Интермеццо восемнадцатое
— туман на большой воде
Больше всего я боялся снова угодить в поророку. А ведь нам ещё требовался ремонт, который затруднительно было сделать, как в тесной протоке, так и во время плавания. Путь до Амазонки по её притоку был совсем недалёк. Всё это время мы находились в шаге от дороги к дому, но, как известно даже один шаг прошагать бывает непросто.
Скверно не иметь лоцмана. Случилось именно то, чего я боялся — едва мы приблизились к месту, где воды притока смешивались с Великой рекой, как поняли, что снова попадаем в бор, нагнанный океаном!
Нас спасло лишь то, что поророка здесь была уже на исходе, и не имела той силы, которая подняла нас тогда на гребне волны к небесам! И всё равно «Анхелика» вновь была отброшена вверх по течению, вместо того, чтобы идти на восток, к устью реки, где был выход в Атлантику.
Беда, как говорится, не приходит одна. Амазонка река жаркого климата, но это не значит, что здесь не бывает холодно. Туман, недавно отрезавший нас от берега незабываемой протоки и скрывший, провожавших наш корабль друзей, снова вернулся, чтобы позабавиться и посмеяться над нами.
Теперь мы оказались посреди Великой реки при нулевой видимости, без малейшего понятия о направлении движения, так-как неизвестно, что именно несло нас по речным волнам — естественное течение или это всё ещё продолжался океанский прилив. Скверно было то, что ни один навигационный прибор в тумане не работал, а компас по непонятной причине сошёл с ума.
Последнее обстоятельство беспокоило меня больше всего. Такое поведение этого прибора, (мы брали его с собой и не расставались с этой важной штукой всё это время), в последний раз наблюдалось вблизи озера мокеле-мбембе!
Кстати, совсем забыл сказать, что я нашёл-таки там действующий портал пространственно-временного характера. Точнее, не нашёл воочию, а почувствовал и даже ухитрился сделать некоторые измерения. Этот портал, судя по всему, имел стихийный характер и открывался-закрывался в силу каких-то специфических свойств.
Так и попадали в то озеро мокеле-мбембе и прочие твари, вроде мега-крокодилоида, едва не сожравшего нашу команду. Наверное, тот зубастый аллигатор-переросток был либо молодой и неопытный, либо особо неудачливый, раз напал на матёрого мокеле-мбембе. Так случается, гибнет лев под копытами буйвола. Так молодой орёл становится жертвой бойцового петуха.
Но суть не в этом. Даже если бы мне удалось обнаружить точное местоположение того портала и рассчитать амплитуду его открытия-закрытия, то это совершенно не помогло бы основной нашей цели — привести домой «Анхелику» со всем экипажем. Так что, сделанное открытие оказалось бесполезным.
Но теперь поведение компаса указывало, что возможно мы находимся рядом с ещё одним порталом. И меня это совсем не радовало.
Это не просто объяснить. Дело в том, что порталы порталам рознь. И беда даже не в том, что они могут вести вовсе не туда, куда хотелось бы. Скажем, если бы мы тогда нырнули в тот портал, что был на озере, то попали бы в мир, где мокеле-мбембе, как у нас диких уток!
Ну, и прочих тварей, весьма опасных, при этом не меньше. Надо нам туда? Нет. Но если бы угораздило попасть, то не пропали бы. Даже если б не получилось выбраться, всё равно как-то удалось бы выжить. Глядишь, какую-нибудь особую цивилизацию основали.
Иное дело другие порталы… В общем, они бывают крайне опасны. Иные ведут, не пойми куда, другие пропускают только живые организмы, а случается наоборот! Это значит, что в первом случае мы могли бы оказаться среди звёзд или, например, в жерле вулкана, когда он кипит, во втором — где угодно без единой тряпки, деревяшки и железки, то-есть голыми и безоружными, а в третьем — остались бы барахтаться в амазонских водах, в то время как все наши пожитки, вместе с «Анхеликой», унесло бы, рыцари знают куда!
И это ещё не самое страшное! Бывают порталы, которые при пересечении их границы оставляют на месте ваши кости, а всё остальное отправляют вперёд. При этом самое страшное то, что тот, кто пересекает портал таким способом, остаётся жив. Ненадолго, конечно.
Случается и попроще — сунется такой исследователь в портал, тут-то он и закроется. Вот и получается — половина здесь, половина там. Причём поделить может в равной степени, как поперёк, так и вдоль, что впрочем, неважно. А важно то, что из-за всех этих сложностей, драконьей молодёжи запрещается шастать, где попало, и вам с Драськой ещё предстоит ответить перед родителями за все ваши художества!
Короче говоря, соваться в незнакомый, неизведанный портал, всегда крайне опасно. То, что выделывали здесь вы с перепрыгиванием из мира в мир через разрезы, сделанные каким-то рогом… Нда-а, ну и везучие же у вас хвосты! А Драську я самолично прибью, когда это всё закончится. Ладо, шучу, шучу!
Итак, мы дрейфовали, спустив паруса, неведомо в какую сторону. Поделать было ничего нельзя, ведь подлинное направление нашего движения было от нас скрыто. Девчонки только посменно следили с шестами наготове, чтобы не налететь на берег, корягу или остров, невидимые в тумане. В результате чуть не налетели на корабль, идущий навстречу.
Он возник прямо перед носом, как и следовало ожидать, внезапно, и если бы не бдительность наших вахтенных, столкновение вышло бы фатальным, прежде всего для нас. А всё потому, что встречное судно имело на носу боевой таран!
Когда-то нос «Анхелики» тоже был окован медью, что позволяло ей разрубать пополам небольшие суда и наносить значительные повреждения равным себе по массе и габаритам. Но со временем надобность в этом отпала — «Анхелика» больше не считалась большим кораблём, к тому же с изобретением пушек суда таранили друг друга всё реже.
Лет сто назад медную обшивку сняли, что позволило уменьшить осадку, к тому же судно не так сильно зарывалось носом в волну. Однако ещё через пятьдесят лет «Анхелику» совсем отправили в запас — семейство Самбульо к тому времени располагало кораблями побольше и посовременнее.
От разбора на дрова старенькое судно спасла её легендарная боевая слава. И стоять бы ей в малой бухте близ замка Самбульо до полного разрушения, если бы не дон Мигель. Но это ясно, а говорю я все эти подробности к тому, что противопоставить тарану, появившегося из тумана судна, нам было совсем нечем!
Встречный корабль был длиннее нашего и осадистее, хоть палуба устроенная ступенями располагалась выше. Он шёл на вёслах, длинных и узких, расположенных в три ряда друг над другом. Мачта с парусом у него тоже имелась, но была едва ли не короче нашей.
Удивителен был его нос — сложной формы, выгнутый в обратную сторону, словно резак для вспарывания ткани, а посредине этого носа торчало вперёд подобие металлической трубы с зубчатым жерлом. Это и был таран, способный без труда проломить наш борт.
Но нападение видимо не входило в намерения встречных чужаков. Едва нас заметили, на их корабле поднялась тревога, люди забегали, вёсла с левого борта втянулись внутрь, будто это было сделано одной рукой, а четыре из них, видимо повинуясь команде, изменили угол наклона и упёрлись нам в борт.
Пираньи уже вовсю отталкивались от встречного судна шестами, на каждый из которых налегло по пять девушек. Оба корабля обладали изрядной тяжестью, поэтому напряжение обеих сторон вполне можно было понять. Если бы встречные незнакомцы не убрали вёсла вовремя, мы бы просто срезали их, как косой. Лобового столкновения удалось избежать, но врезаться друг в друга бортами тоже было не желательно. Поэтому обе команды не бросали шесты и прилагали максимум усилий, чтобы избежать катастрофы!
Но вот мы смогли разглядеть тех, с кем нас в тумане столкнула судьба. Они же увидели нас, после чего с обеих сторон раздались возгласы удивления. Наши случайные встречные оказались мужественными людьми со смуглой кожей и благородными лицами. Все они были одеты в лёгкие доспехи, какого-то старого типа, низкие, круглые шлемы с короткими султанами похожими на одёжные щётки, и плащи из пышных мехов, что придавало им несколько фантастический вид.
