я в вашем распоряжении. Что вас интересует?

Глава 37

Тело лорда Дональда Роутса нашли в районе доков Святой Кэтрин в половине двенадцатого, в ночь его парламентского триумфа. Тело обнаружила молодая пара. Выходя из таверны Диккенса, молодые люди остановились на мосту, чтобы посмотреть на отражающиеся в воде огни Тауэрского моста. Они заметили, как что-то ударилось о корпус одной из яхт и, заинтересовавшись, подошли к причалу. Их худшие подозрения подтвердились: это было тело человек, лежащего в воде лицом вниз. Сначала они подумали, что это женщина, но потом прибыла полиция и достала тело из воды. Теперь все видели, что тело принадлежало мужчине в килте.