Челюсть Аньелли все еще была сжата, но она увидела, по крайней мере, проблеск признания в его суровых глазах.
- Окончательную ответственность за будущее и выживание этой колонии несете вы, сэр, - искренне сказала она. - Это ответственность, к которой я не подхожу, и власть, которой я, конечно, не хочу. Но военная безопасность колонии и ее доставка в новый дом теперь находятся под моей ответственностью. Коммодор Лакшмания специально передала ее мне, и моя выслуга лет, несмотря на мою молодость, означает, что я не могу просто передать ее кому-то другому, как бы мне этого ни хотелось. Это мой долг, губернатор, и я намерена его выполнить.
Повисла тишина, и Мэйника задалась вопросом, как бы отреагировал Аньелли, если бы он знал, что она намеренно не открывала огонь до тех пор, пока мелкониане не атаковали "Куан Инь" и два других корабля. Она знала, что у нее не было выбора, но губернатор не только был гражданским лицом, он не был частью этого слияния человека и Боло. Что означало, что он никогда не разделит ее абсолютной уверенности в том, что у нее не было другого выбора, и это сомнение, добавленное к ее молодости и невысокому званию, а также его неприязнь к обоим этим факторам, вероятно, привело бы к ожесточенной и открытой конфронтации, несмотря на то, как сильно он знал, что колония нуждается в Боло.
- Очень хорошо, капитан Тревор, - сказал он после долгого, холодного колебания. - Я понимаю вашу позицию. Не скажу, что нахожусь в фундаментальном согласии с вашей интерпретацией наших относительных "сфер власти", но я вынужден признать силу, по крайней мере, части ваших аргументов. И, как я уверен, мы оба прекрасно понимаем, как сильно я нуждаюсь, по крайней мере, в вашем сотрудничестве. Однако, прежде чем официально признать ваши полномочия в качестве ...
военного командира этой экспедиции, у меня есть одно требование.
Я потребую от вас юридически заверенную запись заявления, капитан, в которой прямо подтверждается ваше понимание и принятие той части наших приказов о миссии, которая передает полномочия и контроль над военными гражданскому правительству в кратчайшие возможные сроки в соответствии с военной безопасностью колонии.
Он сердито посмотрел на нее, явно ожидая протеста или, по крайней мере, вспышки гнева, но она только спокойно посмотрела в ответ.
- Губернатор, поскольку то, что вы просите, является не более чем моей собственной интерпретацией наших приказов, я не имею никаких возражений против предоставления вам этой записи.
Он моргнул, и она слегка улыбнулась.
- Сэр, правда в том, что есть аспекты принятия военного командования флотом колонии, справиться с которыми, признаю, у меня едва ли хватит квалификации. Коммодор Лакшмания обладала десятилетним опытом, которого у меня нет, а также целым штатом и структурой командования флотом, которые помогали ей выполнять свои обязанности. У меня есть лейтенант Чин, Лазарус - я имею в виду, подразделение Один-Семь-Девять - и Микки. Люди за пределами бригады Динохром часто не понимают, насколько на самом деле способен "штатный" Боло, но даже с ними обоими и лейтенантом Чином я не обучена как администратор на том уровне, который необходим колонии. И у меня, конечно, нет ни опыта, ни подготовки, чтобы справиться со всеми многочисленными деталями, которые каждый день попадают на стол настоящего губернатора.
- Поскольку я знаю все это, я была бы чрезвычайно признательна, если бы вы продолжали выполнять функции нашего старшего администратора и главного гражданского исполнительного органа. Я рассчитываю консультироваться с вами на ежедневной основе, и я также не предвижу абсолютно никакой необходимости или оправдания для моего вмешательства в ваши обязанности. Моя единственная забота состоит в том, чтобы быть абсолютно уверенным в том, что в случае чрезвычайной военной ситуации - или, возможно, я должна сказать, другой чрезвычайной военной ситуации - цепочка командования и окончательные полномочия будут четко и недвусмысленно поняты всеми.
Аньелли откинулся на спинку своего удобного кресла на борту экспедиционного флагмана. Он поджал губы и несколько секунд смотрел на нее прищуренными глазами. Затем он слегка улыбнулся.
- Я собираюсь признать, по крайней мере временно, что вы имеете в виду именно то, что только что сказали, капитан, - сказал он ей. - Я пойду дальше этого. Верю, что вы делаете именно это, и что у вас самые похвальные мотивы. Однако я все равно потребую эту запись. Утверждаю с определенным уровнем личного опыта, когда говорю, что власть может формировать привычку.
Она начала что-то говорить, но он поднял руку в жесте, заставляющем замолчать, который был странно вежливым.
- Я не хочу сказать, что вы представляете Наполеона в процессе становления, капитан, - сказал он ей. - Хотя, если быть до конца честным, у меня есть некоторые опасения, что кто-то, обладающий эффективной монополией на контроль над всей имеющейся у нас военной мощью, может поддаться наполеоновскому искушению при определенных обстоятельствах. Однако, судя по тому, что я видел о вас, и по вашему военному послужному списку, я на самом деле не верю, что у вас есть какая-либо естественная склонность в этом направлении. Чего я немного боюсь, так это того, что вы приобретете привычку командовать.
- Хорошему военному офицеру, так же как хорошему губернатору или главе государства, требуется эта привычка. Он - или она - не может выполнять свою работу должным образом без внутренней уверенности в том, что, когда он отдает приказ или отдает директиву, они будут выполнены. Проблема, капитан Тревор, возникает, когда эта уверенность становится настолько неотъемлемой частью его самого и настолько удобной, что его авторитет кажется ему неизбежным. Для этого не обязательно быть злым или страдать от безумия власти или мании величия. Просто он так ясно видит, что "должно быть сделано", и поскольку он привык быть главным решателем проблем, само собой разумеется, что его работа - следить за тем, чтобы это было сделано. Ему просто перестает приходить в голову мысль о том, что мог бы быть другой способ сделать это, или что, возможно, люди вокруг него даже не согласны с тем, что это нужно делать в первую очередь. Когда это происходит, люди, которые спорят с ним, могут стать частью проблемы, насколько это касается его. Они мешают ему выполнять свою работу, поэтому он... удаляет их.
- Понимаю ваши опасения, губернатор Аньелли. Надеюсь, что они не оправданы. И думаю, я должна также отметить, что бригада довольно тщательно проверяет свой персонал в поисках именно таких личностных черт. Вы же не захотите, чтобы кто-то, кто убежден, что ее суждения непогрешимы, бегал вокруг, командуя Боло, сэр. - Она улыбнулась с искренним проблеском веселья. - И я должна также отметить, что память Боло содержит как полный текст Конституции, так и большую часть юридического кодекса Конкордиата, не говоря уже о военных статьях.
- И к чему вы клоните? - спросил Аньелли, когда она сделала паузу.
- Боло запрограммированы не принимать незаконные приказы, губернатор, независимо от того, кто их отдает. Они были такими с тех пор, как произошло злодеяние в Санта-Крусе. Это включает в себя приказы, которые противоречат Конституции.
Даже если бы я хотела быть Наполеоном, сэр, Лазарус отказался бы от роли Старой гвардии.
- Я всегда это понимал, капитан. И я верю, что вы абсолютно честны и искренни, когда говорите это. Тем не менее, я немного старше вас, а жизнь, проведенная в политике, как правило, делает человека немного циником. Одна из старейших максим гласит, что люди меняются, а другая - что власть развращает. Итак, я надеюсь, вы не примете это на свой счет, если я буду настаивать на поддержании наилучшей системы сдержек и противовесов, на которую я способен?
- Конечно, нет, губернатор, - сказала она с другой, более широкой улыбкой. - Однако я бы порекомендовала нам подождать с вашей официальной записью до тех пор, пока мы не найдем "Куан Инь". Тем временем, могу я предложить вам и мне разместить копию всего этого обсуждения по комму, доступную только для чтения, в защищенном хранилище данных "Хэрриет Лян-шу"? Я уверена, что это послужит вашим потребностям, если я когда-нибудь в будущем поддамся коррупции власти.
