— Мне хватит, — ответил Кэл, мужественно доедая второй кусок, который оказался даже больше первого. — Спасибо.
Лорд Роутс доел свой торт и отодвинул тарелку.
— Хороший торт, вкусный, — сказал он, слегка причмокнув губами. — Вы меня извините, но я пока не могу ни думать, ни говорить ни о чем другом. Это знаменательное событие, потрясающее. Смотрите, до парламентского акта, который опустит занавес над последней подлинной монархией в мире, остается меньше трех месяцев, и как же последняя настоящая монархия в мире отмечает это событие? Приставляет револьвер к голове и нажимает курок…
— Дональд, — упрекнула его жена, — ну что за застольные разговоры?
— Допустим, Эдуард не вынес того, что он прославлен как король, руководивший отменой монархии, вот он и нашел выход из этой неприятной дилеммы.
— Так это самоубийство? Точно? — спросил Кэл.
— Никаких сомнений, — подтвердил Дональд. — Уоринг напирает на другие варианты — убийство и несчастный случай, — потому что боится запачкать в крови свои лилейно-белые ручки.
— Мне никогда не нравился Эдуард, — призналась Кэролайн, — но я бы даже ему не хотела такой участи. Никому не хотела бы. Это значит, человек дошел до полного отчаяния.
— Ты не права, — не согласился Дональд. — Это первый мужественный поступок, который он совершил в жизни. Тедди не хуже других знал, что потерпел неудачу. Будь он другим человеком, знал бы, что делать с короной.
— Ну да, а свиньи могут летать, — сухо заметил Кэл. — По мне, так королевские особы всегда были компанией похотливых бездельников и прелюбодеев, только и знали, что за юбками гоняться. Своекорыстные, подлые негодяи, думающие только о своих желаниях, и длилось это слишком долго. — Он замолчал, подумав, что перехватил, наверное, уставился на свой пустой бокал и буркнул: — Само собой, это только мое скромное мнение.
— А что, вполне себе законное мнение, — подтвердил Дональд.
Джеймс вспомнил слово «ирония», которое употребил хозяин, и подумал, что ирония-то как раз в том, что будь бедный Тедди другим человеком, он был так не кончил…
— Будь Тедди другим человеком, конец был бы другим, тогда у нас не было бы никакого шанса! — словно прочитав мысли Джеймса, воскликнул Дональд и тут же осадил себя, словно пожалел о последних словах. — Ладно. Будем надеяться, не все потеряно.
Леди Роутс поспешила сменить тему.
— Кофе, наверное, готов. Дональд, почему бы тебе не помочь Изабель принести поднос?
Но Кэл опередил Дональда.
— Я с удовольствием помогу, — сказал он, нетерпеливо поднимаясь на ноги. — Можете спокойно доедать свой торт.
— Да я уже с ним разобрался, — возразил лорд Роутс.
— А я уже иду, — бросил Кэл, отходя от стола.
— Наверное, хочет поинтересоваться рецептом, — предположил Джеймс, когда Кэл вышел.
— Ну, не он первый, — усмехнулась Кэролайн.
— Это точно, — заметил лорд Дональд, собирая ложкой вишневую начинку. — Девушка –повар от бога. Запросто могла бы получить работу в любом из лучших ресторанов Лондона.
— Вам повезло, что она предпочла работать на вас, заметил Джеймс. — Она здесь давно?
— Она здесь всегда, — ответил лорд Роутс. — Она — наша дочь.
— Тогда вам вдвойне повезло. Прекрасная молодая девушка.
— И просто незаменима в моей работе. Средний гражданин понятия не имеет, как много дел правительство обтяпывает за кулисами. Член парламента всегда кого-то улещивает. Изабель избавляет меня от лишней суеты и позволяет заниматься своими делами. Не знаю, что бы я без нее делал.
Поговорили о Шотландии, нашли общих знакомых, и тут из кухни явились Кэл и Изабель. Кэл нес поднос с чашками, а Изабель — кофейник и кувшинчик со сливками.
— И что ты скажешь о торте, папа? — спросила она, на ходу наклоняясь, чтобы чмокнуть отца в щеку.
— Восхитительно, моя дорогая, ты, как всегда, на высоте.
Изабель поставила кофейник и освободила Кэла от подноса. Он вернулся на свое место, а она разлила кофе, расставив чашки по столу. Взяв одну себе, она села рядом с Кэлом и объявила:
— У Калума есть лошади для охоты. Он нас всех пригласил на праздники, покататься верхом.
— Буду очень рад, — кивнул Кэл. — Это великолепное поместье, там есть целые мили укромных тропинок. Некоторые вообще никто не знает, кроме нас с Джеймсом. Я бы вам с удовольствием показал...
Роутсы заинтересовались приглашением и пообещали всесторонне рассмотреть его. При упоминании поместья у Джеймса замерло сердце; отвлекшись в приятной компании, он на время забыл о своих заботах. Теперь же он рассеянно слушал, как Кэл расписывает красоты Блэр Морвен. Похоже, Роутсы действительно заинтересовались.
Наконец, к некоторому облегчению Джеймса, Кэролайн встала.
— Извините меня, джентльмены. Время позднее, я устала и иду спать. — Обращаясь к мужу, она сказала: — Если у тебя найдется немного здравого смысла, ты дашь нашим гостям поспать. День был долгий, подозреваю, они устали.
Дональд встал и залпом допил кофе.
— Моя прекрасная жена права, джентльмены. Уже поздно, и я достаточно долго продержал вас в разлуке с вашими постелями. Надеюсь, увидимся за завтраком?
— Хорошо, — сказал Джеймс, тоже поднимаясь на ноги. — Рис говорил, что позвонит в половине девятого.
Гости поблагодарили хозяев за великолепный ужин. На площадке верхнего этажа Джеймс пожелал лорду и леди спокойной ночи и ушел в свою комнату. Последним, что он услышал, закрывая дверь, был вопрос Калума, интересовавшегося временем завтрака и присутствием на нем Изабель.
Кэлу не стоило волноваться. На следующее утро Изабель не только присутствовала на завтраке, а весь завтрак крутился вокруг нее. Джеймс выспался, снова приободрился и с удовольствием присоединился к свежевымытому Кэлу в столовой, который уже разделался с копченой рыбой с яйцами и с вожделением посматривал на кофейник.
— Пришел пораньше, чтобы не стоять в очереди? — поинтересовался он у Кэла.
— И тебе доброго утра, Джеймс, — беспечно ответил Кэл. — Хорошо поспал?
— Спал как булыжник. — Указав взглядом на остатки на тарелке Кэла, он заметил: — Выглядит неплохо.
— Да не то слово! Знаешь, яйца Изабель не похожи ни на какие другие...
— Тут ты наверняка прав. — Джеймс налил себе кофе и осторожно отхлебнул.
Мгновением позже возникла и сама молодая женщина. Выглядела она восхитительно в длинной сине-зеленой юбке с цветочным принтом и в зеленом свободном шерстяном джемпере с огромным воротником-стойкой, который скользил туда-сюда, обнажая красивую шею. Она мило поприветствовала Джеймса и спросила, чего бы он хотел.
— Селедка выглядит очень заманчиво, — ответил он, — а Кэл утверждает, что за яйца он готов пойти на эшафот.
— Да ничего подобного я не говорил! — возмутился Кэл.
Изабель рассмеялась. Ее мелодичный смех будто осветил серое ноябрьское утро.
— Ясно. Рыба и яйца, — она кивнула, — и еще кофе.
— Знаешь, мужчине здесь может понравиться, — вздохнул Кэл, когда она вышла. — Ну, одному, по крайней мере, уже понравилось. — Ладно. Что у нас на сегодня?
— Надеюсь, сегодня станет ясно, что мы тут делаем, — переходя на серьезный тон ответил Джеймс. Он подумал, и пересказал Кэлу слова Эмриса о том, что он, якобы, может претендовать на весь Блэр Морвен.
— Иди ты! — поразился Кэл.
— Он так сказал.
— Чувак, этот Эмрис — он твоя крестная фея?
— Кэл, ну почем я знаю?!
— Слушай, может, это твой поверенный его подослал? Как ты вообще с ним познакомился?
— Я тебе расскажу, но при условии, что не станешь на меня орать.
— И не подумаю! — видно было, что Кэлу не терпится услышать подробности.
Вернулась Изабель с завтраком для Джеймса и извинениями.
— Мама просила передать свои сожаления, она не сможет выйти к завтраку. И папа тоже. Там все сложно. — Она нахмурилась. — Но оба надеются повидать вас до того, как вы уедете. — Она налила еще кофе и ушла.
— Ну, рассказывай, как и где ты встретил этого приятеля, — поторопил Кэл.
