Барбарус (про себя): Вот осёл! (вслух) А что здесь действительно где-то сокровища спрятаны?

Злюк: А как же? Шо энто за замок такой был бы, коли в ём ни сокровищ, ни привидений не водится? И то, и другое имеется, пожалуйста! Токмо сокровища уж лет с тышшу, как ищут, найти не могут. А привидение тута случается.

Барбарус: И что же это за привидение?

Злюк: Дух предка нашего хозяина. А зовут яво — Злорик Медная Голова. Он-то, говорят здесь сокровища и припрятал. Токмо неизвестно где.

Барбарус: А где обычно это привидение можно найти?

Злюк: Известно где — в восточной галерее заброшенной. Там энтот призрак и ошивается. Странный такой! Токмо у нас нихто яво не боится — привыкли!

Барбарус: Покажешь мне, где эта галерея?

Злюк: Отчего не показать — покажу. Токмо ваша милость сами её найти можете и очень даже запросто. Как зайдёте с заднего двора, так и увидите ту часть замка, которая самая старая. Туды давно нихто не ходит — опасно. Там, значит, в любой момент всё рухнуть может. А в галерею вход свободный, ведь там часть стены давно уже рухнула. Вот в ней-то вы призрака того и встретите, ежели через кучу камней переберётесь. А в галерее он хорошо виден, прям как живой, но и во дворе иногда его увидеть можно, когда ночь и на небе луны нет.

Барбарус: Ну что ж, спасибо, старина, за интересные сведения. А теперь пойди, поторопи своего племянника или сам дворецкого найди. Не вечно же мне стоять под дверьми библиотеки!

Злюк: Всегда рад служить вашей милости! (про себя) Уф, пронесло! (уходит)

Барбарус (один): А ведь этот болван не врал. Я бы враньё почувствовал, но он либо искренне верит в то, что он говорит, либо… Что ж, это легко проверить. Всё равно мне пока делать больше нечего, ведь тетрадь у Фоллианы, а без неё я никуда не смогу попасть. Эх, Фолли, ты же ведь у меня умница! Догадайся извлечь ключ из моих стихов, найди меня!

Глава 52

Всегда рад друзьям!

Изящная лёгкая дверь с изображением каких-то цветов и иероглифов, разлетелась вдребезги от удара ноги обутой в тяжёлый тюремный башмак, словно была стеклянной.

Они вошли, как неумолимый рок, как трио карающих ангелов — две высокие фигуры и одна поменьше. Вошли, молча, и встали перед маленьким полненьким человечком в цветастом халате, сидевшим на подушках с дымящейся трубкой во рту. Они словно хотели раскромсать и испепелить его пламенными своими взглядами! Он же и ухом не повёл при их появлении, продолжая выпускать клубы желтоватого дыма.

— Рад видеть вас в добром здравии, компаньоны! — проговорил он после долгой паузы, чуть приоткрыв глаза и наконец, оторвавшись от своей трубки.

— Компаньоны? — вскипел тот из троих, что был маленького роста. — Да мы с тебя сейчас шкуру спустим, предатель!

— И я тоже рад видеть тебя, брат мой! — с пафосом проговорил сидящий на подушках. — Конечно, вы можете осуществить в отношении меня свои ужасные намерения, но тогда вы рискуете долго ещё не увидеть своих девушек. Если вообще увидите их…

— Где они? — зловеще спокойным тоном спросил один из высоких новоприбывших.

— Не знаю! — ответил коротышка на подушках, но тут же поспешил добавить:

— Но могу узнать!

Сказав это, он взял со столика, стоявшего рядом, фарфоровый колокольчик и несильно взмахнул им в воздухе. Колокольчик издал нежный мелодичный звон, надолго повисший под потолком комнаты, где они находились.

— Ваша охрана разбежалась, дон Дульери, — сказал обладатель зловеще-спокойного голоса. — После случая с кораблём весь Чайна-таун убеждён, что банда Фигольчика/Драговски вернулась. А поскольку с человеческой точки зрения это невозможно, то нас принимают за призраков.

— И они недалеки от истины! — улыбнулся Дульери. — Но я не охрану вызывал, а своего личного чайного мастера. Кстати, не желаете ли чаю? Он здесь неподражаемый! Такого вы точно нигде не найдёте.

— Ты мне лучше скажи, — грозно прорычал Фигольчик, — каким это чудом корабль-рефрижератор с мясом превратился в сухогруз набитый лапшой?

— Пересортица! — широко улыбнулся мафиози. — Примите мои глубочайшие извинения. Эти иероглифы… Один крючочек, загнутый в другую сторону и весь смысл меняется! Человеку непривычному немудрено ошибиться. А что, девушкам не понравилось? Ах, да, вы же до них не довезли свои трофеи…

— А автоматы в руках команды, это тоже пересортица? — взревел Быкович, вступая в разговор.

— Подумаешь, автоматы! — фыркнул Дульери. — Я, например, знал, что вас не возьмёшь какими-то там автоматами! Знаете, ведь я тоже не пророк и не могу предугадать всего, что придёт китайцам в голову. То они наивны и беспечны, как дети, то вдруг такие перестраховщики… Видимо хозяева судна отчего-то слишком боялись за сохранность своей лапши. Вот и…

В это время ширма, стоявшая у стены справа, сдвинулась в сторону, послышался торжественный удар в гонг и сквозь низенькую дверцу в комнату вошли две девушки, смахивающие на фарфоровых куколок, и сухонький старичок, смахивающий на добродушную мумию.

Совместными усилиями они водрузили перед доном Дульери чайный стол, на котором возникли четыре чашечки с чаем, источавшим дивный аромат.

Трое друзей, конечно, не собирались принимать приглашение того, кто обманул их самым бессовестным образом, но сопротивляться столь нежным и изящным созданиям, какими были помощницы чайного мастера, было совершенно невозможно. Пока улыбчивые куколки обслуживали гостей, дон Дульери быстро переговорил с мумифицированным старикашкой, показав при этом превосходное знание китайского языка.

— Известно, что они вошли в город, — сообщил он, когда чайное трио с поклонами удалилось. — Две девицы — золотая, похожая на куклу и зелёная, как русалка, а с ними ещё какой-то мужик, который, по словам очевидцев — «повыше Драговски и пошире Быковича». Стандартное для Чайнатауна определение физической мощи! Вы случайно не знаете кто это такой?

Трое друзей в нерешительности переглянулись.

— Да ладно, колитесь! Я ведь всё равно узнаю. Что за типус? Рыжие до красноты волосы, такая же шерсть по всему телу, а ещё глаза тёмно-красного цвета, как остывающие угли.

— Это мой старший брат, Огнеплюй, — сказал Драгис и достал из-за пазухи красное перо. — Я не знаю, откуда он здесь взялся, как и не представляю, чего от этого следует ожидать, но, по-видимому, он провёл очередную трансформацию над ними и над собой тоже.

— А зачем?

— Ну, насчёт Анджелики всё ясно — ей хотелось вернуть себе человеческий облик. Быть драконом-монстром её не нравилось. Мегги давно мечтала изучить человечество изнутри, а что касается самого моего братца, то ума не приложу. Красные драконы вообще непредсказуемы, а Огги в последнее время был горазд на эксперименты, цель которых весьма расплывчата и неопределённа, как и его действия. Я, например, пока совершенно не понимаю его связь с девушками.

— Не исключено, что они его сексуальные рабыни, — пожал плечами Дульери.

— Ты чо несёшь?! — взревел Бык.

— Братец, — участливо спросил Фигольчик, — ты хорошо себя чувствуешь? Нет, я могу понять твоё желание оскорбить Анджелику, но Мегги ведь его сестра. Ну, и, конечно, странно было бы предполагать, что они на это согласятся!

— Он мог их принудить, — вновь пожал плечами Дульери. — Что же касается близкого родства, то ведь у драконов это не препятствие для связи, не так ли, мистер Драговски?

— Вы совершенно правы, дон Дульери, — ответил Драгис. — У нас гораздо более прочные гены, чем у всех известных живых существ, вот и нет запрета на близкородственную связь. Но вы забываете одну немаловажную деталь — в таких делах у драконов ведущую роль играет самка, а потому, ни о каком сексуальном рабстве девушек речи быть не может.

— Да, но ведь сейчас они люди! — улыбнулся Дульери.

Повисла неловкая пауза. Возразить на слова этого провокатора было нечего, но Дульери, запустив червя сомнения, конечно, не собирался отстаивать свои предположения или что-нибудь утверждать.